Код возвращения - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 59

• Предыдущая
• 59/102
• Следующая

— Когда я должна лететь?

— Сейчас. Мы уже едем в аэропорт. Все необходимое купите. Впрочем, в хороших гостиницах дают и халаты, и лосьоны, и зубные щетки. Так что, Машенька, — рука Владислава уже по-свойски опустилась на округлое девичье колено, — никаких проблем у вас не будет!

Маша никак не отреагировала на этот жест. Ее занимали другие мысли.

— А у этих ребят? У Боксера, Куля?

— У них будут! — Каймаченко построжал лицом. — Большие проблемы. Но недолго.

— Хорошо хоть недолго.

Маша с облегчением перевела дух.

Каймаченко скосил глаза и посмотрел, искренна ли она. Ему показалось, что да. Легкая улыбка тронула жесткие губы.

Проблемы у людей Стаховского уже начались. Они скрючились на земле со скованными за спиной руками. Яркие ксеноновые фары освещали разбитые, окровавленные лица. Их тщательно обыскали, при этом у Боксера нашли нож.

Лютов потрогал острое лезвие.

— Точно, тот самый! Значит, это ты мне глотку резать хотел?!

Очередной зверский удар напомнил закованным в наручники бандитам о превратностях судьбы и коловращении жизни. Несколько дней назад они куражились над этим типом, а теперь он куражится над ними. Только они свою партию уже сыграли, и он отделался тем, что потерял палец. А вот какой финал разыграет он? Великая мудрость поговорки «Земля круглая» доходила до всей троицы в полной мере своего пугающего смысла.

Тем временем Лютов поднял с земли «ремингтон» и съездил прикладом по лицу Гиббона.

— Значит, это ты мне в щеку ствол втирал?! А я теперь знаешь что сделаю? Я его тебе в зад воткну и выстрелю. На спор с ребятами: живот лопнет или голова слетит?

— Не, не я это, — мычал разбитым ртом Гиббон, пытаясь восстановить справедливость: в тот день «ремингтоном» орудовал Боксер. Но справедливость никого не интересовала, особенно в его, Гиббоновом, понимании. Лютов вел разбор дальше.

— Гляньте, какой у меня сувенирчик есть! — Из внутреннего кармана он вынул трехсуставный костяной стерженек на серебряной цепочке. Издали он напоминал миниатюрную палочку регулировщика. Но все заинтересованные лица поняли, чтоэто.

— Я его всегда с собой носить буду. Часть тела все-таки. На счастье сделан, вы ведь мне и голову спокойно могли отстричь! Бог сохранил!

Лютов нагнулся и по очереди поднес косточки собственного мизинца к затуманенным болью глазам каждого.

— Узнаете? Кто это придумал с аквариумом? Ну, давайте колитесь, а то хуже будет!

Вытаращив глаза, Гиббон показал зрачками на Куля. Он больше не хотел отвечать за чужие грехи.

— Ты, гад! — Футбольный удар ногой угодил Кулю в бок. Внутри у него что-то утробно екнуло, и он скособочился еще больше, но протестующе мотал головой.

— Фэф пыкасал. Не я.

— Шефа твоего здесь нет, с ним отдельный разговор будет! — Лютов замахнулся еще раз, но в последний миг сдержал удар и только ткнул Куля тупым носком начищенного до блеска армейского ботинка. — Вы все трое меня говняли! Били, крутили, связывали! Да?! Было такое?! Кто пером Щекотал, кто пушкой в лицо тыкал, кто газом прыскал, кто наркотики вкалывал! Меня, офицера! Гляньте сюда, мразь! Видите? Это орден Красной Звезды, а это орден Мужества, а это медали «За отвагу»! Две медали! Знаете, за что их давали? А что за нашивки, знаете? Это ранения — легкое и тяжелое да контузия в придачу! Я за Родину кровь проливал! А вы за что мне кровь пускали?! За что?! И кому?! Да вам бежать надо было от меня без оглядки!

Если бы «быки» Стаховского знали, что дело обернется таким образом, они бы бросили доходную работу, уехали из Москвы и занялись сельским хозяйством. Или, по крайней мере, никогда бы и ни под каким видом не зашли в ресторан «Кабинет» и уж, боже упаси, никогда бы не осмелились поднять руку на этого трясущегося всем телом капитана-десантника. Но человеку не дано заглядывать в свое будущее. А «бойцы», «торпеды», «гладиаторы» и прочее «мясо» вообще лишены дара предвидения. Они уверены, что сила и победа всегда будет на их стороне. Что только они будут избивать, калечить других людей, связывать их, засовывать в багажник, пытать и убивать. Предвидеть «обратку» и примерять аналогичную ситуацию на себя никто из них не умеет, иначе эта криминальная профессия перестала бы существовать.

