В объятиях смерти - Корнуэлл Патрисия - Страница 41

• Предыдущая
• 41/74
• Следующая

— Эй, что вы нам тут рассказываете? — возмутился Марино. — Что? Предполагается, что мы должны искать сбежавшего воздушного пирата, который теперь убивает людей в Вирджинии?

— Мы не можем полностью сбросить со счетов такую возможность. Пит, — сказал Уэсли, — какой бы невероятной она ни казалась.

— Четыре человека, которые захватили тот самолет, никогда не были связаны ни с какой организацией, — напомнила я. — На самом деле вам не известны ни их цели, ни кем они были, за исключением того, что двое из них были ливанцами — если мне не изменяет память, — другие двое, которые сбежали, возможно, были греками. Мне кажется, в то время были какие-то разговоры насчет того, что настоящей целью был американский посол, который отправлялся в отпуск со своей семьей и должен был лететь этим самолетом.

— Верно, — напряженно сказал Уэсли. — После того как несколькими днями раньше в американском посольстве в Париже была взорвана бомба, планы путешествия посла были тайно изменены, хотя прежний заказ на рейс не был отменен.

Его глаза смотрели мимо меня. Постукивая чернильной ручкой по костяшке большого пальца левой руки, он добавил:

— Мы не исключаем возможность того, что воздушные пираты в действительности представляли собой гангстерскую группу, что они — профессиональные убийцы, нанятые кем-то.

— О'кей, о'кей, — сказал Марино нетерпеливо. — Никто не отрицает, что Берил Медисон и Кери Харпер могли быть убиты профессиональным убийцей. Вы знаете, что все было инсценировано так, как будто это дело рук какого-то психа.

— Мне кажется, стоит начать с этого оранжевого волокна и посмотреть, что еще удастся выяснить. И, может быть, кто-то должен как следует присмотреться к Спарацино, убедиться, что он не имеет никакого отношения к послу — возможной цели пиратов.

Уэсли не ответил.

Марино вдруг заинтересовался своим большим пальцем и принялся приводить в порядок ноготь с помощью карманного ножичка.

Хейновелл окинул взглядом всех сидящих за столиком и, убедившись, что к нему больше нет вопросов извинился и ушел.

Марино зажег очередную сигарету.

— Не знаю, — он выдохнул струю дыма, — но, по-моему, все это превращается в погоню за тенью. Я имею в виду, что не сходятся концы с концами. Зачем нанимать международного гангстера, чтобы убить сочинительницу дамских романов и бывшего романиста, который за много лет не произвел на свет ни одной строчки?

— Мне это тоже непонятно, — сказал Уэсли. — Все зависит от взаимных связей. Черт, это зависит от очень многих вещей. Пит. Все от чего-нибудь зависит. Единственное, что мы можем сделать, — проследить, насколько это в наших силах, чтобы ничто не ускользнуло от нашего внимания. Поэтому переходим к следующему пункту повестки дня, к Джебу Прайсу.

— Он снова на свободе, — откликнулся Марино.

Я недоверчиво посмотрела на него.

— Когда его выпустили? — спросил Уэсли.

— Вчера, — ответил Марино. — Его выпустили под залог. Если быть точным, за пятьдесят тысяч.

— Ты не мог бы объяснить мне, как ему это удалось? — поинтересовалась я, взбешенная тем, что Марино до сих пор мне этого не сказал.

— Не бери в голову, док, — ответил он.

Мне известны три способа освобождения под залог. Первый — это под личное поручительство, второй — за наличные или под залог собственного имущества, а третий — вмешательство профессионального поручителя, который берет десять процентов с суммы и требует письменное обязательство или какой-либо иной вид гарантии, что он не останется с пустым карманом, если обвиняемый решит убежать из города. Джеб Прайс, как сказал Марино, выбрал последний способ.

Я хочу знать, как ему это удалось, — снова повторила я, доставая сигареты и пододвигая поближе баночку из-под коки.

Я знаю только один способ. Он позвонил своему адвокату, тот открыл в банке счет на предъявителя и выслал чековую книжку в «Лаки», — сказал Марино.

— "Лаки"? — переспросила я.

