Тень дракона - Кащеев Кирилл - Страница 56

• Предыдущая
• 56/76
• Следующая

– Может, не стоит так откровенничать? – предостерегающе сказала Оксана Тарасовна. – А то я ощущаю себя как в кино – главный злодей излагает скованному герою свои коварные планы. В кино это обычно кончается плохо – для злодея.

Киевская ведьма словно оцепенела.

– Если ты, Оксаночка, еще раз позволишь себе надо мной смеяться… – не оборачиваясь, ледяным тоном процедила она, – то вот эта штучка… – она качнула скорпионом, – окажется у тебя на шее! – Она совершенно по-детски надула губы и капризно пожаловалась: – Я двести лет хотела хоть с кем-то поговорить! Не могла же я вести долгие беседы с каждой дурехой, чей дар меня устраивал? И рассказывать, как я создала Спиридона? Это было бы крайне… неблагоразумно! Мой милый мальчик всегда отлично справлялся сам – мне оставалось только держаться поблизости, чтобы подхватить дар.

– Например, на крыше того дома, где убивали Мануэлу? – осведомилась Ирка.

– Вот именно! – кивнула Ганна Николаевна. – Но ты – дочь бога, ты изгнала из мира Дикую Охоту и заточила Костея Бездушного! Я понимала, что нам понадобится более тонкий, обходной план. Поэтому сперва Спиридоша ранил ту ро?бленную – вы бы хоть задумались, дурочки, зачем ее убивать, ведь у нее же нет своего дара! Зато Оксаночка примчалась в больницу, и мы встретились! И договорились! – киевская ведьма ласково улыбнулась Оксане Тарасовне.

– Они уже все знали! – отводя глаза, пробормотала Оксана Тарасовна. Ирка с удивлением поняла, что ее голос звучит чуть ли не смущенно. – Что ты превращаешься в борзую, что у тебя отец – бог…

– Все, кроме школы и адреса, – в тон ей закончила Ирка. – Это уж вы им сообщили, Оксана Тарасовна.

– Ну не можешь же ты требовать, чтоб я пожертвовала своей жизнью ради твоей! – возмутилась Оксана Тарасовна – и снова Ирке почудилась в ее тоне неуверенность. – То есть требовать-то ты, конечно, можешь… – и невпопад добавила: – Ну почему ваш Спиридон не убил ее сразу, у ручья, когда она кинулась спасать Марину? Почему обязательно надо было вовлекать во все это меня?

– Да просто никто не предполагал, что она примчится! Вот я и не пошла со Спиридошей – подрезать одну глупую девчонку он вполне мог и сам! – рявкнула в ответ Ганна Николаевна. – А перехватывать утекающий дар с другого конца города я пока что не умею! Я не понимаю, Оксаночка… – губы киевской ведьмы растянула жутковатая в своей ласковости улыбочка, – неужели ты не рада мне помочь?

– Рада, – буркнула Оксана Тарасовна, и физиономия у нее стала такой кислой, что хоть чай с ней пей вместо лимона. – Я просто счастлива выполнять ваши поручения, дорогая! Если надо куда сбегать, или кого убить, или еще парочку моих девочек в больницу отправить – вы не стесняйтесь!

Киевская ведьма мрачно зыркнула на Оксану Тарасовну из-под полуопущенных ресниц – и та замолчала, точно ей в рот вогнали кляп, отступила на шаг, и лицо ее залила меловая бледность.

– Вы все тут такие шустрые! – сквозь зубы процедила Ганна Николаевна. – Та ро?бленная добежала чуть не до самого твоего дома и привлекла твое внимание раньше времени. Потом твоя подружка с ее излишней сообразительностью, здухач ваш… А ты сама? – киевская ведьма поглядела на нее возмущенно, как завуч, отчитывающий за беготню в коридорах. – Спиридоша давно должен был с тобой справиться, но вокруг крутилось слишком много мальчиков, и к тому же ты умудрилась призвать этого омерзительного ящера…

Покрывающий старое кладбище снег словно вздохнул.

– Сами вы… омерзительная! – отрезала Ирка и неохотно добавила: – А дракон очень даже ничего. – Хоть она и терпеть не может змиев, но следует быть справедливой.

Снег вздохнул снова.

– А терпеть не можешь – нечего призывать! – взвизгнула Ганна Николаевна. – Все равно не помогло – пусть не с первого, так с третьего раза я тебя достала, достала, достала! Ты мне попалась, попалась, попалась! – она чуть не приплясывала в снегу.

«Дама из комиссии министерства… Детский сад!» – подумала Ирка.

Киевская ведьма прекратила скакать и мрачно уставилась на Ирку.

