Паутина грез - Эндрюс Вирджиния - Страница 7

• Предыдущая
• 7/98
• Следующая

— Пойдем дальше.

Мама увлекла меня вглубь. Мы вошли в огромную гостиную. В глаза сразу бросился рояль, и я поняла, что мы в музыкальном салоне. С порога я начала вглядываться в сводчатый потолок. Один угол был еще не закончен, и там стояла высокая лестница с помостом и поручнями.

Потолок мама расписала в голубых тонах: небо и летящие по нему голуби. В центре на ковре-самолете мчался сказочник, и был наполовину скрыт розовато-белыми облаками грандиозный воздушный замок. Как раз этот участок мама еще не закончила.

Я посмотрела на стены и сразу узнала мамин стиль. Мотивами росписи послужили сказки, к которым она сделала так много иллюстраций. Дальняя стена представляла собой сумрачный лес, куда едва пробивается солнце, справа была изображена тропинка, змейкой убегающая в холмистые дали, а среди них высятся замки и синеют озера.

— Что скажешь? — тихо спросила мама.

— Ой, мам, красота какая! Здорово!

Меня так заворожили красочные росписи, что я не сразу заметила человека, сидящего на маленьком диване с вычурной отделкой. Диван был обращен к дверям салона, и, пока я крутилась там, задрав голову и вытаращив глаза, мужчина внимательно смотрел на нас.

— Ой, — тихо пискнула я и от смущения потянулась к матери.

А красивый молодой мужчина с удивительными голубыми глазами рассмеялся. Он был одет в бордовую бархатную домашнюю куртку и темные брюки. Зачесанные назад густые каштановые волосы открывали выразительное загорелое лицо, на котором выделялись губы — полные, чрезмерно чувственные, такие, что даже я это заметила. У него было лицо волшебного принца. Или киногероя. Такой непринужденно-изящный вид имеют только аристократы и знаменитости.

Мужчина встал, и я увидела его статную фигуру. Ростом он был выше отца, пожалуй, на дюйм. Меня поразили его грациозные движения, а главное, та сила и уверенность, которые исходили от этого, в общем-то, еще очень молодого человека.

— Простите меня, — сказал он, — но мне хотелось незаметно понаблюдать за вами. Несомненно, передо мной твоя дочь, Джиллиан. Она унаследовала от тебя непосредственность, грацию и безудержный блеск радости в глазах.

Я украдкой посмотрела на маму, чтобы узнать, как та отреагирует на столь щедрый комплимент. Она не ответила. Она расцвела, как цветок после теплого летнего дождя.

— Добро пожаловать в Фарти.

— Это мистер Таттертон, Ли, — произнесла мама, не сводя глаз с хозяина.

Мистер Таттертон? Меня это поразило. По маминым рассказам я представляла его пожилым и седовласым. Я думала, что миллионеры выглядят как портреты в учебнике истории: вот Рокфеллер, вот Карнеги, вот нефтяной барон такой-то… Мне они казались надутыми стариками, которых заботят только акции, котировки, картели, сделки. Глядя на мать, я поняла, что ее забавляет мое удивление, а главное, что ей очень нравится мистер Таттертон. Уж больно ярко сияли ее глаза.

— Здравствуйте, мистер Таттертон.

— О, прошу тебя, пожалуйста, зови меня Тони. Ну, как тебе мамина работа? — спросил он, указывая на потолок и стены.

— Это чудесно. Я в восторге.

— Да. — Он вдруг посмотрел на меня пытливо и пристально, так что кровь бросилась в лицо и заколотилось сердце. Только бы не пойти пятнами! А то у меня с раннего детства бывала такая реакция на сильное волнение.

— Да, — повторил он. — И я восхищен. Я теперь вечный должник миссис Деврой. Это она привела сюда твою маму. Итак, — Таттертон бесшумно хлопнул в ладоши, — сначала самое главное: экскурсия по Фартинггейлу.

— Я тоже пойду! — услышала я тоненький голос, повернулась и увидела маленького мальчика с темными любопытными глазищами величиной с полдоллара. Он выглядывал из-за спинки кресла, где, очевидно, давно прятался. У него были точно такие же каштановые волосы, как у Тони Таттертона, только прическу он носил другую. Шелковистые темные волосы мальчика рассыпались по плечам, как у сказочного принца. Одет он был в синий матросский костюм.

— Выходи, Трой, — сказал ему Тони Таттертон. — Выходи, надо познакомиться. Давай.

