Судья (Адвокат-2) - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/62
• Следующая

— Я уверен, что тот «акробат» из подъезда и эти ребята из «девятки» — одна веселая компания. Скоро, наверное, выяснится — какая именно. Сейчас менты начнут всю цепочку раскручивать… Антибиотик выругался и остановился:

— Все выяснится и без твоих ментов! Эх, не успел я! Думал, время еще есть… Видать, Толика они пропасли, царствие ему небесное…

— Кто «они»? — Сергей в упор посмотрел на Антибиотика, но тот не счел нужным отвечать, подскочил к телефону, стоявшему на большом длинном столе, и быстро набрал номер:

— Аллу дай! Кто-то — дед Пихто! Приеду — разорву! Аллу мне, живо!

Виктор Палыч постоял немного молча, нервно барабаня пальцами по столу, перехватил трубку поудобнее:

— Алла?… Ну, что там у вас? Так… Так… Так… — с каждым новым «так» Антибиотик все больше мрачнел. — Ладно, Черепу обо всем расскажешь!

Он опустил трубку и тут же набрал еще один номер:

— День добрый, извини, я краток буду. Неприятность у нас. А-а, ты слышал уже? Ну, так направь своих, чтоб там все нормально было, а мы тут сами пока разберемся… Твердолобого того попридержи, чтобы… Да, да! Ну, что тебя, учить, что ли… Хорошо… А я шашлычки готовлю, карабинчик опробуем, охота знатная получится… Чем душу-то греть будем — водочкой или конинку припасти? Что?… Ладно, ладно — будет боржомчик твоему печеночнику. Ну, все.

Виктор Палыч бросил трубку на рычаги, выругался, снова начал растирать виски пальцами:

— Работают уже… Ах ты, блядство-то какое… Ладно, Сережа, ты не психуй — мы сами и следствие, и дознание по полной программе проведем… Ты иди пока, дорога у тебя трудной получилась — отдохни, выпей немножко, расслабься… Телку эту, — Антибиотик мотнул головой на дверь, — за секель можешь подержать, если хочешь…

Сергей встал, недоуменно покрутил головой, открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Виктор Палыч не дал ему ничего сказать, подталкивая к дверям и мягко приговаривая:

— Иди, иди, Сережа, дай старику поразмышлять… Сейчас мы определимся, тогда и тебя позовем… Челищев вышел в коридор и начал оглядываться.

— Вам сюда, — в конце коридора его манила рукой блондинка в бирюзовом кимоно. Там начиналась лестница, ведущая на второй этаж. Слева от лестницы, в небольшом холле, были три двери в гостевые комнаты. Блондинка распахнула крайнюю и впустила туда Сергея. Комната была небольшой, но уютной и хорошо обставленной.

Рядом с широкой тахтой, покрытой пушистым пледом, стоял журнальный столик. В небольшом стенном шкафу-серванте был смонтирован телевизор с видеомагнитофоном. Отдельная дверь вела в крошечную ванную комнату с душем, унитазом, раковиной и даже биде. Пока Сергей осматривался, снова появилась отлучившаяся на несколько минут блондинка, неся поднос с большим кофейником, чашкой и вазочкой печенья. Поставив поднос на столик, она улыбнулась Челищеву:

— Может быть, вы хотите что-нибудь еще? Полы ее кимоно как бы невзначай разошлись, показывая полные ноги с нехарактерным для начала весны южным загаром.

— Нет, спасибо, — Сергей растянулся на тахте, предварительно повесив куртку на вешалку. Массажистка бесшумно исчезла.

Челищев достал сигарету и с наслаждением затянулся. За прошедшие с момента гибели Доктора часа два у него впервые появилась возможность попытаться спокойно все обдумать и проанализировать. «Похоже, Палыч действительно ни при чем… Но кто же тогда?… Кто?»

Между тем Антибиотик давал указания верзиле в темном костюме:

— Вася, вызывай сюда срочно весь коллектив — Ледогорова обязательно, Иваныча, Муху, Ильдара, Сазона — короче, всех. Передай, чтобы все бросали и сюда пулями летели.

Двухметровый Вася коротко кивнул и отправился выполнять поручение. Виктор Палыч оскалился, сплюнул прямо на пол, снял рывком телефонную трубку, быстро набрал номер и заблажил:

— Мишанечка? Как сам-то? Не видел тебя давно, пропал ты куда-то? Уважил бы старика, пропарил бы в баньке, лучше тебя ведь никто веничком работать не умеет… По рюмахе бы пропустили, посидели бы, а то все работа да работа, а от работы кони — и те дохнут. А?… Так прямо сейчас и приезжай в Комарово, ты ж бывал у меня, не заблудишься… Ну и ладушки, жду тебя.