– Богдан все равно догадается, – хрипло выдохнула та. – Вы уехали со мной… Он догадается! За Таньку он вас…

– Но ведь Оксаночка жарит такие изумительные котлетки! – лукаво косясь на свою спутницу, улыбнулась киевская ведьма. – С приправами… отсроченного действия.

И вот тут Ирка рванулась изо всех сил! Старое железо отчаянно заскрежетало.

– Я сказала – не смей! – провизжала Ганна Николаевна. – Я научу тебя слушаться старших!

Украшение стиснуло шею так, что Ирка почувствовала – сейчас потеряет сознание! И последним отчаянным усилием рванулась еще. Угол оградки с глухим чвяканьем вышел из земли.

– Спиридон! Где ты, ленивая скотина! – заверещала киевская ведьма.

Снег под ногами Ирки закрутился тугой воронкой, поднялся смерчем, качаясь на хвосте, как готовая к атаке змея. Сталь блеснула в кружении снега, и из глубины вынырнул широкий нож. Глаза-дырки и рот-щель проступили сквозь мельтешение снежинок.

Украшение на шее сжалось, как самый тугой из ошейников, и рывком запрокинуло ей голову, открывая горло.

– Сюда твой змей попасть не сможет! – издевательски выкрикнула Ганна Николаевна.

– Да я тут давно уже елку изображаю, – прошелестел насмешливый голос. – Думал, хвос-ст отморожу!

– Нету тут никакой ел… – киевская ведьма завертела головой, глянула вниз – и завопила!

Под ногами у Ганны Николаевны, словно детский рисунок на снегу, проступил силуэт дракона с распахнутыми крыльями. Снег взорвался – и, разметав Спиридона, как горсть снежинок, змей цвета стали взвился в воздух. Выпавший тесак воткнулся в землю рядом с Иркой. Гигантские крылья, точно крошки со стола, смахнули снег с могил, обнажая покосившиеся оградки и трухлявые кресты.

– А-а-а! – поднятая крыльями снежная метель швырнула киевскую ведьму оземь, прокатила и навалилась сверху, стремительно заметая ее в высокий сугроб.

– Я ж говорила – как в кино! – пробормотала Оксана Тарасовна, ныряя под прикрытие могил.

Змей взмыл над кладбищем – распростертые крылья заслонили луну. Гребень-корона поднялся над головой, гибкая шея изогнулась, наклоняясь к Ирке…

По белому снегу протянулась тень – ни хвоста, ни крыльев, ни гребня… Высокий тонкий парень сжимал в руке меч, похожий на изогнутый лунный серп.

Перед Иркой зависла громадная, но тонкая и изящная морда рептилии. Казалось, неподвижная щелястая пасть ехидно ухмыляется. Меж чешуйчатых губ выскользнул длинный раздвоенный язык и затрепетал у самого Иркиного лица. Тень мальчишки с лунном мечом удлинилась еще больше, и бесплотные серые руки обняли ее за плечи – Ирка могла поклясться, что чувствует холодное, как чешуя, прикосновение. Она судорожно вздрогнула и опустила голову, чтобы не глядеть в вертикальные зрачки…

На белом снегу возникла новая тень. Позади парня с лунным клинком появился кто-то высокий, широкоплечий – и пудовый кулак завис над головой меченосца.

– Сзади… – крикнула Ирка.

Змей стремительно кувырнулся в воздухе – окованный чешуей хвост едва не съездил Ирку по лицу. Громадный, плотно скатанный, как для снеговика, шар снега пронесся у самого краешка крыла и ухнул об землю. Подпрыгнул, совсем как мяч в спортзале, и – хлоп! хлоп! хлоп! – заскакал к Ирке. И точно как по мячу, змей хлестко ударил по нему хвостом. Снеговой ком разломился с хрустом и осыпался мелкой ледяной крошкой. Извиваясь, струйка поземки заскользила вдоль могил… и закрутилась вокруг воткнутого в землю ножа. С глухим чвяканьем Спиридонов тесак высвободился. Ирке в глаза ударила слепящая вспышка стали, и ледяной порыв ветра просвистел у самого горла…

Страшный рев обрушился из поднебесья… и сверху хлынул водопад. Бурлящая стена воды ухнула на старое кладбище, клокочущими пенными потоками растекаясь между могил, – под Иркиными ботинками расплескалась здоровенная лужа… а посреди этой лужи застыла ледяная глыба в человеческий рост. В бело-голубых потеках льда угадывались очертания широкоплечей фигуры. Там, где должно быть лицо, две пустые ямы пялились на кружащего в небе змея, а сбоку, как метла у снежной бабы, торчал примерзший нож.

• Предыдущая
• 56/76
• Следующая