Эпицентр - Андерсон Кевин Джей - Страница 4

• Предыдущая
• 4/48
• Следующая

Скалли обратила внимание на недоуменное выражение на лице Малдера.

— Я вас сразу заметила, — улыбнулась Каррера. — В Калифорнии только большие шишки носят форменную одежду.

— Форменную одежду? — удивленно переспросила Скалли.

— Мы так называем деловые костюмы. В Центре Тэллера все одеваются просто. В основном тут работают калифорнийцы и приезжие из Лос-Аламоса [4] . Здесь редко увидишь кого-нибудь в костюме с галстуком.

— Я всегда знал, что отличаюсь от простых смертных. Жаль, не додумался надеть смокинг с бабочкой.

— Давайте я покажу вам… место происшествия. Мы оставили все как было, чтобы вы сами увидели, как это произошло восемнадцать часов назад. Все так странно… Поедем на моей машине.

Скалли и Малдер молча вышли за ней на улицу, где стоял бледно-голубой «форд» с государственными номерами.

— Двери тут не запирают, — заметила Каррера, садясь за руль. — Вряд ли кому придет в голову угнать государственную машину.

Скалли села рядом, а Малдер — на заднее сиденье.

— Вы не могли бы рассказать о деле поподробнее, миз Каррера? — попросила Скалли. — Мы почти ничего не знаем: нас буквально вытащили из кроватей, и мы сломя голову примчались сюда. Сказали только, что в лаборатории при невыясненных обстоятельствах погиб видный ученый-ядерщик, вероятно, в результате, несчастного случая.

Притормозив у ворот, Каррера предъявила свой пропуск и бумаги, разрешавшие Скалли и Малдеру вход на территорию центра. Охранник поставил на них свою подпись, и они поехали дальше.

— Именно такую версию мы выдали журналистам, — не сразу ответила она. — Боюсь, надолго ее не хватит. Все так непонятно… Но мне бы не хотелось навязывать свою точку зрения, пока вы не увидите все сами.

— Ловко у вас получается подогревать наш интерес, — буркнул сзади Малдер.

Розабет Каррера молча вела машину. Они проехали мимо каких-то вагончиков, времянок, старых заброшенных деревянных построек времен второй мировой войны, и, наконец, показались новые корпуса, построенные уже при президенте Рейгане, когда на оборону не скупились.

— Мы сразу обратились в ФБР. Ведь несчастный случай или убийство произошли на территории федеральной собственности и, значит, автоматически подлежат юрисдикции ФБР.

— Но ведь вы могли обратиться в региональный отдел, — заметила Скалли.

— Мы так и сделали. Один из местных агентов, некто Крэг Крейдент, приезжал вчера ночью. Вы его знаете?

— Агент Крейдент? — наморщил лоб Малдер, отличавшийся редкой памятью. — По-моему, он здешний спец по преступлениям с использованием сложной техники.

— Совершенно верно. Как только он все увидел, он заявил, что дело не по его части. Сказал что это гриф «Х». Да, именно так он и сказал. И что это работа как раз для вас, агент Малдер. А что такое гриф «Х»?

— Да, вот что значит репутация! — проворчал Малдер.

— Гриф «Х» — кодовое название расследований, связанных с необычными, необъяснимыми явлениями, — ответила Скалли. — В архивах Бюро немало нераскрытых дел еще со времен отца-основателя Джона Эдгара Гувера. Нам вдвоем не раз приходилось заниматься подобными делами.

Припарковав машину рядом с большим лабораторным зданием, Каррера вышла, заметив на ходу:

— Значит, вам и карты в руки.

Быстрым шагом она повела их на второй этаж. Мрачноватые гулкие холлы с лампами дневного света напомнили Скалли институтские помещения. Над головой мигнула неисправная трубка. «Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем ее заменят», — подумала Скалли.

Стены из бетонных блоков тут и там пестрели досками для объявлений. Помимо ярких памяток по технике безопасности и уведомлений о собраниях и совещаниях, из них можно было извлечь массу полезной информации. Например, где и как лучше провести отпуск в Гонолулу, кто что покупает и продает — среди всего прочего предлагалось «почти новое альпинистское снаряжение». Отовсюду плакаты взывали к соблюдению бдительности. Текст, похоже, остался нетронутым со времен второй мировой войны. (Правда, предупреждения «Болтун — находка для шпиона» Скалли, как ни странно, не заметила.)

