Обещание - Пиколт Джоди Линн - Страница 98

• Предыдущая
• 98/109
• Следующая

— Разумеется. Например, если девочка, которую попросили нарисовать семью, не решается нарисовать отца или намеренно избегает рисовать его ниже пояса, то это явно указывает на то, что она подвергается сексуальному насилию.

— Мисс Вернон, вы видели, как Эмили Голд рисовала картину с черепом?

— Нет.

— Вы давали ей задание нарисовать автопортрет?

— Нет.

— Значит, тот факт, что вы впервые увидели эту картину здесь, в суде, может изменить степень вашей уверенности относительно выводов по этой картине.

— Вынуждена признать вашу правоту.

— Существует вероятность того, что Эмили Голд не была склонна к самоубийству, когда рисовала эту картину, что она не подвергалась сексуальному насилию, а просто… возможно, как у мистера Магритта, у нее был… просто плохой день?

— Существует, — согласилась Сандра. — Но эта картина, держу пари, создавалась в течение нескольких месяцев. Слишком много плохих дней подряд, не находите?

Барри поджала губы от неожиданной словесной пощечины.

— Свидетель ваш.

— Я перефразирую, — заявил Джордан, вставая и направляясь к арт-терапевту. — Вы сказали мисс Делани, что не можете с уверенностью заявить, что любой из этих тревожных знаков на картине Эмили доказывает, что совершалось сексуальное насилие или присутствовали мысли о самоубийстве. Что она могла пробовать себя в другом стиле, чтобы поступить в Сорбонну. Но, на ваш профессиональный взгляд, какова вероятность подобного?

— Ничтожно мала. В этой картине слишком много странного. Если бы всего одна-две детали, — объяснила Сандра, — как, например, мягкие часы или яблоко посреди лица, я бы сказала, что она пробует себя в сюрреализме. Но существует способ по-другому выразить свой творческий диапазон, не выплескивая на полотно горстями детали, от которых у арт-терапевта волосы шевелятся на затылке.

Джордан кивнул, подошел к столу с доказательствами и осторожно, кончиками пальцев взял репродукцию Магритта.

— Сейчас мне кажется, что безусловно в этом судебном заседании доказано одно — моя полная несостоятельность в вопросах искусства. — Сандра Вернон ответила ему улыбкой. — Тут вы явно застали меня врасплох. Но поверю вам на слово… и на слово мисс Делани… что это Магритт.

— Да. Великий художник.

Джордан почесал затылок.

— Не знаю, не знаю. Я бы в своем доме это не повесил. — Он повернулся к присяжным, чтобы они рассмотрели повнимательнее. — Но даже я знаю, что Ван Гог отрезал себе ухо, а лица Пикассо несимметричны, а художники вообще часто очень ранимые люди. Вам известно, посещал ли мистер Магритт психолога?

— Нет.

— Может быть, он находился в невменяемом состоянии?

— Возможно.

— Может быть, он подвергался сексуальному насилию?

— Может быть, — согласилась Сандра.

— К сожалению, — продолжал Джордан, — у меня не было времени поинтересоваться биографией Магритта, но вы утверждаете, что, на ваш профессиональный взгляд как арт-терапевта, Магритт, по всей видимости, имел определенные проблемы с психикой, верно?

Сандра засмеялась.

— Верно.

— Вы также сообщили мисс Делани, что большинство ваших исследований связано с четко поставленными задачами. Следует ли понимать, что вы никогда не просматривали рисунки наугад, чтобы понять, нет ли проблем у определенного ребенка?

— Мы поступаем так время от времени.

— Обеспокоенные родители могут принести вам картинки, которые нарисовал ребенок?

— Да.

— И по этим рисункам вы можете определить, имеются ли у него проблемы?

— Часто да.

— Глядя на взятые наугад работы, как часто вы диагностировали проблемы, а потом ваш диагноз, что человек в самом деле нуждается в помощи психотерапевта, подтверждался?

— В девяти случаях из десяти, — ответила Сандра. — Мы чрезвычайно прозорливы.

— К сожалению, — сказал Джордан, — Эмили с нами нет, мы не можем дать ей задание. Если бы она была с нами, вы наверняка смогли бы ей помочь. Вы как квалифицированный арт-терапевт обеспокоились бы психическим здоровьем Эмили?

