Шерлок Холмс и узы крови - Саберхаген Фред - Страница 30

В «Голове сарацина», как и в большинстве гостиниц, имелся телефон. Но поскольку он находился в одной из общих комнат на первом этаже, там неудобно было вести конфиденциальный разговор. Где-то в деревне имелись и другие телефоны — в гостиницах и на железнодорожной станции, — но и там возникла бы аналогичная проблема.

Дракула, который всегда был на высоте, сталкиваясь с тактической задачей, сразу же придумал план, который позволит мне переговорить с Лондоном, не опасаясь, что меня подслушают. Спустившись на первый этаж, он направился в бар. Вскоре там зазвучал его оживлённый голос: граф заказывал выпивку за свой счёт для всех присутствующих. С поразительной лёгкостью он изображал коммивояжёра. Когда я спустился вслед за ним, все внимательно слушали историю о любовном приключении, столь же невероятную, сколь и увлекательную. Едва закончив её, Дракула начал другую. И моей единственной проблемой при телефонном разговоре были теперь оглушительные взрывы смеха, доносившиеся из бара, которые могли помешать мне услышать собеседника.

Уверенный в приватности своего звонка, я сразу же дозвонился до Майкрофта. Вспомнив, что к нему нужно обращаться по имени, я, к своей радости, смог его заверить, что его брат в безопасности.

— Но, — добавил я, — он хочет пока оставаться в подполье и поэтому послал к телефону меня.

— Слава богу! — воскликнул Майкрофт. — Должно быть, Шерлок пережил нечто ужасное. Вы не можете мне сказать, действительно ли это был… был?.. — По-видимому, Майкрофт не мог заставить себя произнести некоторые слова.

— К сожалению, должен сказать, что это было именно то, что мы обсуждали в Лондоне. Но с ним всё в порядке.

— Благодарю вас, Джон, за вашу откровенность. — Голос в трубке снова задрожал. — Я могу что-нибудь сделать?

— Есть несколько вещей. — Мы кратко посовещались с Холмсом, и было решено, что Майкрофту нет необходимости немедленно приезжать в Эмберли.

— Мне не очень-то хочется куда-либо ехать. Скажите, о чём меня просит Шерлок?

— Чтобы вы собрали и переслали любую имеющуюся информацию о том, не наблюдается ли сейчас необычная активность в русских эмигрантских кругах Лондона.

— Крупный заказ. — Майкрофт вздохнул, расслабившись, и я понял, что сообщение о безопасности его брата отодвинулось на второй план. Он предвкушал возможность возобновить свои регулярные занятия, заключавшиеся главным образом в сборе и упорядочении информации.

После минутного раздумья Майкрофт продолжил:

— Как раз сейчас в Лондоне проходит съезд социал-демократической партии, членами которой являются как русские, так и представители многих других национальностей. Они переместились сюда из Брюсселя. к чему их вынудила бельгийская полиция. Среди делегатов есть проходимцы и мошенники — наряду с искренними реформаторами. Вообще-то я только сегодня днём изучал досье одного из этих людей, пытаясь решить, к какой категории его отнести.

— Его имя не Григорий Ефимович? — осведомился я.

— Кто это такой?

Я объяснил, как сумел. На другом конце линии возникла пауза.

— Нет, Джон, — наконец ответил Майкрофт. — Информация на моём столе касается Владимира Ильича Ульянова. Ему тридцать три года, он пишет революционную пропаганду под псевдонимом Ленин. Не думаю, что этот Ульянов, или Ленин, может быть вашим Григорием Ефимовичем.

Я с ним согласился. Майкрофт, которого я снабдил известными мне деталями, пообещал сделать всё возможное, чтобы узнать, не причастен ли Григорий Ефимович к революционным интригам. Пока что Майкрофту, как и всем нам, было незнакомо это имя.

Шерлок передал через меня брату ещё кое-какие просьбы. Памятуя о загадочном сокровище, мой друг хотел узнать о происхождении состояния Алтамонтов. Это было несложной задачей для Майкрофта, который, при его положении закулисной власти, имел в своём распоряжении все ресурсы британского правительства.

