Лох-Несс и озерные чудовища - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 9
- Предыдущая
- 9/34
- Следующая
(Надо сказать, что и десятилетия спустя это объяснение лохнесского феномена остается самым распространенным.)
Передача Сталкера возымела эффект. Она привлекла внимание самого великого специалиста по морским змеям. А без помощи Руперта Гулда, судя по всему, чудовище спокойно умерло бы уже к лету 1934 года и вряд ли бы возродилось.
Капитан-лейтенант Руперт Гулд был рослым эксцентричным «фальстафом», чье имя навеки связалось с тайной Лох-Несса. Он родился в Портсмуте в 1890 году, поступил на флот в 1906-м и плавал по всем морям. В 1915 году он был списан с корабля по состоянию здоровья и следующие двенадцать лет проработал в гидрографическом отделе Адмиралтейства. Гулд был колоритной фигурой, гремучей смесью ученого и романтика. Он написал «Морской хронометр» (1923) и «Историю пишущей машинки» (1949), но публике был больше известен как ведущий радиопередачи и автор «Странностей» (1928), «Загадок» (1929) и «Дела о Морском змее» (1930). К концу тридцатых он стал чем-то вроде знаменитости и регулярно появлялся в популярных программах Би-би-си «Мозговой Трест».
Хотя Гулд и стал одним из самых верных почитателей чудовища, позже он признавался, что вовсе не сразу поверил в его существование. «Мне показалось, — говорил он, — что первые свидетели, возможно, видели, но не смогли опознать некоторых хорошо известных морских обитателей, которые пробрались в Лох-Несс». Но когда один богатый друг предложил Гулду оплатить все расходы, если он возьмется за расследование этой загадки, тот с живостью согласился. Как можно скорее он заторопился на север, сделав остановку только в Эдинбурге, чтобы побеседовать не с кем иным, как с Филиппом Сталкером. Позже, в Инвернессе, Гулд купил маленький мопед, который окрестил довольно причудливо: «Синтия». Поместив на свой хрупкий экипаж обширную раму, Гулд отбыл в направлении Лох-Несса 14 ноября 1933 года. Это оказалось началом его исторической миссии.
Через девять дней, после двух полных объездов озера и многочисленных интервью, он вернулся в цивилизацию и составил живописное коммюнике для Ассоциации прессы:
«Капитан-лейтенант Р. Т. Гулд покинул Инвернесс в субботу, после личного расследования, касающегося так называемого „Лохнесского чудовища“. Во время своих розысков он дважды объехал озеро по берегу и собрал информацию из первых рук от более чем пятидесяти очевидцев.
Он уверен, что собранные им свидетельства ясно указывают на то, что „монстр“ — это крупное живое существо аномального типа. Кроме того, свидетельства во многом, как в общем, так и по деталям, согласуются с большинством сообщений, приведенных в его книге „Дело о Морском змее“. По его мнению, невозможно выдвинуть никакой другой теории, кроме этой, чтобы она соответствовала всем фактам без исключения. Он надеется опубликовать результаты своих исследований в форме книги в ближайшем будущем».
Коммюнике появилось и в «Шотландце» Сталкера, и в «Курьере» Кембелла, но было совершенно проигнорировано английскими газетами. Когда Гулд в нетерпении позвонил в Ассоциацию прессы, чтобы выяснить, почему столь важная новость осталась совершенно незамеченной, то получил сокрушительный ответ: монстр — больше не новость.
Ассоциация прессы не могла ошибиться сильнее. Почти сразу же после этого сага о Лох-Нессе нетвердой походкой приблизилась к своей новой главе — вместе с публикацией от 6 декабря 1933 года, когда фотография монстра появилась во всех популярных газетах.
При таком развороте дела серьезная пресса тоже решила подключиться, и три дня спустя «Таймс» привела результаты расследования Гулда на первой полосе. Гулд сообщил читателям «Таймс» тоном, не терпящим возражений, что монстр достигает в длину по крайней мере 50 футов, а его диаметр составляет максимум 5 футов. Это вызвало поток писем, и вторая половина декабря была отмечена взрывом активности журналистов, проводивших свои изыскания по теме Лохнесской загадки, пиком которой стала сильно разрекламированная экспедиция «Дейли мейл».
