Виагра для дракона - Хаус Доктор - Страница 92

• Предыдущая
• 92/134
• Следующая

    Хозяин недоверчиво сощурился и протянул мне стопку Хэннэси, самолично плеснув коньяка из стоявшей на мраморном столике бутылки. Жест, рассчитанный на то, чтобы продемонстрировать мирные намерения и выиграть время. Ваня прекрасно знал, что я не пью вовсе. – Выпей и остынь, Платоша. Сатанопуло, – не тот человек, с которым стоит связываться сгоряча. Да и не человек он вовсе. – Не дождавшись реакции с моей стороны, Ваня аккуратно поставил рюмку на столик и продолжил.

 – Ты не знаешь всего, молодой волк. Бешенный Лев за неполный год подмял под себя пол-Москвы. Мы пытались его остановить, но сами не смогли, а сверху почему-то молчат. Не знаю, кто его крышует, но власть не вмешивается. И еще - все, кто пытался его достать самостоятельно, - мертвы. И исполнители и заказчики.

   Я в свое время решил не торопиться, и остался жив. Не думал, что буду когда ни будь  радоваться своей трусости. Мало кто ненавидит Демиоса так, как я. И я, Ваня Могила, каждое утро молю господа о том, чтобы еще один день прошел без известий от этого ублюдка.

   Смотри, - прямо напротив моего дома его логово! И как бы ты, Платончик, не пыжился, каждый из бойцов Демиоса может раскатать в пыль троих таких крутых. А бойцов у него около полусотни. - Могила нажал кнопку на пульте и жалюзи, закрывающие обращенное к реке окно бесшумно разъехались в стороны.

    Ваня застыл на половине своего картинного жеста, долженствующего показать мне могущество Нарасимхи. - За окном открывался захватывающий вид на пожар. Горел «Университет Ананды», весело подсвечивая багровыми бликами не только рядом стоящие дома, но и изрядную часть Москва-реки. – Я тут зашел к ним в гости, Иван Николаевич, и мы славно развлеклись. Так что сегодня крутых бойцов у Сатанопуло стало заметно меньше.

    Пожар разгорелся во всю и уже затронул пару вышележащих этажей жилого дома. Оставалось только надеяться, что жильцы успели покинуть свои квартиры до того, как пламя перекрыло им путь к бегству. Внимание разделилось, демонстрируя прямо противоположные точки зрения на пожарище. Мне-человеку стало тошно при одной мысли о том, что среди погорельцев могли быть дети. А скотина Реальгар ничуть не сожалел о содеянном, с видимым наслаждением созерцая завораживающий танец огня.

     Вокруг полыхающего «университета» суетились пожарники и зеваки, время от времени раздавались какие-то взрывы, вызывающие выбросы пламени, достигавшие крыши дома. Похоже, пожар выдался не менее как пятой категории сложности. Реальгару было чем гордиться.

     Внутри у меня что-то щелкнуло, как будто прорвалась какая-то мембрана, и мир стал видеться совершенно в другом свете. Ушли все беспокойства и докучливые волнения по поводу надоедливых людишек, по своей собственной глупости оказавшихся на моем пути.

     Я невольно залюбовался произведением искусства, к созданию которого имел непосредственное отношение. Как мне раньше не приходило в голову, что настоящее искусство должно быть живым?!  Живой огонь, несущий очищение, - что может быть прекрасней… – Платон, ты что делаешь! – Вопль сидящего рядом гнома вырвал меня из столь приятного размышления.

    Вообще, с гномами у меня всегда возникали разногласия, уж больно эти маленькие воришки любили золото. Этот притащил в свою пещеру немало. Наверное, удивится, когда я попрошу его поделиться. Гномы всегда не любили отдавать краденное. Ну, ничего, слегка подпалю ему бороду, - заговорит по другому!

    Но почему гном лысый и где его борода? А небо над головой, - откуда тут небо? Гному пристало жить в пещере. И что за странное гномье имя – Могила… - Дракон нехотя уполз в глубину, а моя человеческая часть получила возможность вернуть контроль над телом. Я с удивлением наблюдал обратную метаморфозу когтей, только что прорезавших глубокие борозды на граните столешницы, в обыкновенные человеческие пальцы.

