Сезон охоты на ведьм. Ведьмин дар - Волынская Илона - Страница 26

• Предыдущая
• 26/57
• Следующая

Но еще больше был потрясен кот! Разжав лапы, он метнулся в сторону. Кошка презрительно фыркнула. Кот тут же пришел в себя.

Его тихое «му–р–р–р» было призывным и нежным. Морда мгновенно стала умильной и… он снова крепко обхватил кошку здоровенными лапами! Именно это исторгло у кошки самый натуральный вопль ужаса! На ее месте тут же возникла женщина. Ухватив кота за шкирку, она отшвырнула его прочь и ринулась к светленькой девчонке:

– Отдай мочало!

Оп! – подброшенное мочало взлетело в воздух и было подхвачено летуньей на ухвате.

– Ах так! – взревела баба. Бросилась к парящей в воздухе противнице, но вдруг остановилась. Вытащила из кармана зажигалку и крохотную ампулку, заполненную белой жидкостью.

– Я знала, от тебя всего можно ожидать, проклятая Хортова кровь. Ведьму губят ее собственные заклятья! Помнишь молоко, которое ты сдоила? Своими руками создала мне оружие! – женщина подняла ампулу с белой жидкостью. – Прощай, Ирка Хортица, ты так и не успеешь стать настоящей ведьмой!

Зажигалка щелкнула, легкий язычок пламени лизнул стекло ампулы.

– На выгоне огонь горыть, у нашей видьмы живит болыть! – забормотала ведьма.

Девчонка на ухвате вдруг страшно побледнела. Схватилась руками за живот и дико, пронзительно закричала, словно от невыносимой боли. Парящий в воздухе ухват дрогнул. Девчонка рухнула вниз. Пацан попытался ее подхватить… Они свалились на асфальт: девчонка, мальчишка и ухват. Страшно крича, девочка забилась в конвульсиях. Но мочальный круг из рук не выпустила.

– Жжется?! – захохотала толстая ведьма, продолжая калить ампулу с молоком на огне. Наслаждаясь, она смотрела только на корчащуюся в муках соперницу.

Тяжелая стрела лихо свистнула. Тупой наконечник ударил ведьме в ладонь. Женщина вскрикнула, крохотная ампулка звякнула о тротуар, и светленькая девчонка тут же подхватила ее. Пацан опустил лук.

– Все равно сожгу–у–у! – истошно завизжала баба.

Горячий ветер хлестнул по лицам. Там, где стояла женщина, вспыхнуло огненное колесо! И это колесо ринулось на черноволосую!

Мимо Иващенко промелькнуло ведро. Не растерявшаяся светленькая плеснула в огненное колесо водой. Но прежде чем брызги долетели до огня, ведьма совершила очередное превращение. На месте колеса возник высокий стог сена. Вода безобидно плюхнулась на него.

– Получилось! Давай, Ирка! – торжествующе заорала светловолосая.

Язычок огня лизнул мочало. Хорошо высушенный круг занялся враз!

– У меня тоже есть зажигалка, Рада Сергеевна! – процедила черноволосая Ирка.

– Что ты делаешь? – утробно взвыло из глубин стога. – Мое мочало! Без него я не смогу перекидываться! Останусь как сейчас!

– Мы знаем, Рада Сергеевна, – вежливо ответила черноволосая.

Мочальный круг пылал на асфальте. Стог дернулся, два пучка сена взметнулись из него, словно заломленные в страдании руки, два черных провала, будто глаза, вперились в Ирку…

– Будь ты проклята, Хортова кровь! – взвыла Рада Сергеевна. – Я еще доберусь до тебя!

– Сеном–то? Вряд ли!

Мочальный круг в последний раз вспыхнул и развалился. Стог застыл неподвижно.

– Молодец, Танька, – снисходительно похвалил Богдан. – Точно выяснила, во что ведьма может перекинуться. Без тебя мы бы так не подготовились!

– Да и ты ничего. Из лука стрелять умеешь, – смущенно пробурчала Танька.

– А как же, – пожал плечами Богдан. – Это я сейчас Арагорн, а после первого фильма целый год Леголасом был. – Богдан подобрал с асфальта брошенный меч и Иркин кроссовок.

Сама Ирка, не отрываясь, глядела на неподвижный стог.

– Свой мочальный круг в сейфе держать буду. Несгораемом, – сказала она.

– Да уж, вон Рада ценный натурпродукт козлам всяким доверила, и что вышло? – Богдан подпихнул мечом оцепеневшего Аристарха. – Забирайте свою Раду Сергеевну. Здесь, конечно, не деревня, но тоже могут растащить.

– Кстати, курицу куда дели? – оживилась Ирка.

