Северная война (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 40

• Предыдущая
• 40/77
• Следующая

  Рукоять Змиулана, словно поддерживая мое решение, ткнулась в ладонь, и я прошел через строй воинов. Арбалетчики уже были готовы выстрелить в храброго германца, но я поднял вверх руку, и произнес:

  - Этого я убью сам!

  Стрелки отступили, после чего вокруг рыцаря и подранков быстро образовался круг из пруссов. Варяги и русичи в это самое время сгоняли в кучу пленных и обыскивали фургоны, а бойцы Поято на время стали зрителями поединка. Ну, а сам Эринфрид фон Хаммер понял, что ему дают возможность сразиться в одиночном бою, расплылся улыбкой и двинулся на меня.

  Рыцарь был опытным поединщиком, шел легко и красиво, вроде бы шажки маленькие, но стремительные. Расстояние между нами было небольшое, метров шесть-семь, не больше, и вскоре мы скрестили свои мечи. Гвардеец на секунду замер и попробовал поймать мой взгляд, но вокруг была полутьма, в которой мелкие детали не разглядеть, и его клинок метнулся в мою голову. Я удар отбил и он отступил. После этого рыцарь попытался вновь атаковать и опять неудачно. Снова произошел размен ударами, и противник стал убыстряться. Хорошо заученные и отлично поставленные удары посыпались на меня градом со всех сторон, и Хаммер показал свое мастерство. Удар! Отбив! Выпад! Финт! Стальные клинки крутились вокруг двух людей и завороженные блеском мечей воины что-то выкрикивали. Но вскоре гвардеец стал выдыхаться. Он не мог выдержать яростного темпа и уже понимал, что его смерть близка. Играть с ним в 'честный поединок' стало не интересно, и мои дружинники в очередной раз убедились, что их вождь крут и силен, а раз так то пришла пора заканчивать этот бой.

  Меч Хаммера поднялся в четком и красивом вертикальном замахе, и я метнулся на него. Всего один шаг на противника. Нырок под руку противника и Змиулан вонзается под ребра крестоносца. Булат идет между ребрами человека, и острие поражает сердце германца. Кисть на себя. Рывок и отход в сторону. Тело гвардейца, еще несколько секунд назад сильное и ловкое, заваливается набок и на траву падает выпавший из ослабевшей ладони меч. Дружина приветствует меня радостными криками, а я кивнул в сторону вставших спина к спине подранков и, направляясь к повозкам, бросил:

  - Убить!

  Вторя моему приказу, раздается двойной звук:

  - Дза-нг! Дза-нг!

  Арбалеты бьют в упор и тела еще двух католиков опадают наземь. Впрочем, это фиксируется самым краешком, и вскоре я забываю про поединок и расстрелянных крестоносцев, ибо пришла пора узнать, что же находилось в фургонах и кем являются сопровождаемые рыцарями люди.

  Возле обтянутых парусиной повозок находился Ранко Самород и десяток варягов. Они стояли полукругом и перед ними были пленники, как я уже сказал, типичные зажиточные горожане в камзолах на голое тело или без них. От этих людей исходил страх, липкий и неприятный. Почти каждый из них был готов на все, лишь бы его не пытали, и дали возможность жить и дышать воздухом. Слово честь для них пустой звук и поймать таких граждан мечта любого полевого разведчика, информация есть, и допрос идет легко.

  - Что в фургонах? - спросил я Ранко.

  - Бочонки со свиным жиром.

  Для чего современные вояки используют животные жиры, особенно свиные, я знал. Конечно же, для поджога вражеских крепостей и осадных мин, которые дают настолько сильный жар, что его даже каменные стены не всегда выдерживают, лопаются и разваливаются. Поэтому, уже представляя себе, кто передо мной, я выдернул из толпы пленников мордастого полноватого мужичка лет сорока пяти, с которого потоками стекал пот, отвел его в сторону и задал первый вопрос:

  - Как тебя зовут?

  - Эрвин Бергер, - быстро ответил германец.

  - Откуда ты?

  - Из Ахена.

  - Эти, - я кивнул в сторону остальных пленников, - тоже оттуда?

  - Только половина, а остальные из Трира и Страсбурга.

  - Куда двигался ваш обоз?

  Бергер втянул голову в плечи и выдохнул:

  - Нас направили в армию герцога Генриха Льва.

  - Для чего?

  - Мы фортификаторы и знаем, как правильно брать крепости.

