Поэт - Коннелли Майкл - Страница 68

• Предыдущая
• 68/111
• Следующая

— Ребята, — сказала Рейчел, — ваша мать дома?

— Не-а, нет ее, начальник, — ответил старший из братьев.

Он лениво посмотрел на второго брата. Тот принялся раскачиваться вместе с диваном, отталкиваясь одной ногой.

— Так, — продолжила Рейчел, — нам известно, что вы неглупые ребята. А мы не желаем вам неприятностей и тем более не хотим, чтобы эти неприятности исходили от нас. Мы обещали это мистеру Эдкинсу, когда просили сообщить номер вашего трейлера.

— Эдкинс — козел, — произнес младший из братьев.

— Мы пришли, чтобы задать вопрос об автомобиле, стоявшем здесь, около ворот, на прошлой неделе.

— Не видели.

— Нет, мы ничего не видели.

Рейчел подошла ближе к тому, что постарше, наклонилась и сказала ему на ухо:

— Давай уж колись, пришел тот самый крайний случай, о котором тебе говорила мама. Вспомни ее слова и подумай головой. Вам не нужны проблемы, ей не нужны проблемы. А мы не хотим здесь задерживаться. Есть только один способ выйти из создавшейся ситуации.

Войдя в совещательную комнату управления, Рейчел принесла с собой настоящий трофей: пакет с вещдоками. Едва она опустила груз на стол Матузака, как вокруг тут же собралось человек пять агентов. Подошел и Бэкус, уставившийся на сумку, словно в ней находилась чаша Грааля. Взглянув на Рейчел, он выразил свое восхищение.

— Грейсон уже проверил данные департамента полиции, — сказал он. — Записей о происшествии около паркинга он не обнаружил. Ни за тот день, ни за всю неделю. Можно утверждать, что законопослушный гражданин обязательно сообщил бы о взломе собственного автомобиля.

Рейчел согласилась:

— Да, можно утверждать.

Бэкус кивнул Матузаку, взявшему со стола пакет с предполагаемой уликой.

— Думаю, ты знаешь, что делать.

— Да.

— Возвращайся и принеси немного удачи. Она нам нужна.

В пакете лежала автомагнитола, украденная братьями Тайрел из «форда-мустанга» последней модели, то ли белого, то ли желтого цвета. Было темно, а братья не смогли даже вспомнить цвет.

Это все, чего нам удалось от них добиться, за исключением, наверное, надежды на то, что это реальная зацепка. Рейчел и Томпсон разговаривали с ребятами по отдельности, затем поменялись. Тем не менее магнитола была единственным, что братья смогли выдать. Они сказали, что не видели человека, припарковавшего машину около въезда на «Солнечные акры».

Еще они сказали, что не взяли в машине ничего, кроме «музыки», потому что их наскок был по-партизански быстрым. Они так спешили, что не вскрыли багажник. И даже не взглянули на номера, поэтому не знали, был ли автомобиль зарегистрирован в Аризоне.

Пока Рейчел занималась бумажной волокитой, готовя описание автомобиля к рассылке в управления ФБР, Матузаку удалось пробить серийный номер магнитолы в базе данных отделения по идентификации автомобилей в Вашингтоне, округ Колумбия. Затем «музыку» отдали техникам для проведения собственно экспертизы. Для облегчения задачи Томпсон заранее снял у братьев Тайрел отпечатки пальцев.

В лаборатории не смогли найти пригодных для дальнейшей идентификации отпечатков, кроме тех, что оставили оба Тайрела. Зато номер магнитолы кое-что прояснил. Он привел нас к данным на бледно-желтый «мустанг» 1994 года выпуска, зарегистрированный как собственность «Херц корпорейшн». Матузак и Миз тут же отправились в «Скай харбор интернэшнл», чтобы продолжить поиск автомобиля.

Настроение агентов, оставшихся в управлении, заметно поднялось. Стараниями Рейчел они достигли результата. Конечно, никаких гарантий того, что за рулем «мустанга» находился Поэт, не было. Совпадали лишь время, когда машину припарковали около ворот «Солнечных акров», и период, в который наступила смерть Орсулака. Косвенным подтверждением служил и факт, что о грабеже, совершенном братьями Тайрел, не сообщили в полицию.

