Погребённые заживо - Биллингем Марк - Страница 23

• Предыдущая
• 23/83
• Следующая

Ивонна Китсон сидела в машине напротив входа в школу, наблюдая, как из нее выходят дети, и ждала, когда появится Адриан Фаррелл.

Рядом с ней, листая газету «Дейли миррор», сидел констебль Энди Стоун.

— И все же, начальник, я не понимаю, почему ты не взяла с собой сержанта Холланда? Он бы показал нам этого маленького выродка.

— Заскучал, Энди?

Стоун отрицательно покачал головой, не отрывая глаз от газеты.

— Дейв занят другим делом, да и в любом случае я не хотела, чтобы нам кто-то кого-то показывал. Хочу проверить, смогу ли я его узнать сама. Справедливо? — она снова закусила большой палец и, глядя в окно, стала грызть ноготь.

Очень долго Китсон казалось, что нельзя иметь все сразу: если складывается личная жизнь, то завал ждет на работе. И наоборот. Пару лет назад она была карьеристкой и прекрасно об этом знала. Дела ей доверяли серьезные — такие, какой была она сама, когда их расследовала. Потом ее черт попутал завести интрижку со старшим офицером, и пока его жена и начальство смотрели на это сквозь пальцы, она наблюдала, как ее карьера и собственная личная жизнь катятся в тартарары. Сейчас дома вновь все «устаканилось» — дети не болели, отношения с бывшим супругом остались в рамках приличий и она кое с кем уже встречалась. Но на работе — другое дело. Хотя она, как и прежде, вкалывала как проклятая, каждая неудача, каждый вынужденный компромисс стали доводить ее до бешенства — чем дальше, тем больше. Она стала задаваться вопросами: что же с ней не так? Неужели она потеряла способность радоваться?

Стоун на несколько секунд перестал насвистывать.

— Смешно, — заметил он. — Тут намекают на некоего «известного телеведущего дневных передач», который совершил побег из тюрьмы вместе со своим аналитиком. Кто бы это мог быть, как думаешь?

Расследование дела Латифа как никогда разочаровало Китсон — и в каждом деле об убийстве, которые ей поручали с тех пор, она, казалось, билась головой о стену. Стена, которую ей надо было попытаться пробить этим утром, окружала подозрительный обряд посвящения в тотнемскую [23]группировку наркоторговцев. Новые члены банды, чтобы доказать, чего они стоят, должны были ездить по улицам вечером и ночью с потушенными фарами и расстрелять первую машину, которая ослепит их огнями своих фар. Это было так бесчеловечно в своей простоте — ведь ничего не подозревающая жертва выбиралась по воле случая.

Один такой водитель, к несчастью, успешно справился с заданием.

Пять дней назад без видимых причин был расстрелян водитель «тойоты-лендкрузера». Автомобиль въехал на тротуар на Севен-систерз-роуд, в результате погиб сам водитель и молодая женщина, которая ожидала автобус на остановке. Так новоиспеченный член группировки в одночасье превратился из продавца низкосортного крэка в человека, совершившего двойное убийство. И хотя Китсон и ее коллеги прекрасно знали, какая из банд стоит за всем этим, и опросили полдесятка молодчиков, которые уж точно знали, кто нажал на курок, те упорно держали язык за зубами.

Иногда «каменные стены» широко улыбались, показывая золотые зубы с такой издевкой, что желание проломить их становилось у Ивонны нестерпимым.

Ей чертовски необходим был какой-то результат. Не для галочки, а для собственного душевного равновесия. И сейчас, если глаза и интуиция не подвели Дейва Холланда, она таки добьется результата.

Стоун перевернул последнюю страничку газеты.

— Хотя чему удивляться? — продолжил он. — Я полагаю, многие из этих телеведущих покрывают друг дружку, верно?

Китсон пробормотала что-то, что в равной степени могло быть расценено и как «да», и как «нет». Каждой клеточкой своего мозга она сфокусировалась на группке школьников, переходивших дорогу. На Адриане Фаррелле, которого оценивала пронзительным взглядом. По правде сказать, теперь она должна Дейву целую бадью портвейна!

— Это он?

