Пока еще жив - Джеймс Питер - Страница 62

— Может быть, мы проглядели в этом отношении что-то очевидное? Она когда-нибудь писала песни о расчленении человеческих тел? Или каким-то образом высказывалась на эту тему, и ее слова могли воспринять буквально?

— Я хорошо знаю все ее творчество, сэр, — ответила Эмма Ривз. — Мне следует огорчиться по этому поводу, верно?

— Ни в коем случае, — улыбнулся Грейс.

— Я не знаю ничего такого в ее песнях, что могло бы подтолкнуть меня к убийству с расчленением трупа.

После того как совещание закончилось, Грейс вернулся в свой кабинет и сделал несколько записей в служебном блокноте.

Зазвонил телефон. Он посмотрел на дисплей определителя, но не узнал номер. Ответив на звонок, Грейс вышел в коридор.

Голос звонившего прозвучал таинственно глухо.

— Детектив-суперинтендент Грейс?

Грейсу не нужно было спрашивать, кто звонит. Он узнал голос рецидивиста и осведомителя Даррена Спайсера.

— Да, я. Чем могу быть полезен?

— У меня есть для вас дополнительная информация. Вы можете получить ее бесплатно.

— Щедро с вашей стороны.

— Да, верно. Я подумал, что вы захотите это узнать. Та сделка, которую мне предлагали, она остается в силе?

— Да.

— Ваш друг только что приходил ко мне и предложил вдвое больше за ту работу.

Дрейтон Уилер лежал скорчившись на полу, слушая через наушники айпода моцартовскую увертюру к «Фигаро». Во все неприятные периоды жизни Моцарт эмоционально поддерживал его. Моцарт возносил его к небесам. Когда придет последний час, не надо, чтобы какой-нибудь гребаный священник держал его за руку. Лучше он останется один и будет слушать эту божественную музыку.

Он посмотрел на часы и взялся за сэндвич с сыром. Полночь. Самое безопасное время для выхода на нужную позицию. Он успел хорошо изучить график дежурства охранников.

Закончив с едой, Уилер выключил айпод и выпил немного воды. Достал из рюкзака монтировку. Сложил в него все вещи, за исключением фонарика, встал и надел рюкзак на плечи. Стряхнул с колен крошки. Зашел за угол и помочился.

После этого он медленно и осторожно открыл тяжелую дверь и вышел наружу, быстро оглядевшись по сторонам. Темно, никого. Сжимая монтировку в правой руке, а включенный фонарик в левой, он зашагал по коридору мимо тянувшихся по стене старых труб, нового красного пожарного шланга, намотанного на барабан, и трех шатких древних кресел с продавленными сиденьями. Уилер чувствовал, что нервничает. Ему необходимо выполнить поставленную задачу. Необходимо.Он выключил фонарик и затаил дыхание, помня о том, что наверху сейчас проходят охранники. Потом осторожно ступил на лестницу. Вскоре он добрался до калитки.

Шаги.

Черт побери!

Он мгновенно присел на четвереньки, чувствуя, как в запястье, словно какое-то рвущееся на свободу существо, бешено запрыгал пульс. Уилер крепко сжал монтировку. Звук шагов. Обувь на резиновой подошве. Позвякивание связки ключей.

Затем свист. Кто-то насвистывал мелодию «Тема Гарри Лайма». Свист всегда нервировал его. Незнакомец насвистывал фальшиво, пропуская несколько тактов. Неужели охранник тоже нервничает в такой поздний час?

Только не заходи сюда!

К его облегчению, шаги удалились, и вскоре снова стало тихо. Однако Уилер еще несколько секунд оставался в прежней позе, продолжая вслушиваться в темноту. Пройти расстояние в двадцать футов и не попасть под луч датчика системы безопасности. Тогда он окажется у двери, через которую попадет на лестницу, ведущую в давно пустующее помещение под куполом. Он вытащил задвижку, открыл дверь и, затаив дыхание, вышел в коридор. Прислушался. Никого. Полная тишина. Уилер закрыл дверь и вернул на место задвижку. Затем на мгновение включил фонарик, чтобы определить местонахождение, и зашагал дальше, на цыпочках, чтобы не шуметь. Миновал указатель с надписью «Туалеты», открыл дверь. Шагнул за порог, закрыл ее за собой.