— А теперь ваше время свою кровь проливать! Только за что? За Стаховского?! За эту сучку?! За что?!

Вновь на всех троих обрушился град сильнейших ударов. Прошлые ранения и контузия сказывались: Лютов окончательно утратил контроль над собой, изо рта у него пошла пена. Рябой парень обхватил его за плечи, отвел в сторону и заставил отхлебнуть из фляжки водки. Это подействовало. Крупная дрожь перестала бить сильное тело, Лютов вытер рот платком и отбросил его в кусты.

— Ладно, все, поехали! Федор, Семен, грузите это дерьмо! Избитых бандитов положили на пол, Семен и Федор, взгромоздившись на заднее сиденье, придавили их ребристыми подошвами армейских ботинок. Лютов сел рядом с водителем.

«Лендровер» выехал на трассу и помчался в Москву. Лежащие на полу люди превратились в одно большое ухо, которое ловило каждый звук, чтобы определить, куда их везут. От этого зависело главное: будут они жить, постепенно зализывая раны и восстанавливаясь, или умрут. Шум цивилизации усиливался, и это наполняло их призрачной надеждой.

— А здорово придумали, правда? — вдруг весело обернулся назад Лютов. Сейчас это был совсем другой человек: он находился в хорошем настроении и говорил совершенно спокойным тоном. Только чувствовалась некоторая взвинченность, как у пьяного, который усилием воли взял себя в руки и изображает трезвого. — Догадались палец к рыбам засунуть! Спрашивают все: что с пальцем? Отвечаю: пираньи отъели! А где ты нашел пираний-то? Вот смех!

Лютов действительно засмеялся.

— Я теперь всем объясняю, где нашел пираний в Москве! Ну, хохмачи!

Он засмеялся еще веселей.

— Нет, правда, где могут тебе палец обглодать, будто в Амазонке? Ну где? Ни в жизнь не придумаешь!

Семен и Федор сидели с каменными лицами. Ничего смешного в ситуации они не находили. Но Лютов не унимался:

— По-моему, у них бошки работают, молодцы! Только не учли, что офицера говняют, — вот что плохо!

Он перестал смеяться, и лицо приняло серьезное, даже скорбное выражение.

— Если они офицеру палец обглодали, то что с ними самими сделать?

Лютов осмотрел сидящих сзади товарищей, перевел взгляд на водителя и даже перегнулся через спинку сиденья в надежде, что кто-нибудь ему подскажет. Но ответом было только молчание и сдавленные стоны.

— Я вот думаю, что их должны целиком обглодать, как считаешь, Семен? Ну там лев, или тигр, или медведь.

Семен не отвечал, молча глядя перед собой.

— Да и не всех обязательно обгладывать: того, который на обезьяну похож, можно обезьяне отдать, пусть поборются — кто кого сломает! Вот потеха будет! А, Федя? Правильно я говорю?

Но и Федор опасного разговора не поддержал.

— Только где взять этих льва, тигра, медведя? — В тоне Лютова появилась озабоченность. — В Москве-то такие звери не водятся! Как же быть-то, Семен? Не знаешь? Так давай подумаем! Пираньи-то в Москве тоже не водятся, а ребята нашли, молодцы!

«Ребята» застонали громче. Судя по всему, дело приближалось к нехорошей для них развязке.

— О! — Лютов обрадовано хлопнул себя по лбу. — Может, в зоопарке поискать? Точно, в зоопарке! Я послал Серафима, он уже все и разведал! Давай, Володя, гони в зоопарк!

— Да приехали, шеф. Вот он, — отозвался водитель. Он уже заключил с Семеном пари, сколько продержатся звери Стаховского против диких зверей. Володя давал им три минуты, Семен настаивал, что все закончится за несколько секунд.

«Лендровер» подъехал к воротам Московского зоопарка. Они сразу же открылись. Сегодня лев Радж, тигр Усман и двухметровый орангутанг Боло не получили еды и находились в крайне раздраженном состоянии. Голодный рык Раджа раздался совсем неподалеку. Рычал и бросался на прутья решетки двухсоткилограммовый Боло. Протяжно выл Усман. Услышав этот вой, завыло и понявшее свою участь «мясо». Но тяжелые армейские ботинки с ребристыми подошвами тут же пригвоздили их к полу.

• Предыдущая
• 59/102
• Следующая