– Она в домике, где мы жили, – униженно пробормотал Аристарх. Опасливо поглядывая на троицу ребят, он выхватил из стога большой пук сена и поволок к багажнику «Мерседеса», – и коровка там, бери на здоровье, – бормотал Аристарх, старательно распихивая вороха сена по багажнику и заднему сиденью.

Ирка призадумалась:

– Бабка будет счастлива, а доить буду я. Ой, что–то мне идея не нравится. – Вдруг ее лицо просветлело. Она наклонилась к Таньке: – Чемодан со шмотками тоже, наверное, там. Очень некрасиво будет, если я его заберу?

– Примеришь, я тебе скажу – красиво или нет, – пообещала Танька.

Аристарх с последним пучком сена пробежал мимо. Вскочил за руль, высунулся из окошка и фальцетом крикнул:

– Такую ведьму погубили! Негодяи! А ты мне еще заплатишь! – Он погрозил кулаком Иващенко, бессильно привалившемуся к задним дверям офиса. – У меня твой след остался! – Взревев, груженный сеном «Мерседес» рванул с места.

– Вы не волнуйтесь. – Танька попыталась утешить Иващенко. – По следу вас только Ирка могла насмерть уморить, а у других разве что аллергия выйдет.

– Аристарх говорил – понос, – хмыкнула Ирка. Она сунула руку в карман джинсов и вложила в вялую руку Иващенко тряпку с четким отпечатком ботинка. – Держите ваш след. – И пояснила ребятам: – Я когда сматывалась, успела в саду Аристархов след вынуть и в фольгу вместо иващенковского упаковать. Будем надеяться, Аристарх сверток открывать не станет. – Ирка усмехнулась: – Смешнее всего, если заговор станет класть ро?бленная ведьма. Они–то своему Слову не хозяйки, обратно взять не могут.

– Ведьм не бывает, – ошалело пробормотал Иващенко. – Ребят, а вы кто? – Цепляясь за косяк, бизнесмен поднялся на ноги.

– Ночной дозор, выйти из сумрака! – немедленно проорал Богдан.

– Я вроде и не входил.

– И не надо, – утешил пацан бизнесмена. – Там темно. И очень страшно. – Он коротко отсалютовал Иващенко клинком и обернулся к девчонкам: – Давайте на пляж дернем, на косу. А то денек сильно нервный получился.

Четверка, возглавляемая котом, двинулась прочь из переулка.

Они добрались до троллейбусной остановки. Измотанная Ирка пристроилась на краешке полуразломанной скамейки. Танька устало привалилась к ее плечу, заглянула подруге в глаза…

– Слушай, Ирка, а у тебя глаза светятся. И цвет изменился! – вдруг изумленно ахнула Танька.

– Что, зеленые? – безнадежно спросила Ирка.

– Ага, – подтвердил Богдан, тоже заглядывая Ирке в глаза.

– Как гнилое болото? – Ну вот, будет теперь точно как Рада. Осталось постареть, растолстеть и напялить голубую кофточку.

Но Танька энергично покачала головой:

– Почему как болото? Как изумруды! Лицо белее стало, и щеки румяные. Я читала, у ведьмы четыре краски в лице: черная, белая, красная, зеленая. Основной спектр!

– Почему? – удивился Богдан.

– Так положено, что непонятного?

– Мне многое непонятно, – задумчиво пробормотал Богдан и тут же прикрикнул на Таньку: – Нечего рожи корчить! Можно подумать, ты знаешь, откуда кот взялся?

– Рада с Аристархом намекали, будто у них полно котов при школе. Но раз школы нет, то не знаю, – вздохнула Ирка.

Кот обернулся и коротко фыркнул. Иркина несообразительность его явно угнетала, но подсказывать он не собирался. Пусть сама ищет ответ.

– А почему Рада тебя Хортовой кровью назвала? При чем тут твоя фамилия? – не унимался Богдан.

– Не знаю, – снова пожала плечами Ирка. – Я раньше думала, с моими родителями все просто. Маме я не нужна, а отец… Какой там отец! А теперь оказывается, у меня была еще одна бабушка – папина мама. Она меня любила! И я обязательно узнаю, какой она была! И про отца – тоже!

Они помолчали.

– А вот еще… – снова вылез неугомонный Богдан. – Зачем тогда, в гостинице, Рада тебя в обморок уронила?

– Да не знаю я! – раздражаясь, рявкнула Ирка.

– Мне кажется, я знаю. Читала. Она хотела окончательно убедиться, что ты природная ведьма. У ро?жденных наднепрянских ведьм есть еще один признак. – Танька замялась. – Хвостик. Махонький. Когда ведьма бодрствует, он прячется, а когда спит или теряет сознание – выглядывает.

• Предыдущая
• 26/57
• Следующая