Он включил фонарик и, подсвечивая себе, стал подниматься по длинной винтовой лестнице с шаткими перилами, время от времени останавливаясь, чтобы отдышаться. Вокруг плясали тени, отбрасываемые лучом фонарика. Да тут, по всей видимости, полно привидений. Что ж, скоро и он станет одним из них.

Уилер никогда не боялся мертвецов. Привидения не такие подонки, как живые люди.

Он поднялся на самый верх и вошел в старое заброшенное помещение, располагавшееся под куполом. Возле стены лежала снятая с петель дверь. Повсюду плотные, как войлок, пласты пыли неровной формы. Жуткие обои с потеками. Пыльные световые люки, через которые проникал свет уличных фонарей. Тени, оранжевое свечение ночного города и огромная черная гладь моря. Где-то рядом пробежала мышь или крыса, проскрежетав когтями по голому полу. Воздух пах пылью и сыростью.

Он почувствовал усталость. Кофе в термосе давно остыл. Хотелось лечь на пол и уснуть, но он не осмелился это сделать. Через несколько часов наступит рассвет. Нужно пробраться на место под покровом темноты. Он осторожно прошел через круглую комнату мимо люка с надписью «Осторожно! На люке не стоять!» и изображением падающего человека. Стараясь держать фонарик как можно ниже на тот случай, если кто-то случайно посмотрит в его направлении, он прошел дверной проем в соседнее помещение, которое когда-то было спальней. Здесь тоже повсюду лежала пыль. Уилер оказался перед стеной, покрытой рисунками и надписями. «Дж. Кук. 1920». Рядом рисунок совы. Рисунок с изображением щита и надпись «РБ. 1906». Слева находилась небольшая дверь размером чуть больше люка. Он наклонился, вытащил болты и открыл ее. В лицо ударил холодный, солоноватый на вкус ночной воздух. Он жадно глотнул его, наполняя легкие, получая наслаждение после затхлого воздуха давно не проветривавшегося помещения.

Уилер снял рюкзак, просунул его в отверстие и пролез вслед за ним сам. Затем закрыл дверь.

Он стоял под порывами сильного ветра на узкой металлической платформе с поручнями. Далеко внизу, прямо перед ним, простиралась темная территория Королевского павильона, где стояли трейлеры и грузовики съемочной группы. В свете уличных фонарей он различил сквозь покачивающиеся ветви деревьев здания Королевского театра, ресторанов, магазинов и офисов на Нью-Роуд. Дальше в густой тени виднелись неровные крыши спящего Брайтона.

Со всех сторон высились башни, минареты и дымовые трубы, между ними множество мостиков и прилепившихся к стенам пожарных лестниц. Здесь было достаточно светло, чтобы двигаться, не включая фонарик. Он пошел дальше по металлической платформе, перекинутой между двумя шиферными крышами со световыми фонарями, опасливо держась за перила. Он наизусть помнил свой план, но сейчас, находясь на такой внушительной высоте, с трудом определял точное местонахождение. Снизу доносились слабые звуки уличного движения.

Затем его на мгновение остановил далекий вой сирены.

Однако машина с сиреной умчалась дальше, и снова стало тихо.

Купол над Банкетным залом, бывший его конечной целью, находился в данный момент прямо под ним. Еще один мостик, и он взобрался наверх по короткой металлической лестнице и оказался на новом мостике. Усталость как будто испарилась, теперь он почувствовал себя вполне бодрым.

Непобедимым! «Да, хотя я и бреду в одиночестве по Долине Смерти, я не боюсь зла. Потому что здесь я самый крутой сукин сын.

О да!

Никто не сунется к Дрейтону Уилеру.

Никто не сунется к самому крутому сукину сыну Долины!»

Еще одна лестница. Рюкзак качнулся, утягивая вниз, но он крепко вцепился в перекладину. Три точки на опоре!Это было железное правило, которое никогда нельзя забывать. Одна рука, две ноги. Две ноги, одна рука.