Перекрёстный огонь - Миябэ Миюки - Страница 9

Убийство на берегу Аракавы так и не было раскрыто. Следователи не сумели даже выяснить, какое оружие было применено. На металлургическом заводе поблизости украли паяльную лампу, и пресса тут же посчитала ее орудием убийства, но ведь никакая паяльная лампа, даже самая мощная, не в состоянии превратить четырех человек в обугленные головешки. Полиции это было, разумеется, известно, но ошибку никто не поправил, и это следствие тоже заглохло.

Тикако до сих пор недоумевала, что же могло послужить орудием убийства, и считала, что полиции следовало бы тщательно проверить всех родственников убитых школьниц. Капитан Ито разделял ее взгляды на это дело, и потому они нередко обсуждали проблему между собой. Оба были уверены, что рано или поздно убийца обнаружит себя.

Главный подозреваемый погиб, но могли остаться его подельники. Те трое, что превратились в обгорелые трупы, тоже имели за спиной список преступлений, но они никак не могли участвовать в убийствах девушек несколько лет назад. Другими словами, они просто попали под прицел убийцы за компанию с главным подозреваемым, то есть случайно. Если эта версия правильна, то убийца со своим таинственным оружием обязательно проявится, охотясь за остатками банды.

И вот теперь, похоже, их предсказание сбывается. Случай в Таяме очень напоминает убийства в Аракава-парке. Направляясь туда в такси, Тикако решительно сжала губы.

Дзюнко Аоки неподвижно стояла в конце переулка, обхватив себя руками, чтобы хоть немного согреться.

В половине шестого утра до рассвета было еще далеко. В темноте расплывались очертания домов, но ни в одном окне не было света. Стояла сонная тишина.

Она вглядывалась в ровный, расчищенный участок земли, обнесенный проволочной сеткой. Поближе к центру площадки стоял щит с надписью: «Участок продается. Агентство недвижимости «Дайко»». Под названием компании указан номер телефона. Дзюнко читала и перечитывала объявление, чтобы запомнить наверняка.

Это и был адрес, нацарапанный на спичечной картонке из бара «Плаза», которую она нашла на заброшенной фабрике в Таяме. На другой стороне узкой улочки стоял невысокий жилой дом с белыми стенами, а рядом с ним облупленное двухэтажное здание. На них отчетливо виднелись номера, и выходило, что именно этот участок земли на продажу и был тем местом, где должна была находиться «Плаза». Иными словами, «Плазы» больше не существовало.

Нетрудно вообразить, что эта исчезнувшая «Плаза» собой представляла. Участок небольшой. Оглядев окрестности, Дзюнко увидела вокруг тесно скученные домишки, невысокие многоквартирные дома и мелкие магазинчики. Вряд ли в таком окружении «Плаза» могла быть современным зданием, сверкающим окнами во всю стену. Скорее всего, это был такой же домишко, как и все вокруг, часть которого занимал небольшой бар — дешевая забегаловка с дрянной выпивкой, куда вмещалось от силы с десяток человек.

Но что толку воображать, какой была «Плаза». «Плазы» больше не было. Все, что от нее осталось, — это спичечная картонка с адресом дома, который перестал существовать. На всякий случай, если бар переехал в другое место, она набрала номер, указанный на картонке, но услышала лишь автоответчик, сообщивший, что номер больше не обслуживается.

Можно было позвонить в агентство недвижимости «Дайко» и под каким-нибудь благовидным предлогом попросить у них координаты владельцев «Плазы», но для этого придется ждать начала рабочего дня.

Стоял промозглый холод, раненое плечо пульсировало от боли, и Дзюнко совсем пала духом. Она вымоталась до предела, к тому же у нее явно начинался жар и ее лихорадило. Девушка постаралась взять себя в руки, выпрямилась и крадучись покинула переулок.

Дзюнко вышла на главную улицу и направилась к ближайшей станции. По дороге она еще раз вытащила спичечную картонку и осмотрела ее при свете уличных фонарей.

Картонка явно новая.

Снесенный бар и новехонькая картонка со спичками. Что бы это могло значить? Бара не существовало, но у владельца остался запас спичек. В таком случае, раз Асаба имел доступ к этим спичкам, значит, он как-то связан с владельцем бара. Значит, он не посетитель, а, скорее всего, родственник хозяина.