Китсон жестом попросила Энди Стоуна замолчать, как будто мальчишка, о котором шла речь, был на расстоянии вытянутой руки. Или слух у него был развит так же хорошо, как и заносчивость. Она смотрела, как он медленно идет по главной аллее, старалась не упустить ни одной детали, но и не поддаваться первому впечатлению. Он лениво разговаривал с двумя другими школьниками — мальчиком и девочкой. Хотя на обед полагалось не больше часа, Китсон увидела, что Фаррелл — впрочем, как и большинство школьников, — претерпевает те трансформации, о которых упоминал Холланд. Вот он снял пиджак и перекинул его через плечо. Вот ослабил галстук.

Затаив дыхание, она смотрела, как он вдел свою серьгу. От учения к искушениям.

Метрах в ста от школы Фаррелл отделался от своих однокашников и направился к двум мальчишкам, которые быстро шли ему навстречу через дорогу. Эти парни были одеты в свою форму: кепки «Найк», кеды «Нью-бэланс», свободная одежда от Каппа. Они двигались, как взрослые мужчины, но выглядели такими юными, что у Китсон возник вопрос: а почему это они не в школе?

Все трое поздоровались, хотя расслышать слов было невозможно. Боксерская стойка: кулаки наизготовку. Костяшки сжатых пальцев стукнулись в знак приветствия, и троица двинулась к магазинам. Китсон потянулась к ручке двери.

— Мы за ними? — спросил Стоун.

Китсон выбралась из машины. В голове у нее шумело, когда она думала об Адриане Фаррелле и его интересных приятелях. Его милых белокожих приятелях.

— Пошли подышим воздухом, — ответила она.

Портер вышла на связь по радио. Она предложила Торну встретиться где-то у их автомобилей. Поделиться соображениями.

Они побрели по Ферфилд-роуд, пересекли доклендскую линию скоростного трамвая и направились к Олд-форд.

— Где-то с полчаса назад объявлялся Барри Хигнетт, — сообщила Портер. — Ему не терпится взяться за дело.

— Как и всем нам, да?

— Я имею в виду, что он решил действовать безотлагательно. Поэтому мы послали пару наших ребят узнать обстановку. Посмотреть, нельзя ли подобраться поближе.

Они остановились, пропуская выезжающий со склада грузовик. Водитель зацепил стену, подал чуть-чуть вперед и попробовал еще раз. Они решили его обойти, не обращая внимания на выхлопные газы и отчаянное гудение клаксона.

— Спасибо, что предупредили, — тон, которым это было сказано, явно противоречил словам. По мнению Торна, это следовало сделать полчаса назад.

— Я предупреждаю вас сейчас, поэтому незачем злиться.

— Думаете, Хигнетт получил втык от начальства?

— Определенно — ответила Портер. — И я не удивлюсь, если об этом настойчиво попросил Тони Маллен. Все ополчились на беднягу.

— Он еще здесь?

— Вернулся в отдел.

— Правильно сделал, — согласился Торн. И он не шутил. Барри Хигнетту как руководителю пристало находиться поближе к управлению. Там он мог «держать руку на пульсе», мог связаться с любым сотрудником и одновременно находился в пределах досягаемости начальства. Последним совсем не следовало пренебрегать — тем более что на этот раз начальство нервничало несколько больше, чем обычно.

Портер замедлила шаг у шикарной новостройки. На плакате, висевшем у ворот, были изображены бассейн, сауна и придомовые магазины.

— Вот от такого я бы не отказалась, — сказала она. — Моя квартира — настоящая дыра.

— Здесь когда-то была фабрика «Брайант энд Мей», — заметил Торн, вглядываясь через ворота внутрь. — Та, на которой вспыхнула «спичечная» забастовка.

Портер покачала головой — она об этом не слышала.

— В конце девятнадцатого века, — Торн кивнул на здание, — здешние работницы устроили забастовку, требуя повышения зарплаты и улучшения условий труда. Забастовка отозвалась эхом по всей стране. В каком-то смысле она положила начало, зажгла профсоюзное движение.

— Ну да, они чиркнули спичкой.

Мысли Торна были уже далеко, и он не оценил шутки. Он повернулся и указал на Боу-роуд, как настоящий гид.

— Вон там — первый предвыборный штаб Сильвии Панкхерст. «Женщинам — право голоса!» и тому подобные лозунги. — Торн старался говорить серьезно, но не сдержал улыбки. — И посмотрите, до чего мы дожили!

• Предыдущая
• 23/83
• Следующая