Шерлок также спрашивал, не живёт ли кто-нибудь из русских или других выходцев из Восточной Европы поблизости от Эмберли.

Вскоре мы завершили телефонный разговор, и ни один из нас прямо не коснулся запретной темы вампиров. И тем не менее я заключил, что Майкрофт успешно справляется с ситуацией и держится более стойко, нежели мог предположить его брат.

Возможно, мне стоит объяснить своим читателям, что хотя Майкрофт Холмс был всегда в тени и его заслуги не получили публичного признания, порой он чуть ли не являлся британским правительством. Я подумал, что наверняка в этом качестве он уже раздобыл какие-то сведения о графе Кулакове.

Моё предположение оказалось верным. Не прошло и двух часов, как Майкрофт перезвонил мне в «Голову сарацина», чтобы сообщить, что несколько месяцев назад один русский джентльмен по имени Александр Ильич Кулаков снял загородный дом в нескольких милях от имения Алтамонтов.

В то время как я был занят вторым телефонным разговором, граф Дракула, зайдя в бар, снова сделался душой компании. Но я всё же не стал открыто говорить по телефону о том, что, вполне возможно, этот Кулаков и наш таинственный вампир — одно лицо.

— Майкрофт, вы можете рассказать мне о нём что-нибудь ещё? Это может быть крайне важным.

— Да, Джон, на самом деле у меня полно информации.

И Майкрофт поведал мне о подозрениях, возникших у британской контрразведки, что этот русский граф, вероятно, замешан в конфликте между революционными террористами и охранкой, или царской тайной полицией. Было известно, что у каждой из этих сторон имеются агенты в Англии. Некоторые из них были двойными агентами, пытавшимися работать на обе стороны.

— А как насчёт описания его внешности?

— Я лично никогда не видел этого человека. Но, судя по описанию, он высок и хорошо сложен, примерно лет сорока. У него рыжие волосы и борода и зеленоватые глаза. По-видимому, он наследник обширных имений в Сибири, ранее принадлежавших его деду и отцу. Ещё…

— Рыжие волосы. — повторил я. — И борода. Высокий и сильный. Да ещё и зелёные глаза.

— Такое описание мне дали.

У Майкрофта были и другие сведения. Русский граф прибыл в Англию в сопровождении всего двух верных слуг. Наша служба разведки подозревала, что и он, и его слуги каким-то образом замешаны в поединке тайных агентов монархии и революционеров.

Это было ещё не всё. Майкрофт обнаружил досье на одного человека по имени Григорий Ефимович, который приобрёл большую известность в интригах между русскими эмигрантами, и Майкрофт уже занялся определением его местонахождения.

— Можем ли мы установить связь, — спросил я, — между этим человеком и Кулаковым?

— Пока что я не могу. Но рано или поздно мы выйдем на эту связь, если только она существует.

Вскоре я разъединился и заглянул в бар, чтобы дать понять графу, что закончил телефонный разговор. Затем вместе с ним отправился докладывать Холмсу.

Войдя в номер, я увидел, что мой друг беседует с Мартином Армстронгом и Ребеккой Алтамонт. Оба выглядели гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу.

И Армстронг, и Ребекка Алтамонт проснулись в тот четверг на Бейкер-стрит вскоре после полудня, и миссис Хадсон сразу же вручила им мои записки. После этого наша квартирная хозяйка наскоро их покормила, и молодые люди помчались на первом же поезде обратно в Эмберли. Заглянув в Норбертон-Хаус, чтобы принять ванну и переодеться, они появились в «Голове сарацина» в семь часов вечера того же четверга.

Они пришли в нашу гостиницу, намереваясь увидеть инспектора Меривейла, который там остановился.

Кроме того, Холмс сказал, что хочет встретиться с Армстронгом, и я послал сообщение в Норбертон-Хаус с просьбой, чтобы Мартин зашёл ко мне (надо сказать, что там мои просьбы встречали весьма холодный приём).

Когда появились Армстронг и мисс Алтамонт, Холмс заказал чай в номер и теперь принимал наших гостей.

Граф Дракула, освободившись от своих обязанностей в баре, зашёл к нам, и я представил его: