Золотая ветвь - Романова Галина Львовна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/121
• Следующая

Какое-то время Наместники шумно дискутировали. Они перешептывались, делали друг другу какие-то знаки, стараясь, чтобы соискатель не догадался об их значении. Потом Наместник Наринар встал и махнул стражнику, стоявшему в дверях. Тот кивнул и вышел.

Иоватаром овладело беспокойство. Оно усилилось, когда на пороге зала показалась Видящая.

Судя по вышивке, обильно покрывавшей ее балахон, и по форме навершия посоха, ее ранг в Ордене был одним из самых высоких. Светлые глаза и длинные волосы, достававшие почти до колен, свидетельствовали о немалом возрасте. Возможно, она была Видящей еще до Смутных Веков. Справа и слева от нее шествовали две молоденькие Видящие — ученицы или помощницы.

При ее появлении все Наместники встали как один.

— Приветствуем вас, Видящая, — слегка поклонился Наместник Наринар. — Мы нижайше просим вас быть свидетельницей в важном деле. Кресло Наместников Изумрудного Острова опустело, — он указал рукой. — Ближайший родственник Наместника Шандиара, сводный брат его супруги лорд Иоватар просит дозволения занять его. Мы хотим знать ваше мнение — достоин ли он занять кресло Наместника?

Стуча посохом, Видящая направилась прямо на Иоватара, уставив ему в лицо свои странные светлые глаза. Взгляды лорда и волшебницы встретились, и тут он понял, почему у нее такие светлые глаза.

Видящая была слепа. Она подняла левую руку, и помощница тут же взяла ее за запястье, кладя ее на лоб Иоватара. Тот замер, затаив дыхание. Как любой чистокровный эльф, он практически не владел магией и не мог защитить свои мысли. Но чувства… Чувства редко кому удается подделать. Фальшивая радость так же отличается от радости настоящей, как начищенная до блеска медяшка — от слитка чистейшего золота.

— Он искренен в своем желании сесть в кресло Наместника, — помолчав, произнесла Видящая бесцветным голосом. — Жажда власти… желание отличиться… волнение… Ему есть что скрывать!

— Он говорил нам правду? — подался вперед лорд Наринар.

— Чистую правду, — с неохотой признала Видящая. — Хотя мысли его темны и запутанны.

— Какое же решение ты посоветуешь нам принять?

— То, какое выгодно большинству, — пожала плечами Видящая, — и разумно с точки зрения настоящего времени.

Наместники зашептались, наклоняясь то друг к другу, то к женам. Те тоже активно включались в беседу. Лорд Иоватар нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Он чувствовал, что в эфире мелькают обрывки мыслей — чтение мыслей не относилось к разряду магии, это был скорее способ вести беседу сразу с несколькими собеседниками на разные темы, — но никак не мог повлиять на разум великолепных лордов. Ему только оставалось молиться, чтобы они пришли к единственно правильному решению. Только пусть скажут это вслух, а там он уже найдет способ доказать, что другого просто не может быть!

Наконец лорд Наринар встал, и разговоры смолкли. Все лорды и леди обратились к нему.

— Ни для кого не секрет, — начал он, — что мы ведем войну с орками. Возможно, в ближайшем будущем эта война потребует от нас еще больше усилий. Один из наших Островов остался без власти. Обстоятельства военного времени требуют, чтобы власть была всюду. И в такой ситуации мы просто обязаны возвести лорда Иоватара, как действительно ближайшего родственника лорда Шандиара, в Наместники Изумрудного Острова!

Гул голосов, раздавшийся вслед за этим, легко перекрыл чистый и нежный голос леди Виринирэль, супруги лорда Наринара. Она поднялась вслед за ним и вскинула руки, призывая к молчанию.

— Дабы никто из великолепных лордов-Наместников не думал, что это нарушение обычаев, — заговорила она, — мы добавляем, что лорд Иоватар останется Наместником Изумрудного Острова до окончания войны. После победы будет проведен обязательный открытый турнир на соискание титула Наместника, в котором лорд Иоватар будет принимать участие на равных условиях с остальными соискателями… Если, конечно, не объявится живым и здоровым лорд Шандиар!

На сей раз Совет разразился аплодисментами, и лорду Иоватару не осталось ничего другого, как склониться в глубоком поклоне, соглашаясь с этим решением. Что ж, оно справедливо. И у него есть шанс повернуть дело к своей выгоде. Ведь война закончится не завтра. И лорд Шандиар может не вернуться… Где он теперь?

Настоящей тюрьмы у орков не было — по обычаю народа, любой несправедливо обвиненный мог потребовать судебного поединка, перед которым оба поединщика должны находиться в уединении. Но отнюдь не в стесненных условиях. После битвы одного, как правило, уносили на кладбище, а победитель объявлялся невиновным и отпускался на все четыре стороны. Так что в тюрьмах орки практически не сидели. Однако когда началась война с эльфами — то есть когда начался ее новый виток, — стало ясно, что какое-то место заключения для военнопленных все-таки нужно.

Под него приспособили огромную пещеру, где в изобилии и беспорядке росли сталактиты и сталагмиты. К этим каменным столбам и приковывали взятых в бою светоловолосых, стараясь сажать их так, что узники не могли видеть друг друга — благо размеры пещеры это позволяли. Здесь пленные эльфы сидели до тех пор, пока их либо не отпускали за выкуп, либо не угоняли на работу. Пленники могли переговариваться, но не видели друг друга. Кроме того, эхо настолько искажало голоса, что понять, где именно находится твой собеседник, было делом нелегким.

Большую часть времени пленники проводили в полной темноте, прислушиваясь к голосам соседей и мерному стуку капель. Свет они видели, только когда тюремщики приносили им поесть. Не привыкшие к такому обращению, узники быстро теряли тягу к жизни и большую часть времени проводили в каком-то оцепенении. Лишь изредка что-то из ряда вон выходящее могло пробудить их интерес к жизни.

Лорд Шандиар за все время плена ни разу не притронулся к еде. Трижды ему уже приносили миску с рагу из грибов и крыс, и трижды тюремщик потом убирал ее нетронутой. Он относился к своим обязанностям настолько равнодушно, что даже ни разу не рассердился на несговорчивого узника. Наоборот, иногда даже ухмылялся, забирая нетронутую пищу:

— Мне больше достанется!

Лорд Шандиар не снисходил до того, чтобы разговаривать с орком. Он даже не смотрел в его сторону, лежа на камнях. Про себя он решил, что скорее умрет от голода, чем станет есть нечистую орочью пищу.

— Видящая, — принимался он звать, едва мрак снова опускался на пещеру. — Видящая, ты слышишь меня?

Он звал ее и вслух и мысленно — общаться между собой мыслями умели некоторые эльфы-мужчины, и это даже не считалось проявлением магической силы. Ибо даже самый талантливый из мужчин-эльфов не дотягивал до среднего волшебника-человека. Энергия, которую эльфы могли тратить на волшебство, вся заключалась в перстнях, амулетах, медальонах и прочих украшениях. А израсходовав ее, эльф-«волшебник» становился беспомощным и вынужден был снова заряжать амулеты энергией или приобретать новые. К счастью, волшебники, маги и чародеи других рас не знали об этой маленькой слабости.

— Видящая? Ты меня слышишь?

Она не отзывалась. Зато голоса стали подавать его невидимые соседи.

— Кто здесь? — долетало то справа, то слева. — Здесь есть Видящая? Эй, где ты? Кто-нибудь заметил рядом Видящую? Где она?

Ее искали долго и уже поверили, что это — сказка, когда однажды она отозвалась.

— Кто меня зовет? — раздался в темноте еле слышный голос.

Ей ответил целый хор:

— Видящая! Настоящая Видящая! Быть того не может! О, свет звезд, если это правда… Ты Видящая?

— Видящая, — донесся усталый голос, такой тихий, что добрая половина пещеры не разобрала ни слова. — Была ею… пока меня не победили!

— Видящая! — крикнул лорд Шандиар. — Ты знаешь, что с нами будет?

— Да, Видящая! Да! — закричали со всех сторон. — Скажи, что будет? Долго мы тут просидим?

Она молчала так долго, что ее уже устали звать. Потом послышался ее голос:

— Многие выйдут, а некоторые так и останутся тут навсегда… И я не знаю кто. Не вижу!

• Предыдущая
• 25/121
• Следующая