Закон волков - Херст Дороти - Страница 38

• Предыдущая
• 38/57
• Следующая

Я благоговейно застыла: такой прекрасной охоты я еще не видела, Тали была великолепна.

— Спасибо за помощь, волчица! — улыбнулась она широко, как никогда, обнажив чуть ли не все зубы.

Я раскрыла рот от удивления: ведь она права! Мы поймали кролика вместе! Может, нам под силу поймать кого-нибудь еще? В конце концов, если мне не дают научиться охоте со своей стаей, то, может, я сумею охотиться с девочкой? Я буду преследовать зверя и гнать его на Тали — и вдвоем мы сможем его убить. Тогда-то стая поймет, что я охотник! И вожаку ничего не останется, кроме как признать меня настоящей волчицей! У меня даже голова закружилась от восторга и облегчения: теперь я знаю, что делать! Я ликующе завизжала, вскочила на задние лапы и, положив передние на плечи девочки, принялась лизать ее в лицо.

— Прекрати, волчица! — отбивалась Тали, захлебываясь от смеха. — Кролика уроню!

— Пусть уронит, пусть! — Аззуен, не сводивший глаз с кролика, тоже захохотал. — Я еще не наелся!

Задыхаясь от счастья, я опустилась на все четыре лапы, и мы с Аззуеном выжидательно посмотрели на девочку, надеясь получить свою долю кролика.

Однако девочка полезла в поясной мешочек и достала нам сушеного антилопьего мяса. Уши у меня встали торчком так быстро, что даже темя заболело.

— Я отнесу кролика бабушке, — робко сказала Тали. — Свежее мясо ей полезно, а охотиться она уже не может.

Она выдала нам по длинной полоске антилопины, и мы с наслаждением запустили зубы в тягучую, ароматную, пахнущую костром мякоть. В конце концов, кролика я добуду и в другой раз, а жареное мясо перепадает не каждый день.

— Лучшая еда на свете! — блаженно протянул Аззуен, норовя дотянуться носом до мешочка Тали.

Я думала, девочка съест хоть кусочек кролика, но она, видимо, намеревалась отдать бабушке всю тушку. Тали положила кролика в сложенную оленью шкуру, которую несла на плече; кролик, к моему удивлению, не выпал, а остался внутри. Я принюхалась к шкуре, пытаясь выяснить, как девочка это устроила. Тали засмеялась:

— Не трогай сумку, волчица, кролик — мой! Вяленого мяса и мышей тебе хватит!

— Я не собираюсь ничего воровать, — обиженно сказала я, забыв, что она меня не понимает.

— А я бы с удовольствием, — встрял Тлитоо, подхватывая мелкую крошку мяса, упущенную Аззуеном; тот зарычал.

Все еще обиженная, я взглянула на девочку — и увидела морщинки в уголках глаз, как при смехе. Она не считает меня воровкой! Это игра! Я радостно тявкнула и потянулась к Тали. Ухватив зубами то, что она назвала сумкой, я потянула его к себе, чуть не опрокинув девочку на спину. Она удивленно ахнула, обернулась и со смехом потащила сумку обратно, потом собралась с силами и дернула, утянув меня вперед; Аззуен удивленно тявкнул, Тлитоо кинулся за моим хвостом. Ни я, ни Тали еще не вошли в полный возраст, но сил у меня было больше. Я потащила сумку сильнее, перетягивая девочку вперед, и внезапно Тали ухнула, как сова, и разжала руки — я упала, чуть не проехавшись мордой по земле. От неожиданности я раскрыла рот, и тут Тали выхватила у меня сумку. Вздернув ее над головой и по-прежнему ухая, она понеслась вперед, к реке.

Я устремилась за ней, Аззуен не отставал. Девочка свернула на широкую открытую тропу — я поколебалась, но побежала следом. У реки Тали вдруг остановилась, я тоже замерла, чтобы в нее не врезаться, Аззуен, оскользнувшись на глине, застыл позади меня. Тлитоо кружил у нас над головой, не отводя от нас любопытного взгляда.

Я вдруг учуяла незнакомого человека и, мгновение помедлив, нырнула в густые можжевеловые кусты, а Аззуен спрятался за березу. Девочка радостно вскрикнула и стремительно кинулась вперед, к высокому худощавому самцу. Тот обхватил ее руками.

— Я тебя искала! — воскликнула Тали.

— Рад, что нашла! — ответил самец, гладя ее по шерсти на голове.

Хотя незнакомец уже дорос до высоты взрослого, он еще не раздался в ширину и походил скорее на волка-однолетку; мех его был светлее, чем у девочки, но темнее Риссиного. Эти двое обменивались приветствиями совсем как волки одной стаи, встретившиеся после отлучки, и притом обращались друг с другом как спутники, как пара. Я удивилась, во мне шевельнулась ревность: я думала, девочка еще не такая взрослая…

— Очень трудно было улизнуть, — сказала Тали юноше. — Отец за мной следит и никуда не отпускает одну.