— Да. «Лаки Бондинг Компани» на Семнадцатой улице, которая очень удобно располагается в одном квартале с городской тюрьмой, — объяснил Марино. — Там же и ломбард Чарли Лака для заключенных, известный еще под названием «Хок и Вок». Мы с Чарли знаем друг друга довольно давно, время от времени болтаем с ним, травим анекдоты. Иногда он немножко стучит, а иногда закрывает рот на замок. К сожалению, Джеб Прайс — как раз второй случай. Мне не удалось вытянуть из Лака ничего, кроме имени адвоката Прайса, но я подозреваю, что он не местный.

— Очевидно, у Прайса есть связи наверху, — сказала я.

— Очевидно, — мрачно согласился Уэсли.

— И он ничего не сказал? — спросила я.

— У него есть право хранить молчание, и он чертовски упорно этим правом пользуется, — ответил Марино.

— Что удалось выяснить в отношении его арсенала? — Уэсли продолжал делать записи. — Вы проверили его по базе данных?

— Оружие числится зарегистрированным на его имя, — ответил Марино, — и у него есть лицензия на ношение личного оружия, выданная шесть лет назад здесь, в северной Вирджинии, каким-то дряхлым судьей, который с тех пор вышел в отставку и переехал куда-то на юг. Согласно биографическим данным, включенным в запись, которую я получил из окружного суда, в то время, когда Прайс получил лицензию, он был неженат и работал в округе Колумбия в скупке золота и серебра под названием «Финклштейн». И угадайте, что теперь? «Финклштейна» больше не существует.

— А как насчет записей в Департаменте автомобильного транспорта? — продолжал записывать Уэсли.

— Никаких претензий. На его имя зарегистрирован восемьдесят девятый БМВ по адресу в округе Колумбия. В его старом договоре на аренду указано, что он работает сам на себя. Я собираюсь тряхнуть налоговую инспекцию, чтобы получить данные об уплате их налогов за последние пять лет.

— Может быть, он частный сыщик? — спросила я.

— Во всяком случае, не в округе Колумбия, — ответил Марино.

Уэсли поднял на меня глаза и сказал:

— Кто-то его нанял. Для какой цели — мы до сих пор не знаем. Он явно не выполнил задания. Кто бы за ним ни стоял, он может повторить попытку. Я не хочу, чтобы ты столкнулась с еще одним таким же.

— Надеюсь, всем очевидно, что я тоже не жажду этого.

— Я хочу сказать тебе, — продолжал он отеческим тоном, — чтобы ты избегала ситуации, в который можешь оказаться уязвимой. Например, не следует засиживаться в кабинете, когда в здании никого не остается. Я имею в виду не только уик-энды. Если ты работаешь до шести-семи вечера, а все остальные ушли домой, то выходить на темную стоянку и садиться в свой автомобиль в одиночестве — паршивая идея. Может быть, ты могла бы уходить в пять, когда вокруг много глаз и ушей?

— Я учту это, — сказала я.

— Или если тебе нужно уйти позже, Кей, позвони охраннику и попроси его проводить тебя до машины, — продолжал Уэсли.

— Черт, позвони мне, в конце концов, — вызвался Марино, — у тебя же есть номер моего вызывающего устройства. А если со мной нельзя связаться, попроси диспетчера прислать автомобиль.

«Прекрасно, — подумала я. — Если мне повезет, то я доберусь домой к полуночи».

— Просто будь предельно осторожна. — Уэсли сурово взглянул на меня. — Все теории — в сторону, убиты два человека, и убийца все еще на свободе. Вид жертв, возможные мотивы преступлений представляются мне достаточно необычными, чтобы допустить все что угодно.

Его слова крутились в моей голове по дороге домой. Если допускать все, то ничего невозможного нет. Один плюс один — не равно трем, или все-таки равно? Казалось бы, смерть Стерлинг Харпер не имеет отношения к гибели ее брата и Берил. Она — из другого уравнения. Или все-таки имеет?

— Ты сказал мне, что мисс Харпер не было в городе в тот день, когда была убита Берил, — обратилась я к Марино. — Что-нибудь еще удалось выяснить?

— Нет.

— Как ты думаешь, она уезжала на машине?

— Нет. У Харперов одна-единственная машина — это белый «роллс-ройс», и в день смерти Берил его брал Кери.

• Предыдущая
• 41/74
• Следующая