Школа Джедаев-2: Темный подмастерье - Андерсон Кевин Джей - Страница 47

• Предыдущая
• 47/65
• Следующая

— Это похоже на Город Туманов, — сказал Хэн, — или, скорее, на остатки какого-то жуткого пиршества. — Он показал на гладкий кусок наружной оболочки Риф Хоума: — Давай, что ли, сядем на ту вон секцию?

Ландо пожал плечами с безразличным видом.

— И «Сокол» идеально впишется в пейзаж: металлолом на фоне металлолома.

— Эй, полегче! — проворчал Хэн. Ландо взглянул на него.

— И все-таки, как ни крути, у тебя есть собственный корабль, старина. Вернуть бы мне тоже свою «Госпожу Удачу».

Хэн посадил «Сокола» на вздыбившиеся обломки сталепластика. Затем он выключил стабилизаторы и разгерметизировал дверцы. Спустившись по трапу, он попросил спасателей узнать, нет ли здесь Леи. Ему казалось, что он не видел ее уже целую вечность.

Как обычно, когда их насильно разлучали, он вспоминал все те ласковые слова, которые хотел бы сказать ей. Он понимал, что она заслуживала гораздо большего внимания, чем он оказывал ей в силу своей внешней грубоватости.

Вместе с Ландо он смотрел на раненых, которых одного за другим извлекали из-под плавучих руин. Несмотря на волны, захлестывавшие края металлических обломков, раненых укладывали на относительно устойчивые платформы, на которых врачи могли оказывать им помощь.

В соленом воздухе витал запах крови, смешиваясь с вонью лазерной гари, смрадом остывшего в море расплавленного металла и дымом пожарищ.

Из глубин всплывали щупальцелицые кворрены. Они поднимали наверх важнейшие комплектующие компьютерного центра Риф Хоума и личные вещи, спасенные из затопленных жилых кварталов. Было очевидно, что кворрены заявят, что это их собственность, а потом будут продавать спасенное имущество прежним хозяевам — каламари.

Хэн, широко расставив ноги для пущего равновесия, с трудом удерживался на дрейфующем куске обшивки. Волнующееся море легко покачивало платформу. Вдруг он увидел приближающийся к останкам города катер. Его вела Лея. На борту катера находился также Акбар и женщина-каламарианка.

Хэн неистово замахал руками. Катер развернулся и направился к краю платформы, на которой стоял Хэн. Лея буквально выплеснулась из катера, когда Акбар подвел катер к ребристому металлическому островку. Лея рванулась навстречу Хэну и упала в его объятия. Он прижал ее к груди и все целовал, целовал:

— Невредимка ты моя! Как я ужасно рад… Она взглянула на него:

— Я знаю!

Вдруг Хэн посерьезнел:

— Это ведь все Даала, не так ли?

— Думаю, да, но у нас нет еще доказательств, — ответила Лея.

— Да она, она." Ей плевать на политику. Она просто хочет уничтожать все подряд.

Из катера выбралась женщина-каламари и направилась к тому месту, где лежали истекающие кровью раненые. Небольшая группа медиков пыталась оказывать им помощь. Женщина шла среди раненых, делая краткие замечания, как будто определяла — кому из них остаться в живых.

Два медика отчаянно старались помочь кворрену. у которого была разворочена грудь и оторвана рука. Она взглянула на него и сказала:

— Этот не выживет, и вы уже ничего не сможете сделать, чтобы спасти его.

Два врача-каламари, почувствовав ее абсолютную убежденность, перешли к другому пациенту, оставив умирающего.

Подобно ангелу жизни и смерти, она шла мимо раненых, переводя свои круглые глаза то вправо, то влево.

Хэн заметил ее и спросил у Леи:

— Кто это?

— Ее зовут Силгхал. Она — каламарианский посол, — объяснила Лея, затем добавила тише: — Я думаю, она могла бы стать Джедаем. Она сама еще не догадывается об этом. Я хочу свести ее с Люком. — Лея обняла мужа. — Я так рада, что ты здесь, со мной.

— Я как услышал, что здесь творится, так сразу и рванул сюда.Приподняв брови, Хэн взглянул на Ландо. — Между прочим, по дороге мы еще раз сыграли в сэбэкк. На этот раз моя взяла. Не хочешь ли ты. Лея, прокатиться до дому на моем корабле?

— «Сокол» снова твой? — спросила она обрадовано. Потом взглянула на Ландо: — Мне очень жаль, Ландо.

Тот пожал плечами:

— Это был единственный способ сбыть его с рук.

