Северная корона. Часть 1 (СИ) - Джейн Анна - Страница 61
- Предыдущая
- 61/87
- Следующая
Поскольку мероприятие было очень серьёзным, вместе с Мартой на него полетела и ее педагог Наталья Рудольфовна, которая усиленно занималась со своей лучшей, как она справедливо считала, ученицей перед столь значимым событием, а также и концертмейстер - приятный молодой мужчина, поскольку первые два тура должны были проводиться в сопровождении фортепиано, а третий, финальный, - в сопровождении симфонического оркестра.
Естественно, дни подготовки и разучивание программы перед конкурсом прошли для Марты сумбурно, как в зыбком тумане, и быстро, в каком-то бешенном африканском ритме, который заставлял забыть обо всех личных проблемах и переживаниях, ставя на первое место лишь только участие в конкурсе. И более менее в себя девушка пришла уже в салоне самолета, сидя в кресле рядом с заснувшей Натальей Рудольфовной и концертмейстером, которого, кстати, звали Егором Станиславовичем, который сидел в наушниках, видимо, слушая музыку.
"Неужели уже завтра это начнется?, - с тревогой подумала Карлова, глядя на свои руки, которые в последнее время, казалось, не выпускали скрипку и смычок, - Господи, страшно-то как...". Она, вспомнив наставления мамы и крестной, а также своего веселого дяди - папы Ники, стала настраивать себя на лучшее.
"Все будет хорошо, - проговорила она про себя уверенно, но даже ее внутренний голос дрожал. - Все просто отлично. Я выступлю на ура".
Марта, откинувшись назад на удобную спинку сидения, закрыла глаза и попыталась унять пульсирующее волнение в груди, от которого лотос слегка уменьшился в размерах, но полностью не пропал. Естественно, девушке было страшно - так, что даже пальцы, сжавшие ручки кресла, дрожали, но Карлова хорошо понимала необходимость участия в подобного рода вещах. Во-первых, она сможет доказать и себе и другим, что не зря держит в руках скрипку уже столько лет, а, во-вторых, это поможет ей надолго забыть Александра, который настолько прочно укрепился в ее душе, что Марте становилось злобно. Она попробовала последовать примеру Натальи Рудольфовны и заснула, но во сне ей, конечно же, приснился Саша, который, глупо хихикая, послал Марте воздушный поцелуй, покривлялся, как обезьяна и даже слегка укусил ее за руку. От этого девушка и проснулась - оказалось самолет уже скоро пойдет на посадку.
После того, как юная скрипачка, ее очень радостная и выспавшаяся преподавательница и улыбчивый концертмейстер сошли поздним вечером с трапа, получили багаж и прошли все необходимые процедуры, в зале ожидания их встретили представители организаторов конкурса и увезли в одну из гостиниц, где поселили в соседних номерах - щедрые спонсоры конкурса имени Л. Аэура оплачивали не только проживание самих участников конкурса, но и их сопровождающих их лиц. Уже там, в гостинице, когда Марта встретила неожиданно знакомых девушек-скрипачек из северной столицы, с которыми она однажды где-то пересекалась, ее накрыло волной той самой особенной атмосферы, что царила на подобных мероприятиях. Оживление, граничащее с суматохой, волнение, переживания, очарование звуками и людьми, страх провала и предвкушение от победы - все это щедро смешалось между собой, как ингредиенты сложного, но невероятно вкусного коктейля, который по рецепту, то есть правильно, мог приготовить только опытный бармен. Естественно, в роли алкогольной основы в таком коктейле выступала музыка - она пьянила и вызывала самую настоящую зависимость, но зависимость самую безвредную из всех существующих. Она же сплачивала и заставляла людей в едином ритме дышать пропитанным звуками воздухом, который напоминал Марте ромовую бабу, добротно пропитанную любимым напитком пиратов. "Что с моей фантазией? - подумала после такого мысленного сравнения Марта, - как может воздух напоминать пирожное?", но вскоре эта мысль затерялась среди других, крайне волнительных, связанных с конкурсом.
На следующе утро взволнованная Марта, входящая во вторую, более взрослую возрастную категорию, проходила обязательную регистрацию, а после участвовала в торжественной жеребьевке, где каждый участник конкурса вытягивал себе номер, под которым он будет выступать в первом туре (Карловой достался N 7 и концертмейстер, желая поддержать бледную девочку, сказал, что это отличный знак). Все это длилось до самого обеда, и после конкурсантов, которые, не смотря на то, что выступления должны были начаться только завтра, уже несколько морально подустали, повезли в гостиницу. Там они пробыли пару часов, немного отдохнули, а затем, так же дружно, на автобусах, отпаривались в государственный музыкальный театр - на торжественное открытие, где должен был выступать академический симфонический оркестр. Выступал он так прекрасно, что Марта даже забылась на пару часов, погрузившись в мир Брамса, Канка и Дебсси, и новая волна страха и напряжения накрыла ее уже на следующее утро, когда должен был состояться первый отборочный тур, вернее первый его этап, поскольку первый тур во второй возрастной категории проходил целых два дня - так много было конкурсантов. Поскольку Марта вытянула цифру 7 при жеребьёвке, она выступала в первый день. Девушка переволновалась, но отыграла свое на отлично и прошла во второй тур. На нем она также не подвела ни себя, ни своего педагога, ни родных, которые очень за нее болели и постоянно звонили, и оказалось одной из шести финалистов, которые должны были десятого марта, в пятницу, бороться за три призовых места, а также за приз зрительских симпатий.
