За короля и отечество - Асприн Роберт Линн - Страница 39

Моргана ошеломленно села, выпрямив спину, отчего вода заплюхала о край бассейна.

Интересные у тебя мысли, Бренна из Ирландии.

О Господи,беззвучно вскричала Бренна. Что же я натворила!Впрочем, взять свои слова обратно она уже не могла. Если бы ирландцы и бритты заключили союз против саксов, англов и ютов, Британия сделалась бы для любых захватчиков куда как более крепким орешком. Как знать, может, тогда англосаксонские короли и их английские потомки вовсе не появились бы на свет — а тогда кто завоевывал бы Ирландию несколько веков спустя? Черт, перспектива спасения несколько сотен тысяч жизней, исключив из истории тянувшуюся не одну сотню лет войну между Ирландией и Англией, представлялась Бренне ужасно привлекательной. Перед таким искушением — спасти множество невинных людей, да что там, целую культуру — мог бы не устоять и сам Христос. Что, как не эта проклятая война, поломала Бренне всю жизнь и сунула ее в тот омут, в котором она сейчас очутилась в попытках остановить террориста… англосакса, кстати. Но если она попытается спасти эти жизни, чем она тогда будет лучше Седрика Беннинга? Рисковать миллиардами жизней ради нескольких сотен тысяч? Страшненькая дилемма, вполне в духе ирландской истории: будешь действовать — погибнут люди; не будешь — тоже погибнут…

Увы, она уже совершила необратимый поступок, и теперь эту мысль из головы Морганы уже не стереть.

Это стоит обдумать, Бренна из Ирландии. Очень внимательно обдумать.

Остановить ее Бренна не могла, да и объяснить опасность, которой грозит изменение истории, — тоже. Поэтому ей ничего не оставалось, как подавленно притихнуть и попробовать получить удовольствие от купания. Однако Моргана спешила одеться и привести себя в достойный вид до приезда Куты, поэтому она вышла из воды и вытерлась большим льняным полотенцем. Спустя несколько минут, облачившись и надев украшения, она отправилась на поиски племянника.

Времени у нее ушло на это больше, чем она рассчитывала: она полагала найти его на улице перед королевским домом Стрэтклайда, расположенным вне пределов крепости, в полусотне ярдов от ворот. Там уже собралась изрядная ватага его сверстников, детей катафрактов и простых горожан, поджидавших появления Куты. Однако ни на улице, ни в самом доме Медройта не оказалось. Моргана вернулась в крепость, но и там ей пришлось поискать минут десять, прежде чем он обнаружился у заднего, ведущего в баню выхода из принципиума.Он был по уши поглощен беседой с Ганхумарой — та льнула к нему, как пылкая возлюбленная. Вспышка убийственно-ледяного гнева пронзила Моргану; причем нацелен этот гнев был не столько на влюбленного юнца, сколько на Ганхумару. Эта девица привыкла использовать мужчин в качестве пешек для достижения своих целей, избавляясь от них тотчас, как нужда в них пропадала. Ничего нового: Моргана наблюдала такое ее поведение несколько последних лет, и началось это еще до брака Ганхумары с Арториусом.

— Медройт!

Парочка вздрогнула, и Медройт отпрянул от Ганхумары: они явно не ожидали, что их застанут врасплох. Лицо паренька вспыхнуло и тут же побелело как снег.

— Да, тетя?

— Ты должен находиться в королевском доме, племянник, а не путаться, — она смерила Ганхумару ледяным взглядом, — с чужими женами. Ты сильно разочаровываешь меня. Ступай и подготовься к прибытию Куты. Сейчас же.

Тот замешкался: с одной стороны, ему, конечно, не хотелось ослушаться тетки, с другой — хотелось хотя бы попрощаться по-человечески с Ганхумарой.

— Ну, Медройт! — все тем же ледяным тоном настаивала Моргана. — Или ты предпочитаешь волочиться за юбками, пока саксы вырезают всю Британию?

Он вздрогнул от упрека. Моргана повернулась к юной жене Арториуса.

— Твое поведение и твоя нравственность не выдерживают никакой критики! Будь жив твой отец, он бы обрезал тебе волосы и отрекся бы, как от уличной женщины. Держись подальше от моего племянника, Ганхумара! Ищи себе наследников королевской крови где-нибудь в другом месте, если не хочешь познать моего гнева!

