Роман с убийцей - Жуков Вячеслав Владимирович - Страница 28

• Предыдущая
• 28/65
• Следующая

Но Олеся заметила.

– Что-то не так? – спросила она, догадываясь, что он собирается уйти. Ради чего тогда стоило добиваться встречи. Ведь сам напросился. Олеся его за язык не тянула. А теперь, как видно, хочет смыться. Но ведь она не сопливая девчонка, чтобы вот так юлить с ней. И она решила спросить его прямо.

– Я тебе не нравлюсь? Ответь, пожалуйста, – попросила она с отдаленной обидой, не понимая, что ему не нравится. Вроде бы она старалась, делала все, чтобы ему угодить. И посидели они неплохо. Поговорили. Немного узнали друг о друге.

– Извини, Олеся. Но мне надо идти, – сказал он и уже не скрывая, посмотрел на часы. – Ты мне очень нравишься. Честное слово. Но мне сейчас срочно надо уехать. Дела, – напустив смущение, улыбнулся Валентин.

– Уехать? Что вот так сразу? – Олесе хотелось, чтобы Валентин остался. И неужели для этого ей надо упрашивать его. Не слишком ли это будет? Мог бы и сам догадаться. Девушка живет одна.

Но он не остался.

– Ну ты даешь, – сказала Олеся, усмехнувшись, хотя в душе была обида. Будь на его месте другой, вряд ли бы он отказался. А этот видно скромный.

– Мне действительно очень надо… – сказал Валентин, давая понять, что Олесе не стоит на него обижаться. Но Олеся обиделась. И язвительно произнесла:

– Что, деловая встреча?

Не глядя ей в глаза, он сказал:

– Да, что-то вроде того. Извини. Но это очень важно. Мне надо встретиться с одним человеком.

Олеся посчитала, что речь идет о женщине. Ревность не питала, скорее злость. Неужели та, другая, лучше ее, чтобы вот так бежать к ней. И потому сказала:

– Неужели нельзя эту встречу перенести на потом. У нас с тобой тоже вроде встреча. Или ты забыл?

– Боюсь, потом может не получиться, – ответил Валентин.

– Как сейчас у нас? – Олеся не задумывалась сейчас о том, что ее слова могут обидеть его. Если такой обидчивый, может больше и не приходить.

Но Валентин, кажется, не обиделся. Или же просто не подал вида, хотя Олесе было сейчас наплевать на его обиды да и, в общем-то, на него самого.

– Ты не сердись, пожалуйста. Но сейчас я должен уехать.

– Это я уже слышала, – напустив побольше равнодушия, произнесла Олеся с видимым равнодушием. Пусть не думает, что она за ним бегать будет. Еще чего. И она даже не спросила у него номер мобильника.

– Если так надо. Уезжай, – сказала Олеся, вложив в эту фразу всю свою гордость. Пусть этот Валентин не зарывается и не считает ее дешевкой.

– Олеся, как-нибудь я тебе все объясню. А сейчас просто не могу. Да и некогда мне.

– Иди, – Олеся улыбнулась, кивнув на дверь.

Он смутился, но как человек спешивший, быстро пошел к двери. Олеся провожать его в прихожую не пошла. Слишком много чести.

– До свидания, – сказал он перед тем как выйти, и быстро вышел, хлопнув дверью.

– Всего хорошего, – ответила Олеся. Она подошла, заперла за ним дверь. Потом вернулась в кухню, где они только что сидели с Валентином. Выглянула из-за шторы в окно. Не хотелось, чтобы он заметил, как она смотрит. Хотя он даже и не обернулся. Стоя у окна, Олеся видела, как Валентин сел за руль своей машины и быстро поехал. Из ее окна выезд со двора был не виден. Мешал угол соседнего дома.

Проводив его машину, пока она стала не видна, Олеся ушла в комнату и усевшись в кресло, тупо уставилась в темный экран телевизора. Ей сделалось невыносимо грустно. И тоскливо. Опять одиночество, от которого она хотела спастись, общением с Валентином. Но, наверное, так неправильно. Потому ничего и не получилось. Это ее кара за грех перед Ириной.

Посидев немного в таких раздумьях, Олеся пошла в кухню. Достала из холодильника бутылку водки и стакан. Была, не была. Валентина водкой угощать не стала, чтоб не подумал о ней, ни есть чего. А теперь можно и выпить.

– Что ж делать одинокой девушке. Остается, только вот, – проговорила она, беря наполненный стакан в руку.