Антибиотик бросил трубку, сплюнул еще раз на пол и улыбнулся.

Примерно через час к даче Виктора Палыча начали съезжаться автомобили, доставляя вызванных «авторитетов». Вокруг дома образовался еще один своеобразный «рубеж обороны» из запаркованных «мерседесов» и BMW.

Все прибывшие рассаживались в большом зале, недоуменно переглядываясь и пытаясь понять, с чего вдруг старик так спешно назначил общий сбор. Между тем Антибиотик помешивал кочергой поленья в камине и никому ничего не объяснял. Пошептаться он успел лишь с подъехавшим чуть раньше остальных Иванычем — крепким мужиком лет сорока пяти, прикрывавшим лысину кепкой с большим козырьком, постоянно надвинутым на глаза. Кепку эту Иваныч не снял даже в доме, так и сидел в ней, исподтишка наблюдая за остальными.

— Кого ждем-то? — не выдержал Валера Ледогоров, самый молодой из присутствующих. Он отличался курчавившимися «мелким бесом» волосами, перебитым носом и мощной челюстью, о которую легко можно было сломать руку. Ледогоров ерзал в своем кресле и нетерпеливо посматривал на часы. Антибиотик на вопрос никак не прореагировал, продолжая ковыряться в камине. За него ответил Иваныч:

— Сейчас Стреляный подъедет — и начнем… А вот и он. Долго жить будешь, Миша.

Миша Стреляный явился, как всегда, в светлом костюме и жизнерадостно поприветствовал всех собравшихся:

— Хо! Да тут вся честная компания! Физкульт-привет, бродяги!

Антибиотик (халат он успел сменить на теплые синие брюки и толстую фланелевую рубашку) отвернулся наконец от камина и громким радостным голосом возвестил:

— Ну, вот и Мишаня подъехал! Садись, Мишенька, садись, тебя ждем, начать не можем. Расскажи нам, как работается, как успехи?

Стреляному кресла не досталось, и он вынужден был неуклюже опуститься на низкий пуфик, обтянутый легкомысленным розовым шелком. Его хорошее настроение, похоже, начало быстро портиться.

— А в чем дело-то? — Стреляный завертел головой. — Успехи, они у комбайнеров… Виктор Палыч прошелся по залу, оглядел всех присутствующих.

— Тут, Миша, тема одна возникла… Непонятки… Может, ты их и прояснишь?

Антибиотик неожиданно быстро подскочил к Стреляному и ударил его разведенными пальцами в глаза:

— Ты что наделал-то, пес смердячий, что наделал, спрашиваю?!

Миша взвыл и свалился с пуфика.

— За что, босс, за что?! Виктор Палыч вместо ответа ударил его ногой в лицо:

— Я ведь говорил тебе, Мишаня, маза всегда за мной будет!

Стреляный встал на колени, на его верхней губе выступили мелкие бисеринки пота:

— Босс, легавым буду, не знаю, о чем речь! Все приглашенные Антибиотиком, похоже, тоже не понимали, что происходит, но сидели молча. Только Иваныч ухмылялся из-под козырька своей кепочки. Виктор Палыч сел в кресло и закинул ногу на ногу:

— Не крути динаму, Миша, мы тебе не мокрощелки, чтобы ты здесь фраерил. Я ведь тебе фуфел уже чистил, чтоб ты лишний раз не халявил, да видно, не усек ты… За что ты, Миша, Доктора замочил?

Стреляный стал очень бледным, у него задергался правый глаз. Затравленно озираясь, он наталкивался на холодные взгляды бывших корешей.

— Братва, я, бля буду!…

— Ты уже блядью стал, когда честного пацана замочить решился. Не понти, тебя твои же сдали, — вступил в разговор Иваныч.

Миша замотал головой и почти провыл, обращаясь к Антибиотику:

— Босс, прости… Не хотел я, это все из-за цветного так получилось!

Виктор Палыч с брезгливым равнодушием посмотрел на Стреляного, который уже вспотел так, что темные пятна выступили на белом пиджаке.

— Я ведь говорил тебе, Миша, не трогай этого мусорка, он нужен для дела… Дурак ты, Миша… ты что же, думал, что я не узнаю про то, как ты из Альметьевска ребятишек вызванивал? Я тебе шанс давал одуматься, на просветление твое надеялся… А твои альметьевские даже нормально сработать не смогли — только Доктора и завалили… На Стреляного было жалко смотреть, он вновь обвел всех вытаращенными глазами:

• Предыдущая
• 27/62
• Следующая