Лицо Ганхумары тоже побелело от потрясения — не от обиды, но от того, что кто-то абсолютно верно прочел ее тайные помыслы. Моргана отвернулась, оставив ее стоять, как рыба открывая и закрывая рот. Интересно все же, подумала она, когда Арториус наконец прогонит ее прочь? Впрочем, сама Моргана не испытывала особого желания докладывать об этом своему сводному брату — ни теперь, ни когда-либо еще. Она слишком любила Арториуса, чтобы ранить его такими новостями, особенно накануне войны. Чего ей стоило сделать, и немедленно, — это свести к минимуму общение Медройта со вздорной Ганхумарой, чтобы он не выставлял себя дураком, тем более если это грозило гражданской войной с Арториусом. Самым, казалось бы, простым способом было бы женить мальчишку на какой-нибудь принцессе, желательно проживающей как можно дальше от Ганхумары.

Увы, без приданого в виде королевства даже младшая дочь, ожидающая своей очереди в длинной веренице сестер, откажется выйти за сына женщины, казненной как отравительница. Во всяком случае, пока младший сын Морганы ждет совершеннолетия, чтобы унаследовать Гэлуиддел и Айнис-Меноу, а старший — Гододдин. Единственным способом разрешить эту проблему было бы дать Медройту часть Гэлуиддела или Айнис-Меноу и объявить его королем. Разумеется, как правящая королева она обладала властью сделать это — другие короли-бритты частенько прибегали к этому, чтобы удержать братьев и кузенов от междоусобиц.

К сожалению, стань Медройт королем, пусть даже самого малого королевства, это сделает его вдвойне привлекательнее для Ганхумары. Все, чего она желала, — это наследника королевской крови, а как раз этого Арториус подарить ей не мог. Двоюродный брат королей, сводный брат королев, сам он был не королевского происхождения, и это не давало покоя Ганхумаре уже два года — с тех пор, как ее отец объявил о помолвке. Моргана подозревала, что бедный король Кармелид, вконец запутавшийся со всеми своими неприятностями, выдал свою четырнадцатилетнюю дочь замуж как можно скорее, пока та не успела ославить его на весь свет.

Да, эта девица была опаснее острого боевого топора.

— Королева Моргана?

Она вздрогнула от неожиданности. Голос звучал из тени — из первой двери, открывавшейся в коридор, что вел из бани в главный зал. Мужчина выступил из тени, и она припомнила его: один из менестрелей. Тот склонился в почтительном поклоне, держа шапку в руке.

— Да? — отозвалась она, чуть заломив бровь.

— Прощения прошу и еще раз прощения за то, то подслушал ваш разговор. Мне кажется, я мог бы помочь вам в этом деле.

Кровь застыла у Морганы в жилах.

— И каким это, интересно, образом?

Он нерешительно помял шапку в руках, потом поднял голову.

— Ну, ясно ведь, что юного Медройта надобно женить как можно поскорее во избежание возможных неприятностей. Сдается мне, можно было бы решить две проблемы разом, если искать ему невесту, а себе союзника на севере.

Моргана нахмурилась.

— В Стрэтклайде? Ну да, у Клиноха несколько сестер, но все младше его, так что замуж им рано.

Менестрель покачал головой.

— Вы неправильно меня поняли, королева Моргана. Я имел в виду севернее. Гораздо севернее. Принцесса Далриады подарила бы нам союзника, способного обезопасить наши северные границы, пока мы будем разбираться с саксами здесь, на юге. И брачный союз с кланом ирландских Скоттиимел бы большую политическую роль: Медройт десять раз подумал бы, прежде чем рисковать войной, путаясь с женой Арториуса.

Моргана сощурилась; Бренна затаила дыхание. Предложение казалось до ужаса привлекательным — советовать такое сама Бренна не посмела бы. Она и так натворила, возможно, достаточно вреда, озвучив идею, которая, несомненно, сделала Моргану куда как восприимчивее к совету менестреля.

— И что ты ожидаешь в качестве награды, а, менестрель?

Легкая, едва заметная улыбка тронула губы ее собеседника.

— Вам нет нужды покупать мое молчание, королева Моргана, ибо интересы бриттов для меня превыше всего. Однако без еды не проживешь, а королеве положено держать в свите менестрелей. Я устал шататься из Стрэтклайда в Кэрнью и обратно, играя в каждом придорожном кабаке, чтобы заработать себе на пропитание. Последнюю неделю я играл с королевскими менестрелями из Рейгеда, и мне показалось, они не нашли в моем мастерстве изъянов — это на случай, если вас беспокоит эта сторона дела. Я не посрамлю вашего двора.