Мистический Петербург - Степаков Виктор - Страница 12
- Предыдущая
- 12/63
- Следующая
И беда не заставила себя долго ждать! Осенью на город обрушилось сильнейшее наводнение, подобное яростному разгулу стихии 1824 года. Вода поднялась на 369 см выше ординара и затопила большую часть Ленинграда. Не обошлось без разрушений и человеческих жертв.
После спада воды развернулись авральные работы по ликвидации последствий стихии. Среди рабочих часто появлялся Шлюмкин, который вел разговоры о том, что наводнение — дело рук колдуна, едва не пойманного им на Канонерском острове.
— Эта гнида мне всю морду песком залепила, — важно рассказывал контролер.
Чернорабочие слушали Шлюмкина, открыв рты. Так продолжалось до тех пор, пока его речи не уловило чуткое комсомольское ухо. Однажды коренастый малый со значком РКСМ на тужурке крепко схватил рассказчика за полу толстовки.
— Ребята, сюда! Тут контра религиозную пропаганду разводит! — неистово закричал комсомолец, и глаза его загорелись адским огнем.
На призыв сбежался десяток голенастых молодцов, считавших своим долгом отвесить Шлюмкину оплеуху. Затем его потащили в ближайшее отделение милиции, откуда отправили в лечебницу для душевнобольных, где жизнь контролера и завершилась.
В 1957 году был тоже отмечен таинственный случай, связанный с колдовством. Рабочие ночной смены завода «Точприбор» обратили внимание на непонятные явления, происходящие на пустыре неподалеку от проходной. Ночами на нем загорались похожие на пламя свечей желтые огоньки, которые медленно перемещались. Иногда порывами ветра доносило оттуда неясную человеческую речь и звуки, схожие с плачем ребенка.
Передовики пытались объяснить феномен с научной точки зрения, а вот сходить и проверить эти умные версии не решался никто, было боязно. Тем паче что заводской старожил по фамилии Бесфамильный нагнал на рабочих жути.
— А чему удивляться, — авторитетно сказал дед. — Там раньше старинное кладбище было. Наверное, колдует кто-то, а может быть, что-нибудь и похуже.
Производительность смены резко упала. Начальник объяснял это так:
— Народ на заводе трудится деревенский, доверчивый, а придурок Бесфамильный их всех запугал, мол, по пустырю колдуны и покойники ходят.
— Стыдно, стыдно, товарищ Крохоборов, повторять суеверную чушь! — заорал на него секретарь заводского парткома.
В ближайшую ночь секретарь появился на «Точприборе». По пустырю блуждали странные огоньки.
— Пойду посмотрю, кто это там хулиганит, — угрожающе произнес партработник и зашкандыбал в темноту на скрипучем протезе.
В ночи громко скрипел протез, потом послышался шум какой-то возни, и все стихло.
— Товарищ Птоломеев! — позвал Крохоборов.
Ответом была гнетущая тишина.
— Семен Семенович, товарищ секретарь! — заволновался начальник смены.
— Эй, держи! — раздался чужой, незнакомый голос, и из мрака к заводской проходной полетел какой-то темный предмет.
Он с лязгом грохнулся об асфальт, и все узнали в нем отстегнутую ногу партфункционера! Рабочие с криками ужаса разбежались.
Утром на месте происшествия появился генеральный директор.
— Где секретарь? — строго спросил он.
— Покойники утащили, — захныкал Крохоборов.
— Дурак! — замахнулся на него секретарской ногой генеральный и приказал: — Обыщите пустырь. Птоломеев не Маресьев, далеко не уползет.
Пустырь обыскали. Но кроме разрытой могилы с трухлявыми досками гроба, огарков свечей и трех проткнутых иглами тряпичных фигурок ничего не нашли.
— Ну, убедились, что кто-то здесь колдовал. Теперь Птоломеева не отыщешь, гиблое дело, — заметил старик Бесфамильный.
Гендиректор в ярости двинул протезом ему по башке, и знаток с плачем побежал жаловаться в профком.
Однако, как ни печально, но правым оказался именно он — Бесфамильный. Секретаря «Точприбора» больше не видели. Ни живым, ни мертвым. «Пропал без вести», — пришло к выводу официальное следствие.
И, наконец, в день солнечного затмения 1999 года Петербург потрясло дикое происшествие.
Поздним вечером сторож больничного морга Дуплетов услышал под окнами детский плач. Он посмотрел на улицу и увидел стоящую напротив дежурки маленькую белокурую девочку, которая горько рыдала, беспомощно озираясь вокруг.