    Мои маскировочные очки валялись на полу, а глаза, судя по отблескам в тонированных стеклах витражных окон, горели багровым пламенем, конкурируя по интенсивности свечения с пламенем пожара.

     Ваня-Могила смотрел на меня с пониманием и, как мне показалось, даже с некоторым облегчением. А вот страха в его глазах не было. Совсем. Возможно, именно это спокойствие только что спасло ему жизнь. Дракон велся на животный страх, как кот на валерьяну. – Как, говорить можешь? – Осведомился Ваня, как ни в чем не бывало, стоило мне только немного прийти в себя. – И как это я раньше не догадался, не понимаю…

   Ты ведь сразу меня заинтересовал. Уж очень странные фокусы показывал, совсем для человека нехарактерные. Но не убивал, не калечил даже. Видно было, тебе хотелось, - но держался. И аура – простенькая такая и очень, очень человеческая. Обманул старика, провел, как мадьчишку… ну может это и к лучшему…

  – А ведь Ваня-Могила колдун. То есть, необученный, природный видящий.- Сделал я очередное за сегодняшний долгий день открытие. Отсюда и необъяснимый воровской фарт, легкость, с которой он избегал многочисленных покушений и спокойствие при столкновении с тварью, способной убить его движением пальца.

     Конечно, одной магии недостаточно, чтобы стать королем преступного мира. Нужны безжалостность, звериная хватка и безупречная отвага. Все эти качества Иван Николаевич демонстрировал мне прямо сейчас,  расслабленно ведя беседу с демоном-убийцей.

    Входе того разговора я не только выяснил интересующие меня подробности, но и узнал причину, по которой Ваня-Могила согласился меня принять. Причину простую и очень личную. Сатанопуло не только подрывал бизнес Могилы, он  забрал у Вани самое ценное в его жизни - сына. Единственного ребенка, о существовании которого, по идее, вообще никто не должен был знать. А Демиос как-то прознал.

    И сейчас Ваня вынужден был просить помощи у одного демона, чтобы справиться с другим. Он буквально исповедовался передо мной, раскрывая все карты. Человек, перед которым трепетали матерые убийцы, рассказывал историю своей жизни.

    История эта могла послужить сюжетом для целого мелодраматического сериала. Если упустить детали, не имеющие прямого отношения к описываемым дальше событиям, завязка сюжета произошла примерно лет двадцать назад. Именно тогда Иван Николаевич Могила нашел то, что возможно является самой большой ценностью нашей Земли, - Настоящую Любовь.

    Ваня не всю жизнь был пузатым и лысым коротышкой с ледяным взглядом рыбьих глаз и тонкими бескровными губами. Когда-то молодой и кудрявый, похожий на популярного Рок-музыканта Макаревича,  юный вор покорял девичьи сердца одно за другим, не задерживаясь в раскрывшихся объятиях долее одной-двух недель.  Но однажды стрела беспощадного амура достала и его сердце.

    Душной летней ночью Ваня встретил на дискотеке приморского городка черноволосую красавицу. Увидел ее глаза, вдохнул цветочный запах девичьего тела, скользнул взглядом, привычно оценивая стать, и понял, что пропал. Девушка (а Иван был у нее действительно первым) ответила ему взаимностью на вторую ночь. Это был тот  случай «любви с первого взгляда», о которой большинство людей знают только из книг.

    Столь редко Великая Любовь встречается на нашей Земле по простой причине: – хрупкая человеческая природа не выдерживает запредельной интенсивности страсти. Афродита и Адонис, Тристан и Изольда, Ромэо и Джульетта -  в преданиях рода людского сказки о настоящей Любви всегда имеют печальный конец. Иван и его возлюбленная не стали исключением.

    Их роман был обречен изначально, уже в силу нахождения на противоположных полюсах социальной пирамиды. Дочь первого секретаря райкома КПСС и молодой  картежник-профессионал не могли иметь общего будущего.

    Зато настоящее у них было такое, что о развязке их любовной истории, приведшей Ваню на нары, а его избранницу в элитную психиатрическую клинику, еще долго судачили в тюрьмах по всему Союзу. Было даже сложено несколько песен, вошедших в  традиционный репертуар кабацких лабухов.

    Как девушка смогла пройти все круги советского психиатрического ада и сохранить ребенка, история умалчивает. Но ребенок был. И любовь была.

• Предыдущая
• 92/134
• Следующая