Из химических приключений Шерлока Холмса - Казаков Борис Игнатьевич - Страница 16

• Предыдущая
• 16/82
• Следующая

— Благодарю вас, сэр, за ваш превосходный рассказ об истории острова и о побудительных причинах экспедиции. Заверяю, что мы прослушали его с неослабевающим интересом. Мне, однако, необходимо заняться тем, к чему я призван. Я надеюсь, мистер Пентеркоффер, что вы предоставите мне возможность поработать еще в этом помещении.

— Пожалуйста, пожалуйста, мистер Холмс. Все, что вам.потребуется, в вашем распоряжении.

Холмс обратился к внимательно следившему за разговором Спрэгу:

— Скажите, пожалуйста, капитан, в ближайшее время вы никуда не отбываете? Нет? Хорошо. А тот матрос, которого вы временно брали в рейс, он завербовался куда-нибудь?

— Джинджер-то? Да нет, мистер Холмс, он околачивается в портовых кабаках. Пока не размотает своего заработка, полагаю, и пытаться не будет куда-то устроиться. Мои ребята часто его видят. Ведь если бы не неожиданная болезнь Боба Картера и не спешка, я нашел бы матроса получше.

— А что, он вел себя на корабле неподобающим образом?

— Да нет, этого я сказать не могу. Моряк он опытный и нареканий не вызывал. Но как-то настороженно себя вел.

— Видите ли, капитан, мне хотелось бы повидать этого матроса и спросить его кое о чем, но не в порту, а здесь, в Арктическом институте. Нельзя ли как-нибудь завлечь его сюда под благовидным предлогом? У вас, мистер Пентеркоффер, не будет возражений?

— Хорошо, мистер Холмс, я скажу своим матросам, и они что-нибудь придумают. Только завтра это не получится: им срочно нужно завершить работу. Послезавтра, часика в три, его сюда доставят.

— Благодарю вас, капитан Спрэг. Мы сегодня уже не будем задерживать вас и сэра Пентеркоффера и отправимся по своим делам. Завтра с вашего разрешения я опять буду у вас.

Когда мы вышли, Холмс помедлил некоторое время и, обращаясь ко мне, спросил, не смогу ли я выполнить для него одну деликатную миссию. Я, конечно же, отвечал утвердительно.

— Вот адрес, Ватсон. Навестите, пожалуйста, мисс Коутс, поболтайте с ней, успокойте, чем можете, но не распространяйтесь о наших делах и о наших разъездах. Может быть, она что-нибудь знает о состоянии Мак-Гилла. Попросите ее в ближайшие дни никуда из дома не отлучаться.

Я сказал, что выполню все неукоснительно, и мы разошлись в разные стороны.

Я разыскал милую девушку и был принят ею с большой сердечностью. Она была обрадована тем, что о ней не забыли, и не стала задавать щекотливых вопросов, избавив меня от необходимости быть неискренним. Возвратившись на Бейкер-стрит, я довольно долго ожидал прихода Холмса. Рассказал ему о своем визите, на что он сказал мне, что рассчитывал на мое умение беседовать с женщинами и, как всегда, не ошибся в этом.

Ранним утром нас разбудил звонок у входной двери. С удивлением я увидел подмастерье Мортимера — Джека, которого мы угощали в трактире. Холмс никакого удивления не выказал и тепло приветствовал славного малого.

— Я привез то, что вы просили, мистер Холмс, — сказал он. — Как только поступила ваша телеграмма, старик Мортимер отобрал мне, что нужно, направил меня на вокзал.

— Очень благодарен и вам, Джек, к старому Мортимеру. Сердечный привет ему от нас обоих. Вот вам деньги за изделия, за услуги и на дорогу туда и обратно. Сядете с нами закусить?

— Нет, сэр, очень вам благодарен. Я уже хорошо перекусил в дороге. Мне надо поторапливаться. Хочется поглазеть на Лондон, сколько позволит время, а потом и в обратный путь: Мортимер ждет. Посмотрите, пожалуйста, то ли это, что вам требуется, и я, с вашего разрешения, пойду.

Он привез четыре жестяные банки и два прутика припоя.

— Как раз то, что надо, Джек! Очень благодарен. Если не хотите перекусить, то хоть рюмочку пропустите.

— Нет, нет, мистер Холмс, спасибо большое, но я обещал Мортимеру, что ни капли до приезда.

Он ушел. Холмс тоже начал собираться. Глядя на меня, он сказал:

— Не удивляйтесь Ватсон, он прибыл по моей телеграмме, которую я отправил Мортимеру в то время, когда вы пошли к мисс Коутс. У меня сегодня будет хлопотный день. Позовите, пожалуйста, кеб и помогите мне водрузить на него эту посылку с банками. Я поеду в Арктический институт и, возможно, долго там задержусь. Вас я обременять заботами сегодня не буду. Отдыхайте весь день как найдете нужным. Завтра, я надеюсь, у меня будет к вам просьба.