Но все факты вели расследование в одном направлении. Более того, позволяли изучить образ действий Поэта, что усиливало позиции группы. Все чувствовали то же, что и я. Поэт казался загадочной фигурой, призраком из мрака. А вот реальная автомагнитола сделала надежду на поимку преступника вполне осязаемой. Мы стали ближе к нему и продолжали сближение.

Большую часть второй половины дня я не участвовал в работе, просто наблюдая за действиями Рейчел. Завораживали способности к делу, восхищало то, как она вытащила на свет магнитолу и как обработала Эдкинса и Тайрелов. В какой-то момент она заметила взгляд и спросила, что мне нужно.

— Ничего, просто смотрю, — ответил я.

— Тебе нравится просто смотреть на меня?

— Ты хороша, когда занимаешься своим делом. Это всегда интересно.

— Спасибо. Но мне повезло.

— У меня такое чувство, что тебе все время везет.

— В этих делах каждый — кузнец своего счастья.

В конце дня, когда Бэкус вызвал нас к себе и принялся читать копию сообщения, составленного Рейчел, я заметил, как его зрачки сжались в две маленькие черные горошины.

— Не удивлюсь, если выбор автомобиля был намеренным, — задумчиво проговорил он. — Бледно-желтый «мустанг».

— Почему это? — спросил я.

Тут Рейчел кивнула. Должно быть, она знала ответ.

— Цитата из Библии, — пояснил Бэкус. — «И вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя „смерть“».

— "И ад следовал за ним"[6], — закончила фразу Рейчел.

Вечером в воскресенье мы опять любили друг друга, и мне показалось, что ее желание отдавать стало еще сильнее, как и потребность в истинной близости. И если кто из нас и хотел бы прервать действие, так это был я. Да, в тот момент во мне не было ничего, кроме желания следовать чувствам, но тихий шепот где-то в глубине сознания задавал вопрос о ее мотивах.

Может, это свидетельство внутренней неуверенности, и все же я не мог помочь себе иначе, чем признать: кажется, ей хотелось уязвить своего бывшего мужа, доставив удовольствие себе и мне.

Мысль вызывала ощущение вины и фальши.

Когда мы успокоились и лежали, обнявшись, она шепнула, что останется до рассвета.

Из забытья меня вывел телефонный звонок. С трудом осознав, где нахожусь, я осмотрелся и обнаружил лежавшую рядом Рейчел.

— Лучше ответь, это ведь твоя комната... — Спросонья она говорила тихо.

Но кажется, она не испытывала таких трудностей в ориентации, как я. На самом деле в какой-то момент показалось, что Рейчел проснулась давно и наблюдала за мной, спящим, когда телефон только начал звонить. Трубку я нащупал после девятого или даже десятого звонка. На часах было семь пятнадцать.

— Да...

— Уэллинг позови...

На секунду я похолодел. Голос казался знакомым, хотя пока я не мог сообразить, чей он. Вдруг до меня дошло, что ее не должны здесь застать.

— Вы ошиблись. Она в номере...

— Репортер, иди на хер. Дай ей трубку.

Закрыв ладонью микрофон, я повернулся к Рейчел.

— Это Торсон. Он говорит, что знает, что ты там... ну, то есть здесь.

— Дай сюда, — сердито сказала она и вырвала трубку из моих рук. — Чего тебе надо?

Наступила долгая пауза. Должно быть, за это время Торсон произнес две или три фразы. Потом Рейчел спросила:

— Откуда у них информация?

Опять тишина.

— А для чего ты позвонил мне? — спросила она, и в голосе опять зазвучала злость. — Иди уж и сообщи ему, если хотел именно этого. Чтобы он узнал от тебя. Я бы сказала, это выставит тебя не лучшим образом. Уверена, ему будет приятно наблюдать за подглядывающим в спальню.

Рейчел вернула трубку, и я опустил ее на аппарат. Положив подушку себе на лицо, она тяжко простонала. Подушку снял я.

— В чем дело?

— Плохие новости, Джек. Плохие для тебя.

— Что?

— В утреннем выпуске «Лос-Анджелес таймс» вышла статья о Поэте. Мне очень жаль. Тебя велено доставить в управление для встречи с Бобом.

• Предыдущая
• 68/111
• Следующая