Из катера на плавающие обломки выбрался Акбар. Поднеся свою широкую руку к мощным надбровьям, он оглядывал мрачную картину разрухи. Прежде выражение лица адмирала всегда казалось Хэну непроницаемым, но на этот раз Акбар выглядел совершенно опустошенным.

Хэн подошел к адмиралу.

— Адмирал, — сказал он, — я тут слышал, как вы расправились с Поджигателем. Чистая работа.

Лея в своей белоснежной форме тоже подошла к Акбару.

— Адмирал, ваша победа здесь полностью искупает вашу мнимую вину на Вортексе. Я надеюсь, вы не собираетесь больше прятаться?

Акбар покачал своей большой головой.

— Нет, Лея. Вы напомнили мне своей дружеской настойчивостью об одной вещи. Я не создан для затворничества. Я должен действовать, активно действовать.

Лея тронула рукой мощный бицепс адмирала.

— Спасибо, адмирал. Вы нужны Новой Республике.

Но Акбар покачал головой.

— Нет, Лея, я не вернусь на Корускант. После этой бойни я увидел, как я нужен здесь, как я нужен моему народу. Я должен остаться на Каламари, чтобы помочь моему народу прочно встать на ноги, укрепить свою цивилизацию и сплотиться для будущей борьбы с силами Империи.

Мы еще не оправились после нападения Опустошителей Миров, а теперь новая атака разрушила наши плавучие города. Теперь я просто не могу бросить Каламари на произвол судьбы. — Он взглянул своими круглыми глазами на затянутое облаками небо и добавил;

— Эта планета — мой дом. Здесь живет мой народ. Я должен отдать все свои силы, чтобы помочь ему.

Хэн обнял Лею за плечи и прижал к себе. Он точно знал, о чем она сейчас думала.

— Я понимаю-. Акбар, — сказала Лея, и на этот раз она уже не упомянула его воинского звания.

Хэн чувствовал, как подкосила его жену потеря Акбара. Она была страшно напряжена — под ладонью Хэна, лежавшей на плече Леи, казалось, гудят высоковольтные провода.

Отказ Акбара вернуться на Корускант и прогрессирующая день ото дня болезнь Мон Мотмы означали, что на хрупкие Леины плечи ляжет все бремя проблем Новой Республики.

Дневной свет падал на прямоугольные очертания Великого Храма.

Кип сидел в огромном зале на неудобной каменной скамье, слушая мастера Скайвокера. Он изображал внимание, но это удавалось ему с большим трудом, поскольку мнение Кипа о познаниях Скайвокера изменилось.

Остальные ученики с благоговением следили за тем, как мастер Скайвокер устанавливает белый кубик Голокрона на подставку. Началась очередная сказка о героических подвигах Рыцарей-Джедаев, об их сражениях с Темной Стороной. Кипу казалось, что мастер Скайвокер как бы не замечал, что все потуги Рыцарей-Джедаев были тщетны. Император и Дарт Вейдер оказывались сильнее их и одерживали победу.

Скайвокер отказывался от возможности извлечь урок из этих поражений. Если он хотел воспитать новых Рыцарей-Джедаев, он должен был бы изыскать свежие ресурсы, снабдить свой Орден достаточно мощным оружием, чтобы он смог оказать сопротивление такому могущественному существу, как Вейдер.

Экзар Кан посвятил Кипа в учение Сигов. Но мастер Скайвокер никогда не примет его на вооружение. Кип сам не понимал, почему он продолжает посещать уроки Скайвокера, который казался ему таким слабым и нерешительным.

Другие ученики также не вызывали у Кипа интереса. Они умели входить в Силу, но так и остались приготовишками, темными, невежественными подмастерьями, и даже не пытались стать мастерами своего дела. Они не решались перейти даже к овладению Великой Силой, только Кип этого не боялся. Он был уверен, что ему это по плечу.

Из Голокрона появилось новое трехмерное изображение, и ученики стали слушать историю о том, как молодой Йода стал Джедаем. Кип едва сдерживал зевоту — он не понимал, зачем ему приходится слушать всю эту кислятину.

Он взглянул на стены огромного каменного храма и попытался представить себе Великую Ситскую Войну, происходившую четыре тысячи лет тому назад. Он задумался о племени массаси, порабощенном Экзаром Каном, которое он затем использовал как рабочую силу для сооружения храмов по чертежам древних и забытых ситских летописей. Кан дал новую жизнь черному учению, присвоив себе титул Черного Лорда Сигов, и эта традиция дошла до Дарта Вейдера, который стал последним Лордом Сигов.

• Предыдущая
• 47/65
• Следующая