Он уехал и пропадал действительно до ночи. Утром следующего дня я увидел в глазах Холмса, как мне показалось, какую-то успокоенность, и, садясь с ним завтракать, я ожидал, что он скажет о том, где он был и чем занимался в то время, когда я изнывал от безделья. Но он ничего мне не сказал, а, сосредоточенно посмотрев на меня, обратился ко мне с просьбой:

— Мой дорогой друг, мне настоятельно нужна ваша помощь. Эта миссия не обременительна для вас и, полагаю, даже доставит вам удовольствие. Сейчас мы возьмем кеб и поедем к Арктическому институту. Я останусь там, а вы проследуете дальше по уже известному вам адресу. Вы побываете у мисс Коутс и предупредите ее, чтобы она была готова поехать с вами в Арктический институт, где ее присутствие очень желательно. Но привезите ее к строго определенному времени — к трем часам дня: ранее этого времени я не освобожусь.

Мы оделись, на улице подозвали кеб и отправились. Высадив Холмса у института, я поехал выполнять его поручение. Мисс Коутс я застал дома и был ею встречен очень приветливо. Однако я отказался посидеть у нее и побеседовать, предупредив только, что ей надлежит быть готовой, я заеду за ней с тем, чтобы доставить ее в Арктический институт. Времени до указанного срока было еще достаточно, потому я отпустил кеб и прогулялся по городу, размышляя, зачем Холмсу эта милая девушка понадобилась в институте. Он ведь мог пригласить к себе или, наоборот, навестить ее сам, дабы побеседовать в более непринужденной обстановке. Ответить себе на этот вопрос я не смог.

Кеб подкатил к Арктическому институту, и мы с мисс Коутс прошли в помещение, где обычно занимался Холмс. Кроме него там были Пентеркоффер, капитан Спрэг и четыре матроса. Все сидели на стульях и при нашем появлении приподнялись.

Холмс подошел к большому столу и обратился к присутствующим:

— Мисс Коутс, джентльмены! Вы все оторвались от своих занятий по моему приглашению. Над всеми нами нависла тайна, угнетающая каждого из нас. Мы сейчас, с вашего разрешения, попытаемся снять покров этой тайны, выяснить причины гибели прославленного полярного исследователя Коутса и его товарищей при их возвращении на базу. Расследование я вел по желанию дочери покойного, потому и считаю ее присутствие здесь необходимым. С вашего разрешения, мисс Коутс, я изложу сейчас все, что удалось выяснить в этой прискорбной для всех истории.

Я увидел, как все насторожились и застыли в ожидании. Мисс Коутс сидела рядом со мной. Она сильно побледнела и еле слышно выговорила:

— Да, да, мистер Холмс, очень прошу вас об этом…

Холмс поклонился ей и продолжал:

— Неоспоримым для всех обстоятельством, как непосредственной причины трагедии, на первый план выступает катастрофическая нехватка керосина, от которого зависела жизнь путников. Только с его помощью изможденные, замерзшие участники экспедиции могли обогреться в палатке и сварить себе пищу. Переходя от склада к складу, они находили хорошо закупоренные банки с керосином, но содержимого в них было значительно меньше, чем предполагалось. Возможны лишь два варианта: либо керосин исчез из банок во время его хранения, либо с самого начала в банках был недолив, что заставляло подозревать преступный умысел. Заполнение банок проводилось самими участниками экспедиции, и, таким образом, казалось невероятным, что по недосмотру, небрежности имел место недолив. Сэр Пентеркоффер предупредил меня о том, что искать виновника нет оснований. Более всего подозрений вызвали резиновые прокладки крышек, которые могли не выдержать мороза Шпицбергена, в результате чего керосин выпарился из банок при потере герметичности. Я отнесся к этому с должным вниманием. По распоряжению сэра Пентеркоффера прокладки были подвергнуты придирчивым испытаниям в морозильной камере. К нашему удивлению, они не потеряли эластичности и при температурах более низких, чем те, которые им пришлось выдержать на Шпицбергене. Это обескураживало следствие, оставляя большую вероятность умышленного недолива. Мне и доктору Ватсону пришлось побывать в Ливерпуле у мастера, который много лет изготавливает банки под керосин для Коутса. Выяснилось, что разлив керосина, ввиду спешности, проводился там же двумя лицами: молодым шотландцем Мак-Гиллом и помогающим ему матросом Джинджером.

• Предыдущая
• 16/82
• Следующая