Но малыш медлил, по-прежнему глядя на меня во все глаза.

— Привет! — обратилась к нему я. — Меня зовут Ли. Вылезай, поздороваемся.

Он кивнул и начал выбираться из своего укрытия.

— Я вижу, Трой для своих четырех лет обладает вполне развитым вкусом, — улыбнулся Тони. — Трой — мой младший брат. — Мы с мальчиком пожали друг другу руки. Он с волнением наблюдал за мной. — Полагаю, я для него скорее отец, нежели брат. Особенно с тех пор, как мы потеряли наших родителей.

Мне стало жаль малыша. Он был очень милый, но такой хрупкий и беззащитный, как птенец, выпавший из гнезда и лишившийся материнского тепла. А в его глазенках так и горело отчаянное желание быть любимым и нужным.

— Трой, познакомься с дочерью Джиллиан. Ее зовут Ли. Ли, это Трой Лэнгдон Таттертон. — Тони заулыбался еще шире, потому что мальчик никак не отпускал мою руку.

Я наклонилась к нему и спросила:

— Ты хочешь показать нам дом?

Он быстро кивнул и вдруг потянулся ко мне в объятия. Я прижала худенькое тельце и подняла его. И вдруг заметила внимательный взгляд Тони. Глаза наши встретились и задержались чуть дольше, чем следовало бы, и мне опять стало не по себе. Тони же непринужденно рассмеялся:

— Гроза женских сердец! Так я и думал. Однако ты, Ли, наверное, человек особенный. Трой обычно робеет среди новых знакомых.

Я смутилась и быстро отвернулась. Вот уж кто робеет, так это я. Но малыш Трой такой трогательный и нежный, что я не имею права играть его чувствами.

— Ну, со мной он не будет робеть. Правда, Трой?

Мальчик потряс головой.

— Прекрасно! — воскликнул Тони. — Сначала осмотрим дом, затем выйдем в парк, к бассейну, а в конце — лошади. После ленча отправимся на берег. Но Ли не сможет всюду носить тебя на руках. Ты уже большой и тяжелый, Трой.

— Ничего, — откликнулась я. — Уверена, что скоро Трой захочет бегать своими ножками, правда, Трой? — Он кивнул, но на его личике отразился страх, что я опущу его на пол, отвернусь и забуду. — Может, он будет мне сам все рассказывать и показывать. Сможешь, Трой? — Он снова кивнул. — Тогда мы готовы.

Тони опять засмеялся, и они с мамой пошли вперед.

Пожалуй, ни одна комната в доме не производила такого впечатления, как парадная столовая. Она, скорее, напоминала зал. И в жизни я не видела стола длиннее. На наши голоса из недр кухни вышел в столовую повар, и хозяин представил его нам. Тони очень гордился им, это было заметно. Ведь он случайно обнаружил его в Новом Орлеане и пригласил для работы в Фартинггейле в качестве личного повара! Звали его Райс Уильямс. Это был добродушный чернокожий человек средних лет, на лице которого вечно сияла улыбка. Говорил он нараспев с неповторимым южным очарованием.

Руки мои настолько устали, что я подумала, а не вытянулись ли они на несколько дюймов. На мраморной лестнице я опустила мальчика. Но он чувствовал себя уже увереннее и все тянул нас пойти посмотреть его комнату. На этом этаже у каждого были целые апартаменты: спальня, гостиная, ванная. «Гостиная» Троя, полная игрушек, выглядела как игрушечный магазин.

— Разве мама не рассказывала тебе о моем основном занятии? — спросил Тони, заметив мое изумление. Я покачала головой. — Не говорила, что тебе предстоит встреча с королем игрушек?

Они переглянулись с мамой, явно радуясь тому, что розыгрыш удался. А я опять смутилась. Смутилась из-за недомолвок, из-за взглядов, которыми мама обменивалась с этим незаурядным, красивым молодым человеком.

— А почему вы называете себя королем игрушек? — удивилась я, наблюдая, как Трой выкапывает из горы своих «сокровищ» что-то особо ценное.

— На игрушках зиждется наше состояние, — произнес Тони, заметил мелькнувший в моих глазах интерес и улыбнулся — скуповато и удовлетворенно. — Да я вижу, этот ребенок был лишен радости, раз никогда не держал в руках игрушек Таттертона. Джиллиан, тебе должно быть стыдно, — поддел он маму.

• Предыдущая
• 7/98
• Следующая