Часть коридора была отгорожена желтой лентой. Так как Центр ядерных исследований Тэллера не располагал табличкой «МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ», вывесили объявление «ИДУТ СТРОИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ». По обе стороны коридора стояли охранники, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Заметив миз Каррера, один из охранников посторонился.

— Скоро вас сменят, — подбодрила она его. — Осталось всего несколько минут. — И, жестом пригласив Скалли и Малдера следовать за ней, нырнула под оградительную ленту.

«Интересно, почему у охранников такой бледный вид, — удивилась Скалли. — Неужели из-за суеверного страха перед покойниками и от близости места преступления? Впрочем, им вряд ли доводилось сталкиваться с расследованием тяжких преступлений, таких, как убийство».

За желтой лентой все кабинеты пустовали, хотя, судя по включенным компьютерам и заваленным книгами полкам, еще недавно тут работали. Сотрудники доктора Эмила Грэгори? Тогда надо будет их опросить. Вероятно, в связи с предстоящим расследованием их всех временно перевели в другие помещения.

Дверь кабинета доктора Грэгори была плотно закрыта. Розабет Каррера сняла с груди пропуск, на котором, кроме дозиметра, висело несколько ключей, и, выбрав нужный, вставила его в массивную дверную ручку с кодовым замком.

— Смотрите, только быстро, — сказала она, распахивая дверь и отворачивая лицо. — Это только предварительный осмотр. У вас две минуты.

Скалли и Малдер заглянули внутрь.

На первый взгляд складывалось впечатление, что в лаборатории доктора Грэгори разорвалась зажигательная бомба.

Все было опалено тепловой вспышкой огромной силы, но такой непродолжительной, что уголки листов бумаги на рабочем столе загнулись, но не воспламенились. Четыре компьютерных терминала оплавились и покоробились, а катодные трубки мониторов смотрели в потолок, словно остекленевшие глаза мертвеца. Даже металлические столы прогнулись от чудовищно вспышки.

Белая демонстрационная доска почернела, верхний слой облупился, но сквозь сажу проглядывали уравнения и формулы.

У дальней стены Скалли заметила труп Грэгори. От старого ядерщика остался лишь обгорелый скелет. Руки и ноги, скрючившиеся в результате сокращения мышц в момент тепловой вспышки, приняли неестественную позу, как лапки лежащего на спинке насекомого, обрызганного ядом. А кожа и искаженный в жуткой гримасе рот выглядели так, словно доктора сожгли напалмом.

Малдер сосредоточенно осматривал лабораторию, а Скалли не могла отвести глаз от трупа. Как и всегда при осмотре места преступления, ее сердце сжалось, а мозг как бы сам по себе анализировал, ища ответы на все новые и новые вопросы. Только так ей удавалось справиться с подступающей к горлу тошнотой. Она решительно шагнула в кабинет, но миз Каррера остановила ее, твердо взяв за плечо.

— Стойте! Пока вам туда нельзя. Малдер бросил на нее взгляд и сухо осведомился:

— Интересно, а как же в таком случае прикажете вести расследование?

Скалли поняла, что ее напарник уже заинтригован. Похоже, и ей придется основательно потрудиться, чтобы дать разумное объяснение тому, что произошло в этой закрытой лаборатории.

— Там остаточное излучение, — объяснила Розабет Каррера. — Сначала вам нужно как следует экипироваться.

Скалли и Малдер попятились, и Скалли, машинально коснувшись дозиметра, спросила:

— А почему ваш рекламный ролик скромно умалчивает о том, что в лабораторных помещениях опасный для здоровья уровень радиации? Значит, это всего лишь пропагандистский треп?

Закрыв дверь, Каррера терпеливо пояснила:

— Нет. В обычных условиях все именно так, как в фильме. Но в лаборатории доктора Грэгори произошло нечто необычное. Что именно, мы не знаем. Во всяком случае, пока не знаем Предположительно здесь не было никаких радиоактивных веществ, однако и в стенах, и на оборудовании обнаружен повышенный уровень остаточной радиации. Не волнуйтесь: через толщу бетонных стен она не проходит. Так что если держаться отсюда подальше, причин для беспокойства не будет. Пойдемте.

• Предыдущая
• 4/48
• Следующая