  - Этим вы должны были заниматься в войске крестоносцев?

  - Да. Готовится осада Дубина, и король Конрад послал нас на помощь герцогу.

  - Это все?

  - Нет.

  Фортификатор замялся, а я без злобы пнул его сапогом по коленной чашечке и поторопил:

  - Живее отвечай.

  Католик скривился от боли и торопливо зашептал:

  - Помимо осадных работ нам предписано осмотреть и разметить места, в которых должны быть построены новые замки и пробиты дороги. И еще я знаю, что нашему начальнику выдали карты венедских земель с предварительными набросками и пометками по будущему строительству.

  - Кто у вас старший?

  - Мэтр Карл Штрах.

  - Он в толпе?

  - Да.

  - Карты у него?

  - Да.

  - Ваша группа одна такая?

  - Нет. Еще две отправились в войско короля.

  - Иди. Позже еще поговори.

  Пинком я отправил пленника к остальным. Затем подозвал к себе Саморода и рассказал ему, кто попал к нам в руки. Варяг меня выслушал и покачал головой:

  - Вон оно как. Значит, крестоносцы имеют ввиду, что могут не одолеть нас за один раз и думают о строительстве укреплений. Хитро все придумали. Опору для себя на наших землях готовят. Гады!

  - Именно, что гады, Ранко. Но они не придумали ничего нового. Так же поступали римляне, когда на кельтов и галлов давили, и так же наступали саксы двести лет назад, когда на землях вагров основали Марку Биллунгов. Для начала натиск. Затем строительство крепостей, замков и складов. Потом сбор сил, зачистка территорий и новый рывок. Стратегия 'Дранг нах Остен', как она есть.

  - Это понятно, - варяг согласно мотнул головой и посмотрел на пленников: - С этими-то, что делать будем?

  - Найдешь карты, которые у них есть, а затем вместе с полусотней варягов и лесовиками отправим пленников в Аркону, где с ними жрецы потолкуют и к делу приставят, это ведь не шваль подзаборная, а люди с понятием о своем ремесле.

  - Да, Вадим, наверное, ты прав. А с грузом как поступим?

  - Просто. Караван, который утром пойдет, возьмем и вместе с ним все сожжем. Жир на вражеские телеги и гори-гори ясно.

  - Понятно.

  Ранко вновь отправился к пленникам, а я остался на месте и осмотрелся. Трупы германцев уже уносили в лес. Наши лошадники осматривали рыцарских коней и мощных тягловых животных, часть из которых мы заберем с собой. Другая группа воинов собирала в кучу оружие, доспехи, украшения имперских аристократов и кошельки мертвецов, хотя бы что-то с собой, но заберем.

  В моих указаниях никто не нуждался, и мой взгляд скользнул по темному небосводу. Скоро утро и новый бой. Врагов будет сотни три, а то и больше, и в обозе, который мы собираемся разгромить, около восьмидесяти повозок. Драка будет серьезная, не чета неожиданному ночному налету, но крестоносцы не ожидают, что мы находимся непосредственно на тракте, да еще и днем, так что дело сделаем. Правда, потом придется срочно идти на соединение с Вартиславом и выдумывать новую каверзу для врагов. Однако это ничего, по дебрям бродить и от погони уходить, нам не привыкать.

  После ночной битвы с венедскими налетчиками, во время которой Седрик фон Зальх показал себя с самой наилучшей стороны, жизнь молодого рыцаря изменилась. Генрих Лев запомнил его и приблизил к своей особе. Седрик покинул отряд архиепископа Адальберта, который отпустил воина с миром, и в земли проклятых бодричей Зальх вошел уже как человек герцога. Воинов под его рукой не было, но зато он постоянно находился рядом с Генрихом, выполнял его задания и был на посылках. Лицо рыцаря стало узнаваемым. Каждый человек в войске крестоносцев знал, кто он такой и Седрика это устраивало, ибо, когда армия Льва соединилось с отрядами маркграфа Конрада Мейсенского, рыцарь был представлен отцу девушки, которую он считал тайной дамой своего сердца. Тогда влиятельный имперский аристократ удостоил его беседы и сказал, что у Седрика большое будущее и эти слова придали Зальху уверенности в себе. После чего у него мелькнула мысль, что шансы свести более близкое знакомство с Гертрудой Мейсенской из эфемерных превращаются в реальные.

• Предыдущая
• 40/77
• Следующая