Молодой самец уставился на меня и застыл на месте.

— Тали, — прошептал он. — А кто там в кустах? Девочка обернулась:

— Это волчица… Волчица, выходи!

Я осторожно выбралась из кустов. Глаза юноши расширились, он приподнял зажатую в руке острую палку — явно от страха, а не из кровожадности, поэтому я не зарычала и вообще постаралась его не напугать. Девочка стукнула по палке.

— Брелан, ты что! Она мой друг!

— Нам нельзя с ними знаться! Сама помнишь, Халин говорил.

На севшего поблизости Тлитоо люди не обратили внимания. Вот уж никогда не мечтала быть кем-то, кроме волка, но порой завидовала вороновой незаметности.

Девочка упрямо расправила плечи.

— Халин — идиот, не всякий волк опасен. Уж ты-то знаешь, кто я.

Пока я озадаченно пыталась вникнуть в ее слова, Аззуен решил, что пора вылезать из-за березы. Не бойся я испугать людей еще больше, я бы зарычала. Вечно он появляется некстати…

Юноша замер и несколько раз судорожно сглотнул, но когда Аззуен, раскрыв пасть и вывалив язык, шутливо припал к земле, молодой самец вытаращил глаза и уронил палку. Аззуен, когда захочет, бывает обаятельным, в этом ему не откажешь.

Тали подошла ко мне, молодой самец — Брелан, как назвала его девочка, — протянул ладонь и погладил Аззуена по голове. Тот в ответ лизнул его руку, и юноша открыл рот и растянул губы, то есть улыбнулся человеческой улыбкой.

— И совсем не грозный, — удивленно проговорил Брелан, гладя Аззуена по загривку. Аззуен перевернулся на спину и подставил юноше брюхо, словно более сильному волку.

— Ты что? — зашептала я. — Он ведь не вожак!

— Он должен чувствовать, что он главный, — завороженно пробормотал Аззуен. — Тогда он не будет считать меня врагом.

— Волчонок прав, — встрял Тлитоо. — Если выказать повиновение, человек не будет бояться.

Затаив дыхание, я смотрела, как Аззуен завоевывает доверие юноши: через несколько минут оба уже сидели рядом на задних лапах и обменивались нежностями.

— А теперь выходи, можно, — каркнул Тлитоо.

Из кустов показалась морда Марры. Я помотала головой: надо ж так увлечься людьми, чтобы не почуять волчицу из собственной стаи! Хорошо, что медведей рядом нет — их я, наверное, тоже бы не заметила…

— Они такие же, как волки! — изумилась Марра. — Совсем не чужаки!

— Точно, — согласилась я. — И все же нам запрещено быть вместе. — Мне не очень хотелось рассказывать Аззуену и Марре о том, что я собиралась охотиться с девочкой.

— В том-то и трудность, — кивнула Марра. — А все-таки я не прочь подружиться с человеком. Может, пойти за этими двумя? Вдруг там есть еще другие, кто тоже любит волков?

— По-моему, и двоих пока хватит, — беспокойно отозвалась я. — Лучше в другой раз.

— Ну ладно, — разочарованно вздохнула Марра. — В другой так в другой…

— Нам пора, Тали, — проговорил юноша, с явной неохотой отрываясь от Аззуена. — Если задержимся, нас могут хватиться, а я еще хочу побыть с тобой.

Девочка кивнула.

— Прощай, волчица! — обернулась она ко мне напоследок.

Брелан, длинной рукой обхватив мою девочку, прижал ее к себе, и они пошли вдоль реки. Аззуен не отрывал сияющих глаз от юноши, который напоследок оглянулся на него через плечо, Марра провожала обоих людей мечтательным взглядом. Во мне проснулась ревность; было ясно, что поохотиться вдвоем с девочкой мне не дадут — Аззуена с Маррой влекло к человеку так же, как и меня. И пока мои собратья смотрели вслед удаляющимся людям, я впервые задумалась, во что же я умудрилась впутать нас, всех троих.

Новый способ ловли кроликов мы быстро освоили и теперь распространили его на индеек и ежей; он пригодился бы и для бобров, если найти на реке место, где девочка может твердо стоять в воде. Способ надежно срабатывал с мелким зверьем, при случае его можно было опробовать и на крупной добыче. В успехе я не сомневалась. У девочки, правда, могло бы не хватить сил остановить зверя в одиночку, но ведь есть еще Брелан и мы — а сообща мы справимся. По крайней мере должны, потому что Тревегг оказался прав: прошло уже пол-луны, а Рууко по-прежнему не подпускал меня к охоте, и я не сомневалась, что до зимнего путешествия он мне так и не даст себя проявить. Однако с каждым разом меня это заботило все меньше: я училась охотиться самостоятельно.

• Предыдущая
• 38/57
• Следующая