Дуплетов приоткрыл створку окна:
— Девочка, что случилось?
Ребенок поднял ангельскую головку, посмотрел голубыми глазами и сказал пропитым голосом:
— Открой дверь, скотина! — добавив отборной матерщины.
Это произвело на Дуплетова настолько сильное впечатление, что он послушно выполнил требование.
Но вместо маленькой девочки на порог шагнуло два мрачных типа. Один, корявый и плотный, здоровенными ручищами, словно тисками, сдавил сторожу горло. Другой, тощий, с лошадиной мордой, глухо спросил:
— Свежий удавленник есть?
Ответить Дуплетов не мог. Хватка ослабла. Сторож испуганно просипел:
— Так точно, имеется.
— Давай его скорее сюда! — приказали ему и пинками погнали в глубь помещения.
Из морозильной камеры был извлечен труп самоубийцы. Тело бросили на пол. Корявый выхватил из-за пояса мясницкий секач и ударил по руке мертвеца выше локтя. Лезвие с хрустом вошло в окоченевшую плоть и, скрежетнув по цементному полу, выбило длинную искру. Рука, мелькнув белой костью, отскочила к ногам Дуплетова.
— Ой! — выдохнул сторож.
Корявый вновь взмахнул секачом… Тощий сунул отсеченные конечности трупа в кошелку и обдал Дуплетова запахом нечищеных зубов:
— Не болтай много, задавим.
И страшные посетители покинули здание морга.
Администрация больницы пыталась скрыть данный факт.
— Сторожа уволить, а покойнику присобачьте грабли от бомжа и — в гроб, — распорядился главврач Гурфинкель.
Однако кто-то из его недоброжелателей оповестил о происшествии все городские СМИ и родственников удавленника. Сказав при этом последним, что руки их близкому оттяпал лично Гурфинкель со своими ближайшими прихлебателями.
Грянул скандал. «Руки покойника пошли на холодец», «Больных кормят мертвечиной», «Кто вы, доктор Гурфинкель: маньяк, извращенец, хулиган?» — кричали газетные заголовки. Впрочем, шумиха быстро утихла. Этому способствовала позиция городских властей, потребовавших от журналистов не нагнетать страстей. В ответ газета «Трудовой люд», известная своей неистовостью, разразилась статьей «Губернатор, зачем тебе мертвые руки?!», где глава города обвинялся черт знает в чем. Газету мгновенно прикрыли, а прокуратура возбудила по фактам циничного оскорбления высокого должностного лица и кощунства в больничном морге ряд уголовных дел.
Между тем, по мнению компетентных лиц, все случившееся нельзя рассматривать как банальную уголовщину. Тут явно просматриваются действия колдунов, хорошо осведомленных о кошмарном обряде средневековой Европы, связанном с рукой повесившегося или повешенного.
В колдовских целях этот ужасный атрибут используют с давних времен. Как сказано в одном старинном трактате: «В полночь при благоприятном расположении небесных тел зажечь три черные свечи, руку удавленника обернуть куском савана и крепко стянуть, чтобы выдавить оставшуюся кровь. После поместить ее в глиняный кувшин, в раствор соли, мавританского перца и египетской серы. Через две недели руку вытащить и высушить в печи вместе с папоротником и болотным хвощом». Затем ночью на оскверненной могиле праведника необходимо было исполнить следующий обряд: высушенную руку присыпать землей, произнести три заклинания и попросить у Дьявола наделить мертвую плоть страшной силой. Если рука, похожая на обожженную ветку, самостоятельно показывалась из-под земли, значит, просьба выполнена. С этого момента знаток тайного становился обладателем Руки Смерти, при помощи которой, совершив ритуал окропления ее кровью младенца, мог задушить любого неугодного ему человека. Влекомая дьявольской силой Рука проникала куда угодно и смыкала мертвые пальцы на горле намеченной жертвы, после убийства возвращаясь к хозяину. К примеру, испанскую королеву Хуану Безумную, родную сестру принца Арагонского, черный маг из Толедо убил Рукой Смерти в 1555 году прямо в уборной, когда та среди ночи справляла естественную нужду. А последний раз Руку Смерти использовали болгарские спецслужбы. В 1973 году они ликвидировали в Бонне этим древним, но верным способом известного диссидента Бедроса Крикорова.
- Предыдущая
- 12/63
- Следующая
