Навсегда - Гулд Джудит - Страница 58
- Предыдущая
- 58/118
- Следующая
Отделанный золотом потолок, как в «Копях царя Соломона»; утопленные в стенных нишах витрины с бесценным антиквариатом; многорукие богини; невозмутимо сидящие на корточках фигурки. В отделанной зеркалами нише кротко улыбался четырехфутовый Будда.
Это даже не плавучий дворец! Это плавучий музей! Боже! Ей было страшно даже подумать, сколько стоила только страховка этого богатства. Наверно, ее хватило бы на то, чтобы прокормить, одеть и обуть целый город.
Казалось, коридор с витринами был бесконечным. Она постояла в растерянности, раздумывая, в каком направлении пойти. Посмотрела назад, потом вперед. Оба конца коридора выглядели одинаково. Оставалось просто идти куда-нибудь: рано или поздно она найдет лестницу или дверь и тогда сможет перебраться на другую палубу.
Она быстро пошла по коридору. Восточные фигурки сменились бронзовыми статуэтками — она рассмотрит их позже. Сейчас главное — узнать, где тут что расположено и запомнить дорогу.
У поворота коридора она чуть было не столкнулась с невероятно красивой женщиной в шелковых брюках цвета морской волны, которую сопровождал мужчина в зеркальных очках.
— Ой! — услышала Стефани собственный голос. — Извините. — Она хотела было продолжить свой путь, но ее остановили слова женщины.
— Мисс Уилльямс!
Это был хорошо поставленный мелодичный голос, в котором слышался легкий акцент. Этот голос! Этот изысканный звук! По телу Стефани побежали мурашки. Она узнала бы этот голос везде и всюду.
Стефани показалось, что она теряет ощущение реальности. Время сначала раздвинулось, потом сплющилось в точку и остановилось.
Пытаясь побороть дрожь и удержаться на ногах, она медленно обернулась:
— Да?
Зара Бойм улыбалась, но глаза оставались холодными.
— Как удачно! Мы с вами еще не знакомы, а пора бы. Я мать Эдуардо.
Зашелестел шелк рукавов, звякнули аквамарино-коралловые браслеты. Она протянула изящную руку.
— Я провожу вас на кормовую палубу. — Зара опять улыбнулась, ее рука легла на руку Стефани, мягко, но настойчиво увлекая девушку в другую сторону. Стефани невольно передернулась и инстинктивно отдернула руку.
Какая холодная рука у этой женщины! Ледяная! Как будто она… нет, не мертвая, но словно бы и не совсем живая.
А время по-прежнему не двигалось. Не двигалось по той простой причине, что оно действительно было остановлено — или, во всяком случае, замедлено!
У Стефани внезапно закружилась голова, к горлу подступила тошнота. Этого не может быть! Эта женщина…
«Ну почему ты не веришь своим глазам? Посмотри на это лицо! Это лицо Лили. И рост! Боже мой, у нее рост такой же, как у Лили! А эта царственная стать!»
Но она выглядела не намного старше, чем та, на фотографии мадам Балац!
Стефани попыталась взять себя в руки. Женщина что-то говорила, но до Стефани не доходил смысл сказанного. Она неотрывно смотрела на женщину, осознавая при этом, что пора отвести взгляд, что это может вызвать подозрения. И вдруг…
— Моника!
Крик, раздавшийся из дальнего конца коридора, вывел Стефани из ступора. Обе женщины обернулись. Это был Эдуардо. Босиком, в одних плавках, он бежал в их сторону. Лампы, подсвечивающие витрины по бокам коридора, бросали на него красивый розоватый свет.
— Моника!
Стефани не могла сообразить, куда же ей идти, кого слушаться? «Сюда, пожалуйста». — Зара. Затем опять крик Эдуардо. Стефани взглянула на Зару, затем, через плечо, на Эдуардо. Эдуардо приближался.
— Быстро! — приказала Зара.
— Подождите! — кричал Эдуардо. — Стойте там!
Сюда! Подождите! Быстро сюда! Стефани почувствовала, как вздрогнула Зара при появлении сына, хотя на ее лице оставалась непроницаемая маска. Человек рядом с Зарой стоял по стойке «смирно», как будто ожидая приказаний.
Все происходившее казалось Стефани нереальным, все это было не с ней. Застывшая женщина, держащая ее за руку; человек в зеркальных очках; приближавшийся к ним Эдуардо — он спешил так, как будто от этого зависела его жизнь.