- Я не думала, что пройду в финал, - говорила Нике по мобильнику Марта в четверг вечером, после изнурительной репетиции с оркестром, медленно шагая вдоль дороги в самом центре незнакомого, но красивого и приветливого города. Впереди, в уютном небольшом скверике со множеством скамеечек, в ореоле томного неонового цвета какой-от жизнерадостной вывески, виднелась изящная статуя молодого человека в греческой тоге, в руках которого была зажата золотая кифара. Марта заинтересовалась и решила подойти поближе, не отрывая от уха сотового телефона, по которому разговаривала с кузиной.
- Зря ты так не думала, - отозвалась Ника. - Ты молодец. Вот увидишь, сестричка, у тебя будет прекрасное будущее, и завтра ты попадешь в тройку финалистов. Усекла?
- Усекла, ага...
- Что исполнять будешь?
- Шостакович. "Концерт для скрипки с оркестром N 2", - коротко ответила Марта и вздохнула, завороженно глядя на статую красивого юноши, по всей видимости, грека - кифара ведь греческий инструмент, струнный щипковый, являющийся одной из разновидностей лиры, насколько помнила скрипачка.
- Ты знаешь, - осторожно произнесла Ника, - я же в музыке не сильна, поэтому, мне кажется, я не слышала этого самого концерт, но сейчас обязательно в Инете найду и прослушаю!
- Прослушай. Сначала мы хотели Прокофьева - мы ведь учимся в консерватории его имени, но потом Наталья Рудольфовна посоветовала обратить внимание на Шостаковича. Ну как посоветовала. Почти заставила. Сказала, у меня лучше он получается, - предельно просто, не вдаваясь в музыкальные термины, объяснила Нике Марта, присаживаясь на одну из лавочек прямо напротив статуи стройного и гордого молодого грека.
- М-м-м... А записи с финала будут?
- Обещали предоставить после конкурса вроде, - ответила Марта, наслаждаясь свежим вечерним воздухом. Двенадцатое марта было на удивление теплым днем. - И завра нас будут снимать телевизионщики. Страшно, Никки, - тут девушка, вспомнив просьбу кузины не называть ее так, поспешно поправилась, - то есть Ника.
- Не нервничай! - бодро заявила вторая представительница семьи Карловых. - Все хорошо будет. И даже лучше.
Ника попыталась успокоить Марту, понимая, что ей сейчас очень сложно, да и страшновато, должно быть, одной в чужом городе, и это у нее получилось - она вообще хорошо умела заговаривать зубы. За кузину девушка, и правда, волновалась, и даже хотела попросить Сашу, который как раз постоянно приезжал в этот городе из-за своего бизнеса (в него, собственно, он и уехал несколько лет назад, бросив ее одну, ради какой-то девчонки - об этом Ника ни на минуту не забывала), но после благоразумно передумала, решив, что ее скромная при некоторых мужчинах сестричка не захочет видеть его, да и некогда ей будет, судя по занятости, встречаться с ее парнем. И, наверное, сам Александр занят в этом городе по горло - наверняка сидит в свой фирме "Росстрэнд", окапавшись в бумагах, или шарится по переговорам с партнерами. Ника, кстати, дважды приезжала сюда вместе со своим молодым человеком, останавливаясь в его квартире - трехкомнатной и достаточно дорого обставленной, находящейся в каком-то элитном жилом комплексе. И все это время девушка была вынуждена сидеть дома фактически одна или же в одиночестве прогуливаться по улицам или торговым центрам - Саша был очень занят и приезжал достаточно поздно, уставший и даже не обращающий внимания на объятия игривой Ники, которая терпеть не могла находиться в одиночестве больше пары часов. Он сразу ложился спать, и если девушка пыталась его будить, просто отмахивался от нее. Как-то Карлова попыталась разбудить молодого человека посредине ночи посредством щекотания, но проснувшийся Саша, ничего не сказав, а одарив девушку сонным, уставшим взглядом, просто-напросто ушел в другую комнату и закрылся там. Возможно, внутренне Ника ждала, что Александр станет на нее кричать, злиться или же попытается уложить спать рядом с собой силой, чтобы она больше не трепыхалась, но никакой эмоциональной реакции Дионов не проявил, чем Нику даже обидел. Она, уютно устроившись в его кровати и закинув ноги на стену, как непослушный подросток, дулась и хмурилась, а после, перед тем, как уснуть, приняв уже нормальное положение тела, подумала внезапно, что если бы на месте Саши был господин Укроп, он бы задушил ее за такое поведение. Вполне возможно, заставил бы ее спать в ванной комнате, еще бы и пригрозил скорой расправой. Ника, представив серые злые сощуренные глаза Кларского, которого ночью решили пощекотать по ребрам, дабы разбудить, даже захихикала.
- Предыдущая
- 61/87
- Следующая