В комнате было невыносимо душно. С запада на город наползала огромная черная туча. И Олеся выглянув в окно, подумала, что начинается гроза.

Из-за угла соседнего дома, там, где был выезд со двора на проезжую часть, замигал фиолетовый свет, который поначалу опьяневшая Олеся приняла за далекие вспышки молнии. Но потом она догадалась, что это могло быть.

Скорее всего, опять какая-нибудь авария, решила она. Опасное место, этот выезд на проезжую часть. Там частенько происходят аварии, подумала Олеся и махнув на все рукой, пошла спать.

Разбудил Олесю звонок, но не будильника, а телефонный. Стоящий в коридоре на тумбочке телефон назойливо надрывался. Поначалу, едва только открыв глаза, Олесе показалось, что кто-то звонит в дверь. Пара секунд она приходила в себя. Потом сообразила, что это телефон. Но легче от этого не стало.

Если бы не этот дурацкий звонок, она бы поспала еще часика два, а так вот вставай, иди в коридор. Но первым делом она пошла не в коридор, а на кухню. Во рту стоял такой сушняк, что если не промочить горло водой, она и слова сказать не сможет.

На столе стояла почти пустая бутылка водки, глянув на которую Олеся поморщилась, осуждая себя. Как это она могла вылакать почти целую бутылку. Теперь от одного запаха водки ее просто воротило. И она поскорее убрала бутылку с остатками водки в холодильник, а взамен оттуда извлекла литровую бутылочку минералки. Открыв ее, прямо из горлышка всю и выпила за два приема.

А между тем, телефон в коридоре продолжал разрываться звонками, досаждая ее нервам, и Олеся даже подумала о том, что вот какие бывают люди. Ведь если не снимают трубку, то либо того, кому звонят нет дома, либо он не хочет разговаривать. Пару минут назад она при всем желание была не в состоянии разговаривать.

Олеся подошла и сняв трубку, услышала голос подполковника Туманова.

– Прошу меня извинить, Олеся, но мы с вами договаривались о сегодняшнем рейде…

– Да, – сказала Олеся, искоса глянув на часы.

На часах было половина двенадцатого. Почти полдень. Ничего себе, сколько она продрыхла. А всему виной эта проклятая водка. Теперь вот голова трещит и состояние такое, что хоть под руки води.

– Это вы меня извините. Я немного проспала, – говоря так, Олеся опять глянула на часы. Хорошо себе немного. Договаривались на десять часов.

– Я сейчас приеду, – пообещала она и бросив трубку, стала собираться.

Телефон зазвонил опять.

Олеся стояла перед зеркалом, заправляя блузку под пояс короткой юбки.

– А черт бы побрал этого Туманова, – проговорила она, подбежала, сняла трубку. – Я же вам сказала, что сейчас приеду, – почти прокричала в трубку и услышала голос Валентина.

– Олеся, – ласково заворковал он. – Это я.

Олеся промолчала. Разговаривать с Валентином, особенно сейчас, когда времени в обрез, ей не очень-то хотелось. Пусть знает, что она тоже может куда-то спешить.

– Олеся, мне хотелось бы извиниться… Можно я сегодня приеду?.. – начал он, но Олеся решила, что продолжать ему не стоит.

– Сегодня вечером я занята.

– Понимаю, – погрустнел он. – А я думал, мы посидим.

– Никогда заранее не надо строить иллюзий, – заметила на это Олеся категорично и извинившись, положила трубку. Ни к чему эти пустые разговоры. Тем более, ей еще надо нанести макияж. Ведь ее ждут.

Олесе не понравилось, что Туманов предлагает ей надеть такую некрасивую брошку. По мнению самой Олесе, эта вещица портит ей весь вид.

Подполковник глянул на девушку. Вот уж действительно потрудилась природа, создавая этот шедевр. Не зря Ваняшин, стоит лишь Олесе появиться, глаз с нее не сводит.

Заметив этот его интерес, Грек даже шепнул приятелю Лехе на ушко:

– Ты слюнки-то не распускай. Бабник хренов. Лучше думай о предстоящей операции. Чтобы все получилось. А ты на девчонку пялишься.

Ваняшин был не согласен.

– Ничего ты, Грек, не понимаешь. Эта девушка создана для меня. Может это судьба нам встретиться. – Он тут же изъявил желание во время проведения операции возить Олесю на своей машине. Но подполковник Туманов лишил его такого удовольствия, сказав:

• Предыдущая
• 28/65
• Следующая