Клинк!Стефани автоматически повернулась на звук. Странно, но ее вовсе не удивило, что две разъехавшиеся в стороны стенные панели оказались дверцами лифта. В лифте на кресле-каталке сидела старушка в желтом платье, желтой шляпке и желтых тапочках. Только мощный бинокль, висевший на груди старушки, был черный. С тихим урчаньем кресло выехало из лифта, и старушка присоединилась к присутствующим, как будто специально, чтобы еще больше усиливать общую сумятицу.
В этот момент подбежал запыхавшийся Эдуардо. Его мускулистая грудь высоко вздымалась.
И сразу же все встало на свои места. К Стефани вернулось ощущение реальности.
Эдуардо взял ее за руку. Это прикосновение было подобно электрическому удару. Стефани почувствовала тепло его ладони, его частый пульс; она видела его крупные зубы в улыбке, ощущала слабый запах мужского тела, исходящий от него. Его блестящие глаза проникали в ее душу. Проникали и сжигали, доходя до самых глубин.
Никогда еще она не чувствовала на себе такого взгляда — властного, алчного и жадного. Но в нем был не только сексуальный инстинкт, в этом взгляде. Он оценивал. Ей казалось, что Эдуардо холодно-пристально наблюдает за ней, за ее потаенными чувствами.
Она стояла, затаив дыхание, боясь пошевелиться, собирая всю свою волю, чтобы не рухнуть.
— Оставайтесь. — Слова Эдуардо чередовались с глубокими вздохами: от быстрого бега он запыхался. — На яхте. До конца. Круиза.
Он не обратил никакого внимания на то, как резко вскинула брови мать, как нахмурился полковник Валерио, как в восторге вскрикнула старушка. Как будто только два человека, он и Стефани, были здесь единственными живыми — из плоти и крови — людьми.
— Пожалуйста. Это. Официальное. Приглашение. — Дыхание его начало постепенно приходить в норму. Его взгляд был настолько откровенным, что, казалось, он сейчас возьмет лицо Стефани в руки и поцелует ее.
— Просто скажите… скажите «да»!
— Но Эдуардо! — зазвенел серебряный голос Зары. — Ты не подумал о том, что у мисс Уилльямс могут быть другие планы?
Эдуардо резко повернул голову в сторону матери.
— Не вмешивайся, мама!
Он опять повернулся к Стефани и повторил с мягкой настойчивостью:
— Пожалуйста!
— Ну, я… — начала Стефани дрожащим голосом и чуть было не вскрикнула — ногти Зары впились в ее руку.
— Вот видишь, дорогой! — Зара победно улыбнулась. — Такого рода приглашения нужно планировать и согласовывать с гостем заранее. Ты просто поставил мисс Уилльямс в неловкое положение! Может быть, она работает, и ее ждут дела, или у нее нет с собой нужных вещей, или…
— Да какая разница, какие у нее с собой вещи? Ради Бога, мама, это же не туристический корабль, здесь вовсе не обязательно соблюдать протокол. — Он снова обратился к Стефани: — Пожалуйста, Моника! Хотя бы еще на десять дней!
— Ну, я… — нерешительно произнесла Стефани. Ее беспокоило очевидное неудовольствие Зары — Стефани все еще чувствовала ногти, впившиеся ей в руку. Но она рисковала жизнью, чтобы попасть на яхту, и, раз уж она здесь, ей надо остаться и довести свое расследование до конца. Предположительно запись Лили и Губерова была сделана на борту яхты. Ее журналистский инстинкт подсказывал, что именно здесь она узнает правду. Кроме того, в глубине души она уже знала, что нашла Лили. Теперь ей оставалось собрать конкретные, неопровержимые доказательства. Да, выбора у нее нет. Перед ней открывалась редчайшая возможность, и ею нельзя было не воспользоваться. Не говоря уже о сюрпризе, который обещал сделать расследование весьма приятным, — об Эдуардо.
— Это так неожиданно, — ответила Стефани, пытаясь вложить в свой ответ нужную долю неуверенности.
— Действительно, слишком неожиданно! — перебила Зара, пытаясь воспользоваться моментом.
— Но все-таки я с удовольствием приму ваше приглашение!
Со стоном Зара выпустила ее руку. На лице Эдуардо появилась довольная усмешка.
- Предыдущая
- 58/118
- Следующая