— Да, без сомнения.

— Больше вопросов не имею.

Джордан занял свое место и улыбнулся Крису.

— Вопросы есть у обвинения, Ваша честь. — Барри встала перед Сандрой Вернон. — Вы только что сообщили мистеру Макфи, что даете оценку, основываясь на рисунках, сделанных не по предварительному указанию.

— Да.

— И вы сказали, что девять из десяти рисунков с тревожными элементами на них указывают на то, что у нарисовавшего имеются психические проблемы, требующие лечения.

— Да.

— А как обстоит дело с оставшимся десятым?

— Нарисовавший обычно оказывается здоров, — ответила Сандра.

Барри улыбнулась.

— Благодарю.

Джоан Бертран оказалась некрасивой женщиной средних лет, чьи мечтательные зеленые глаза говорили о многих часах, проведенных в грезах о том, что она — героиня знаменитых романов. За считаные минуты, проведенные за свидетельской трибуной, учительнице английского удалось довести до сведения присяжных, что Крис не только любимый ученик, но вполне вероятно — на ее взгляд! — один из величайших умов двадцатого столетия. Джордан усмехнулся. Не за свидетельской трибуной, когда ее единственной опорой были доска с мелом и ряды школьных парт, Бертран не казалась такой фанатичной приверженкой Криса, какой выглядела в зале суда.

— Какой Крис ученик?

Джоан Бертран прижала руки к сердцу.

— Выдающийся! Я никогда не ставила ему меньше, чем высший балл «А». Он из тех учеников, которых весь профессорско-преподавательский состав обсуждает в учительской. Ну, вы понимаете… «У кого в классе в этом семестре на социологии Крис Харт?» и тому подобные вещи.

— Он учился в вашем классе минувшей осенью?

— Да, три месяца.

— Мисс Бертран, вы узнаете это? — Джордан держал в руке аккуратно напечатанное сочинение.

— Да, — ответила свидетельница. — Это Крис написал на олимпиаду. Сочинение было сдано в последнюю неделю октября.

— Какое было поставлено задание?

— Написать аргументированное сочинение. Я велела ученикам выбрать наболевшую, дискуссионную проблему и, основываясь на собственных убеждениях, встать на одну из сторон в споре. От них требовалось обозначить тему, найти для нее аргументы, развенчать противоположное мнение и сделать выводы.

Джордан откашлялся.

— В английском я, похоже, такой же профан, как и в живописи, — обаятельно улыбаясь, признался он. — Вы не могли бы объяснить мне еще раз?

Мисс Бертран довольно улыбнулась.

— Они должны были выбрать проблему, обозначить все «за» и «против» и сделать вывод.

— Вот как, теперь я понял намного лучше, — сказал Джордан.

— Не все студенты-второкурсники могут с этим справиться, тем не менее Крис написал удивительную работу.

— Вы не могли бы сказать нам, мисс Бертран, о чем было сочинение Криса?

— О проблеме абортов.

— И какую позицию он занял?

— Он категорично высказывался за запрещение абортов.

— От учеников требуется, чтобы они на самом деле верили в то, что пишут?

— Да. Разумеется, некоторые не верят, но мы с Крисом несколько раз сталкивались на конференциях, и могу вас заверить, что, исходя из наших бесед, Крис был необычайно тверд в своих убеждениях.

— Вас не затруднит, мисс Бертран, прочесть выделенный абзац в конце четвертой страницы?

Учительница сощурилась, держа сочинение на расстоянии вытянутой руки.

— «В действительности выбора не существует. Лишать человека жизни — противозаконно. Точка. Возражение, что плод не человек, — это отговорки, поскольку к тому времени, когда делается большинство абортов, функционируют основные органы и системы. Возражение, что женщина имеет право выбирать, тоже спорно, поскольку это не только ее тело, но и тело другого человека».

Она, выжидая, оторвала взгляд от написанного.

— Вы правы, все предельно ясно. На ваш взгляд, мисс Бертран, Крис Харт мог убить свою подружку, потому что узнал, что она беременна?

• Предыдущая
• 98/109
• Следующая