Белая акула - Мартьянов Андрей Леонидович - Страница 7

– Разумеется. Вполне правдоподобное объяснение. Другого выхода нет, готовь челнок…

– Придется подождать два часа, пока «Эквилибрум» не выйдет на замкнутую эллиптическую орбиту. Траектория рассчитана, мы приземлимся на материке в западном полушарии. Радиосигналы исходили именно оттуда, следовательно, у нас будет больше шансов встретить людей.

– Чертовщина, – только и сказал я.

– Маловероятная случайность, – уточнил Нетико. – Судя по расположению гравитационных аномалий в ближайшем радиусе от звезды, в этой системе девять точек входа-выхода, нас выбросило в наиболее подходящей… Если бы гипотетический сверх-сверхразум, которого люди называют Господом Богом существовал, я бы усмотрел в этом его вмешательство.

С ответом я не нашелся.

Кстати, о помянутых динозаврах. В самом крайнем случае, при возникновении реальной опасности и серьезной угрозе моей жизни на поверхности планеты, всегда можно было бы вернуться на «Эквилибрум» – челноки атмосферно-космического класса способны преодолевать гравитацию планет с массой до 1,75 стандартной при том, что правила Комитета по колонизации Сената запрещают освоение миров с силой тяготения, превышающей земной стандарт более чем на пятьдесят процентов. Считается, что человек в подобных условиях существовать не может, и я готов это подтвердить – на «тяжелых» планетах чувствуешь себя крайне неуютно, высокая гравитация влияет не только на здоровье, но и на психику. Депрессия, чувство постоянной усталости, сосудистые расстройства – это только часть проблем.

Из пространных объяснений Нетико я уяснил, что странный мирок, к которому забросило наш транспорт, по абсолютному большинству параметров совпадает с универсальной шкалой Дитца-Морана, с помощью которой вот уже четыре века определяются требования к новооткрытым и подходящим для заселения планетам. Сто пунктов из ста – это Земля, которую человечество (точнее, сумевшая вовремя эвакуироваться небольшая его часть) покинуло 397 лет назад. Тест Дитца-Морана предусматривает все, начиная от интенсивности ультрафиолетового излучения, проникающего сквозь атмосферу, и заканчивая тектонической активностью. Такие миры, как Афродита, Квантум или моя родная Аврелия обычно набирают восемьдесят или восемьдесят пять баллов, неосвоенный Бекрукс до начала терраформирования – не больше сорока. Все планеты, оцениваемые менее, чем в тридцать баллов, для обитания непригодны.

Я, собственно, вот к чему веду: по выкладкам Нетико, голубая планетка, над которой сейчас плыл «Эквилибрум», была приближена к идеалу аж на целых девяносто три процента, что само по себе нонсенс – наиболее похожая на легендарную Землю Цезарея в системе Tau 52 Cet, планета-заповедник и основной полигон биореконструкторов Содружества, доселе пытающихся (увы, не слишком удачно) воссоздать утерянные образцы древней земной флоры и фауны, оценивается в восемьдесят девять с половиной. Предполагается, что таких планет на всю Галактику около пятисот миллионов, но в Обитаемом радиусе их очень мало, а исследовать весь Млечный Путь наша цивилизация никогда не сможет, не по силам. На это потребуется уйма времени – тысячелетия тысячелетий!

…Впрочем, о чем я только думаю? Пора бы вернуться к делам насущным – какая теперь разница, где, как и почему я очутился? Если умный Нетико заверяет, что внизу сравнительно безопасно и там с большой долей вероятности живут люди (не «зеленые человечки», а настоящие homo sapiens), следовательно, я обязан их отыскать и попросить о помощи.

– Я бы на помощь здешних туземцев не слишком надеялся, – ворчливо отозвался ИР, услышав мои жизнерадостные выкладки. – Для начала я предлагаю тихонько осмотреться. Знаешь, почему?

– Почему?

– Незваным гостям далеко не всегда рады. Как ты воображаешь себе подобный визит? «Здравствуйте, уважаемые господа, я случайно попал в вашу звездную систему, на самом деле я живу в тридцати килопарсеках от этого замечательного места, не могли бы вы показать мне наикратчайшую дорогу домой? Извините, что нарушил ваше уединение». Так?