В декабре «Мейл» объявила, что наняла профессионального охотника на крупную дичь и его помощника, чтобы выследить чудовище. За несколько дней эта парочка успела отыскать отпечатки следов монстра на берегу (это случилось сразу после того, как из архивов «Курьера» воскресили видение Спайсера). «МОНСТР ЛОХ-НЕССА НЕ ЛЕГЕНДА, А РЕАЛЬНОСТЬ», — заявила «Мейл» 21 декабря 1933 года.
В следующем месяце эксперты Британского музея сообщили, что отпечатки были оставлены левой задней ногой бегемота. Вероятно, сказали они, эти отпечатки сфальсифицировали. Именно в этот момент Лохнесский монстр потерял свою респектабельность и снова стал национальной хохмой. В «Лохнесском чудовище из Шотландии» Уильям Оуэн изобразил исследователей «Мейла» невинными жертвами неудачной шутки. Но Питер Флеминг (брат новеллиста, создателя Джеймса Бонда) вспоминает об этом по-другому.
«Уэзерол представлял себя охотником на крупную дичь, был членом-корреспондентом Королевского географического общества и неплохо владел техникой фотографирования и обработки пленки. Паули был менее колоритным, но весьма ловким малым с типичным акцентом жителя Глазго. Они сами призвали „Дейли мейл“ нанять их в качестве искателей. За считанное время Уэзерол и Паули отыскали и сфотографировали следы монстра на берегу озера, и в течение нескольких дней Рождества 1933 года эти хитроумные следопыты купались в славе.
Я сам тогда работал на Би-би-си, и именно мне выпала сомнительная честь „представить“ эту пару (как я и тогда видел) явных жуликов в ранней версии „Рулона радионовостей“. Уэзерол оказался плотным, цветущим толстокожим в твидовой паре цвета „перец и соль“; Паули был мозгом предприятия. Их отчет об открытии не был слишком убедителен, и это усугублялось еще тем, что они никак не могли решить, уместно ли употреблять слово „следы“ в отношении единственного отпечатка».
После того, как монстр-бегемот канул в Лету, интерес к Лох-Нессу вновь пробудился лишь в апреле 1934 года, когда «Дейли мейл» опубликовала знаменитую «фотографию хирурга», на которой якобы были видны голова и шея чудовища.
Никак не встревоженный этими скачками репутации зверя, Гулд продолжал свою работу над публикацией результатов собственных изысканий в форме книги. Его статья в «Таймс», между тем, получила резкую отповедь зоологов. Анонимный критик в журнале «Нейчур» писал: «Опыт встречи с разными чудесами и результатами их исследований — где такие исследования были возможны — привели меня к глубокому скепсису в отношении всех сообщений неквалифицированных наблюдателей, описывающих явления, с которыми они незнакомы. В данном случае сами вариации описаний предполагают весьма богатое (если вообще это не было преднамеренно) воображение или то, что очевидцы наблюдали разные явления».
На автора не произвели впечатления те свидетельства, которые Гулд получил от командора Мейклема и других жителей Форт-Аугустуса: «С точки зрения зоолога, принятие на веру командором Гулдом и анализ любого рода подобных свидетельств является некритичным и даже легковерным, а его выводы — необоснованными».
«Возможно, только те, кто работал в больших музеях, где коллекции постоянно пополняются за счет экспонатов из самых отдаленных уголков земли и с глубин морей, могут осознать, насколько редко в руки попадает нечто действительно неожиданное. В том, что осталось еще много неизученных и даже не попадавшихся на глаза экземпляров, нет сомнений. Мы знаем очень мало об обитателях глубоких бездн океана. Доктор Удеманс и совсем недавно командор Гулд трудолюбиво собрали все истории о так называемых „морских змеях“ и верят, что они могут разглядеть в них очертания животного чудовищных размеров, ни кости которого, ни зуба, ни полоски кожи не попадало в руки зоологу. Возможно, что они правы, но это только возможно.
Предполагать, будто что-то в этом роде может быть найдено в пресном озере на Британских островах — это громоздить одну невероятность на другую. Пресноводная фауна Европы изучена доскональнейшим образом, и это настолько же верно, как и то, что никакой другой вид, кроме микроскопического, не может быть прибавлен к списку известных.
- Предыдущая
- 9/34
- Следующая