Дзюнко задумалась.

Если все обстоит именно так, можно рассуждать дальше. Если Асаба просто обычный посетитель бара, это дохлый номер, но, если он близко связан с хозяином, она может этого хозяина разыскать и так выйти на самого Асабу.

Девушка с нетерпением взглянула на темное небо. Когда же наконец начнет светать? И почему эти агентства недвижимости не работают круглосуточно?

Время — вот ее главный враг. Она теряет время и до сих пор еще не выяснила, где может находиться Нацуко, девушка, которую надо спасти. Где же сейчас держат Нацуко? Может, ее уже убили. Может, Асаба со своими бандитами уже забрасывает землей ее еще не остывшее тело как раз в эту минуту. От гнева, ощущения потерянного времени и сознания собственного бессилия у Дзюнко раскалывалась голова, и она стиснула кулаки. Словно в знак протеста, раненое плечо заныло, и девушка скривилась от боли.

Возвращение на станцию ничего не даст. Но там тепло и светло — как на кухне, где хозяйка, поднявшись раньше всех в доме, готовит завтрак для всей семьи.

Возле газетного киоска лежали еще не распакованные пачки газет. При виде их Дзюнко внезапно пришло в голову, что телевизионные передачи уже, возможно, начались. Интересно, появятся ли в первом выпуске новостей сообщения о том, что произошло в Таяме? Что думает об этом полиция?

Девушка повернула прочь от станции и решительно зашагала по улице. Она знает, куда надо пойти. Надо зайти в кафетерий или кофейню — туда, где включен телевизор.

Она впервые попала в район Хигаси Одзима. Все улицы здесь шли прямо, и расположение домов и магазинов было нетрудно выяснить. Дзюнко поднялась на мост, довольно высокий, так что пришлось карабкаться по ступенькам. Поглаживая раненое плечо, она осмотрелась. Внизу протекала широкая река, и на набережной она увидела табличку с надписью: «Река Накагава».

Девушка постояла на мосту, вглядываясь в темную гладь реки. Она припомнила карту этого района, основательно изученную перед уходом из дому. Накагава, кажется, впадает в Аракаву. Где-то там, немножко подальше, они сливаются.

Река Аракава. Это название врезалось ей в память. Именно на берегу этой реки она осуществила акт возмездия, который изменил всю ее жизнь и превратил в то, чем она стала теперь.

«В тот раз я уничтожила четверых».

Событие ярко запечатлелось в памяти. Она могла восстановить его во всех подробностях в любой момент. Однако память о нем не тревожила девушку. Оно не снилось в кошмарных снах. Спала она крепко и спокойно.

Дзюнко смутно заподозрила, что это может оказаться опасным признаком, а потому принялась читать воспоминания убийц и книги по психологии преступников. Согласно прочитанному, обычный убийца, далекий от целей и возможностей Дзюнко, убийца, совершающий преступление под влиянием страсти, алчности или в порядке самообороны, страдает от кошмаров, зрительных и слуховых галлюцинаций, независимо от того, раскаивается он или нет. Она ни от чего подобного не страдала.

Дзюнко совершала убийства на поле битвы — битвы, вести которую она почитала своим долгом.

Она обладала врожденной способностью, которая редко кому дается, и обязана была ею пользоваться. Эта способность и определила ее жизненный путь. «Я как заряженный пистолет. Мое предназначение — охотиться на выродков, которые живут тем, что терзают невинных и отнимают у них жизни». Дзюнко свято верила в свое предназначение, и эта вера служила краеугольным камнем ее души. Она сожалела только о том, что этот замечательный пистолет не был снабжен ни навигатором, ни радаром. Где, например, сейчас находится враг, в которого надо разрядить этот пистолет?

Резкий, пронзительный ветер с реки щипал щеки. Девушка вздохнула и уже начала спускаться, когда краем глаза заметила справа что-то белое. Она обвела взглядом улицы и увидела, что от небольшой кучки домов, стоявших особняком, поднимается пар, причем трубы не было видно. Что бы это могло быть?