– Примерно так, – я пожал плечами. – Ты ведь сам выдвинул версию о том, что здесь могут жить люди, очутившиеся на данной планете в результате похожей аварии? Думаю, они будут рады встрече с соотечественником. С чего вдруг ты стал таким подозрительным?

Из динамика ПМК донесся звук, более всего смахивающий на вздох.

– Должен признаться: ситуация выглядит донельзя абсурдно, – не без ноток смущения в голосе заявил Нетико. – Можно строить любые – подчеркиваю, любые!– версии, но вряд ли хоть одна из них окажется верной.

– Значит, ты всего лишь меня успокаивал?

– И да, и нет. Мы оба – представители двух разумных сообществ, несколько столетий живущих в тесном симбиозе, машинный интеллект отличается от человеческого только исключительным быстродействием и другой средой обитания, на самом деле мы очень похожи. Картина видимой материальной Вселенной для вашей и нашей цивилизации одинакова. Микромир, макромир… От квантов до галактик. Хочешь правду? Пожалуйста. То, что мы видим в этой звездной системе не укладывается в привычную картину мира. Это что-то другое. Что-то неизвестное. Не вписывающееся в традиционные схемы.

– Кажется, понимаю… – я наморщил лоб. – Во-первых, колоссальное расстояние, так? Неизвестные технические устройства на орбите, это во-вторых. И в то же время кто-то обменивается радиосигналами на привычном и понятном немецком языке.

– Это еще не все, – мрачно сказал Нетико. – Второй монитор, оцени какая прелесть…

– Ну и ну… – озадаченно протянул я, послушно взглянув на статичную трехмерную картинку. – Как прикажешь такое понимать?

– А никак, – хмыкнул ИР. – Просто воспринимай как данность. Эта штука существует, фотосенсоры челнока, ведущие наблюдение за поверхностью планеты, не подвержены иллюзиям и галлюцинациям. Примитивную технику не обманешь только потому, что она именно примитивна…

Мы находились над океаном, разделяющим один из двух континентов планеты и огромный островной архипелаг, расположенный в западном полушарии, примерно в двадцати градусах от экватора. Разрешение отличное, можно рассмотреть даже мелкие детали. Управлявший системой визуального наблюдения Нетико нарочно искал искусственные объекты и вот, милости просим, нашел…

Корабль. Парусник, будто на старинной картинке – в Содружестве таких нет, даже в наиболее отсталых мирах. Четыре мачты, серовато-белые паруса. На палубе люди, самые настоящие – две руки, две ноги, голова. По моей просьбе ИР увеличил изображение знамени, развевающегося на корме – прямой белый крест на алом поле, в центре щит с каким-то экзотическим зверем, вставшим на задние лапы.

– Грандиозно, – заключил я после минутной паузы. – Слушай, а это не розыгрыш? Вдруг ты всего лишь создал эту картинку и решил меня подколоть?

– Параноик, – припечатал меня Нетико. – Не веришь мне, сможешь поверить собственным глазам. Я проведу челнок прямиком над судном, то-то экипаж удивится… Сделать?

– Да ну, – поморщился я. – Давай-ка пока обойдемся без ненужных эксцессов и не будем пугать туземцев. Челнок подготовлен?

– Давно. Жду твоего решения.

– Куда направимся?

– Как и предполагалось изначально. В район, где замечена наибольшая технологическая активность. Гляди…

Перед моими глазами возникла многоцветная наклонная проекция. Тонкими синими и оранжевыми линиями отмечались высоты над уровнем моря, вспыхнула стандартная сетка координат, красным вырисовывались непонятные прямоугольные строения, расположенные в лесах неподалеку от северо-западного побережья меньшего из континентов.

– Крупный комплекс искусственных сооружений, – откомментировал ИР. – Занимает площадь около шести квадратных километров. Фиксирую электромагнитное излучение и радиоактивные источники, вероятно, это некий промышленный объект. Радары, эхолокаторы и прочие средства обнаружения движущихся объектов отсутствуют. Равно, как и любое воздушное движение в атмосфере планеты – похоже, авиацию здесь пока не придумали или в таковой нет необходимости… Можешь пристегнуть ремни.