Жатва скорби - Конквест Роберт - Страница 19

• Предыдущая
• 19/133
• Следующая

Что касается действенной модернизации, то на трактор, уже использовавшийся в Америке, возлагались тогда большие будущие надежды. В 1919 году Ленин сказал, что сто тысяч тракторов смогут повернуть крестьян к коммунам[31].

Окончание гражданской войны не привело к смягчению военного коммунизма. Была принята еще серия утопических мер: упразднение платы за пользование средствами связи и жилой площадью; отмена денежных знаков была в стадии подготовки, равно как и упразднение центрального банка; а в конце 1920 года были национализированы последние мелкие предприятия – и тогда же государство начало вмешиваться в дела крестьян, вплоть до указаний им, какие культуры выращивать.

8 марта 1921 года, в разгар кронштадтского восстания, Ленин все еще убеждал Десятый партийный съезд, что отказ от конфискации зерна и переход к свободной торговле непременно приведут к захвату власти белогвардейцами, к торжеству капитализма, к полной реставрации старого режима. И он призывал ясно видеть эту политическую опасность.

Пока шла гражданская война, у крестьян было мало надежд на белых. Деникин, согласно статье о нем в Большой Советской Энциклопедии, был сторонником не царизма и помещичьего строя, а конституционной демократии. Но отсутствие единства или однородности мнений в рядах белых всегда оставляло повод для обвинения их в стремлении реставрировать власть помещиков (что, несомненно, было верным, во всяком случае, в отношении некоторых из них). Деникин к тому же выступал за «единую и неделимую Россию» и отказывался признать самое национальное существование украинцев. Еще одна роковая ошибка в политике Деникина и большинства других антисоветских претендентов на власть состояла в их отношении к насущному аграрному вопросу: неотложная потребность любого режима или армии в хлебе определяла политику отрицания товарных отношении с крестьянством. Это, пожалуй, относилось ко всем белым режимам до Врангеля. Он первый начал одобрительно относиться к свободной торговле зерном. И его прорыв из Крыма в 1920 году с небольшой и часто терпевшей поражения армией, которая находилась, казалось бы, в отчаянном положении, впервые пополнил Белую армию украинскими крестьянами-добровольцами.

Гражданская война, в сущности, явилась столкновением между двумя хорошо вооруженными, но не пользовавшимися популярностью меньшинствами. Но если при рассмотрении периода после 1918 года мы в силу привычки обращаем главное внимание только на конфликт белых и красных, это нельзя считать вполне оправданным. Да, гражданская война была настоящей, в ней принимали участие организованные армии, соперничающие правительства, генеральные штабы; велась она с целью захвата ключевых позиций, центральных городов. Ее ход и сражения в общих чертах всем известны ее значение в представлении всего мира ясно и преисполнено драматизма, все это верно. Но по масштабу и особенно по количеству жертв ее можно считать менее крупной и менее тяжелой, чем крестьянскую войну 1918–1922 гг., частично совпавшую с ней по времени, но продолжавшуюся еще дольше, В 1921 году, когда белых уже не было, ведущий советский историк так описывал сложившееся положение:

Восстания охватили Белоруссию, юго-восточные районы, Сибирь, Карелию, Кавказ и Среднюю Азию[33].

Уже в 1918 году, по официальным данным, в советской республике с июля по ноябрь 1918 года имели место 108 «кулацких мятежей». За весь 1918 год только в 20 районах Центральной России произошло не менее 245 значительных антисоветских бунтов[34], за семь месяцев 1919 года почти на трети территории, захваченной большевиками, зарегистрировано 99 бунтов[35].

В некоторых районах уполномоченных из продотрядов убивали, как только те появлялись в деревне; за убийством следовала карательная экспедиция, полдюжины крестьян расстреливали, других арестовывали; через день или два прибывал новый уполномоченный с помощниками, и его тоже убивали; вновь карательная экспедиция и т.д.[36]. Такие мелкие столкновения были повсеместными и сливались в более крупные мятежи, причем «зеленые», как называли этих повстанцев, являли собой не меньшую угрозу, чем белые или поляки.

Отношение Ленина к своим разнообразным врагам удивительно откровенно отражено в его записке к одному из главных комиссаров Красной армии: «Великолепный план. Осуществите его вместе с Дзержинским. Под видом „зеленых“ (мы им это потом и припишем) мы пройдем вперед на 20 верст и повесим кулаков, священников и помещиков. Награда: 100 тысяч рублей за каждого повешенного»[37].

В начале 1919 года в Поволжье вспыхнуло крупное восстание, в 1920 году – новое. Летом 1919 года русская крестьянская «армия» в Фергане, сформированная для борьбы с мусульманским населением, выступила с мусульманами против красных. На Северном Кавказе, по сообщению большевистских властей, возникли настоящие повстанческие армии, несколько советских дивизий было уничтожено[38].

Мятежи значительного размаха прокатились по территориям, населенным национальными меньшинствами. 13 февраля 1921 года поднялись армяне и через пять дней захватили Ереван.

В Западной Сибири в январском восстании 1921 года участвовало 55–60 тысяч крестьян. Это восстание охватило более чем 12 округов[39]; были отрезаны коммуникации красноармейцев и заняты города, в том числе такой крупный как Тобольск[40]. Знаменитое восстание Антонова, начавшееся 19 августа 1920 года, распространилось на большую часть территории Тамбовской губернии и на некоторые районы соседних губерний. Участвовало в нем свыше 40 тысяч крестьян. На съезде этих тамбовских повстанцев была принята программа с требованием ликвидации советской власти и созыва Учредительного собрания на основе равного голосования, причем земля должна была быть передана тем, кто ее обрабатывает. Аналогичные документы были обнародованы повстанцами Поволжья, которые также призывали передать власть народу «без разделения на классы или партии»[41].

Невозможно было трактовать мятежников кулаками, так как даже по официальным сообщениям от 25 до 80 процентов деревенских жителей, активно сражавшихся на стороне антоновской армии[42], были бедняками или середняками. Они много месяцев сдерживали крупные силы большевиков, не давая им победить. И лишь в мае 1921 года регуярным частям под командованием Тухачевского удалось подавить восстание. Но даже после этого приблизительно до середины 1922 года продолжали действовать небольшие отряды повстанцев. Карательные меры против них были жестокие; с целыми деревнями расправлялись так же, как через, много лет нацисты расправятся с Лидице[*].

На Украине в широком по размаху восстании Григорьева в мае 1919 года участвовало 20 тысяч человек с 50 пушками и даже шестью бронепоездами; советские историки считают, что именно из-за этого восстания не удалось осуществить намеченного вторжения Красной армии в Румынию для оказания помощи Венгерской советской республике Белы Куна[43]. Из других повстанческих войск самыми известными стали отряды анархиста Махно, объединявшие в определенный период до 40 тысяч человек. Какое-то время махновцы боролись на стороне красных с белыми, но с января 1920 года между отрядами Махно и большевиками восемь месяцев не прекращались жестокие бои. В октябре и ноябре 1920 года этот союз ненадолго восстановился перед лицом последней угрозы белых – наступления Врангеля. Затем стычки возобновились и продолжались до августа 1921 года. Махно охотно объяснял, в чем состояла притягательная сила его анархизма: крестьянство боролось против «помещиков и богатых кулаков», но с противоположной стороны также и против «их прислужников – политической и административной власти чиновников»[44]. С его точкой зрения перекликается рассуждение доктора Живаго в романе Бориса Пастернака:

• Предыдущая
• 19/133
• Следующая