Дурдом - Рясной Илья - Страница 13

• Предыдущая
• 13/42
• Следующая

— Чего?

Один, побольше по габаритам, стал приподниматься. Донатас, обрадовавшись, примерился звездануть его в ухо. Но тут выпорхнул бармен, цыкнул на распоясавшихся нахалов.

Прошептал что-то на ухо здоровому. Они как-то сразу завяли.

Донатас разочарованно поморщился. Он уже настроился на добрую потасовку. Бармен, расплывшийся примерно в такой же заискивающей улыбке, что и вышибала у входа, повел нас к столику в углу, подальше от чьих-то ушей.

— Чего это у тебя за поганцы завелись? — недовольно спросил Донатас.

— Долгопрудненские. Но они тихие. В зале обычно не дерутся. Правда, говорят, ограбили на днях поблизости кого-то, но заяву никто не писал. Урки они в принципе неплохие.

— Хороший урка — или мертвый, или битый, — заметил Донатас. — Надо у тебя опять порядок наводить.

— Ох, Донатас Магомедович, мы сами как-нибудь.

— Ну смотри… Так, нам кофе. И чуть бренди. Пирожных. Понял?

— Я мигом.

Он упорхнул. Донатас блаженно вытянулся на мягком стуле.

— Чего это они такие вежливые? — спросил я.

— Да у них тут такой притон был. Несколько раз к ним с СОБРом заглядывал. Вот и выучил культуре обслуживания.

Представляю, что творилось, когда Донатас с костоломами из спецотдела быстрого реагирования наводил тут строгую законность. Понятно, почему персонал такой вежливый.

— Теперь кабаки запретили выставлять, — вздохнул Донатас. — Мешаем, видите ли, бандюгам культурно отдыхать.

— Правильно. Вы как ни выставите, обязательно кому-нибудь из чиновников достанется, кто в этих кабаках с бандитами кучкуется.

— Все сгнило в государстве Российском, — вздохнул Донатас. — Даже кабак не выставишь.

Вскоре бармен принес кофе, пирожные и графинчик с бренди. Я был голоден, как волк, и начал уминать все довольно резво. Донатас тоже.

— Ты чем сейчас занят? — спросил он, пережевывая кусок ветчины.

— На новую линию посадили.

— Какую?

После моего объяснения, естественно, последовал веселый жизнерадостный смех.

— Я бы вместе посмеялся, да не до смеха, — обиделся я.

— А чего, работа не бей лежачего. Отдохнешь, о смысле жизни подумаешь. А через годик на другую линию перейдешь.

— Годик, ха. Меня, может, уже через неделю грохнут. Тут такая чертовщина.

— Рассказывай. И я рассказал.

Донатас выслушал меня с непритворным интересом. Особенно, как члена уфологического клуба, его увлекли всякие потусторонние сферы.

— Борятся с бесами, убивая их носителей? Остроумно. Но вообще-то так от беса не избавишься. Он тут же найдет себе другого человека. Их нужно изгонять обрядом экзорсизма.

— Донатас, ты что, в эту чепуху веришь?

— А то нет… Значит, говоришь, исчезают психи, — он плеснул в кофе бренди и тщательно размешал. — У меня та же ситуация. Только исчезает братва. Из серьезных бригад.

— У них работа такая. Сегодня при деньгах и женщинах. А завтра исчез.

— Нет, тут не обычные разборки. Что я, разборок не видел. Грохот очередей, взорванные многоэтажные дома. Развороченные трупы. В лучшем случае запихнут в машину и закопают в лесу. Здесь же все шито-крыто. Ювелирная работа. И пропадают самые агрессивные отморозки.

— Думаешь, работает одна группа?

— Да. Притом достается от нее всем бригадам. Но больше всего «спартаковцам». У бандитов паника. Они не знают, откуда ветер дует. Вон, Миклухо-Маклай перепуган, со стороны убивцев приглашает, к войне готовится. Змея выписал.

— Это которого мы сегодня в гостинице отделали?

— Его. От хорошей жизни с таким уродом, как Змей, не свяжешься. Паника, Гоша.

— Может, коллеги из безопасности работают? Или пресловутая «Белая стрела»?

— Тоже почерк не тот, чувствую. Тут что-то особенное. Самое интересное, что твои психи исчезают при схожих обстоятельствах.

— Считаешь, версия о «Чистильщиках Христовых»

Заслуживает внимания?

— Заслуживает.

— Я тебе еще не сказал одного. За мной, кажется, следят.

— Кто?

— Не знаю. Постоянного хвоста нет. Но контроль существует.

— Любопытно. Кстати, пропавшие перед тем, как исчезнуть, жаловались своим братьям по разбойному ремеслу примерно на те же ощущения.

— Успокоил.

? Чую, ищем мы одно и то же. Надо держаться вместе. И поосторожней, Гоша. Мы столкнулись с кем-то очень крутым.

? Этот НЕКТО дело свое знает…

Дело они действительно свое знали. Утром, накрученный Донатасом, терзаемый опасениями, я начал исследовать свою квартиру. И нашел то, что искал. В мою трубку НЕКТО присобачил скрытый микрофон. Он настолько сильно интересовался мной, что не оставлял за мной права даже на личную жизнь. И он явно хотел перенести игру на мою часть поля.

«Наши киски любят виски, — улыбаясь, как дефективный, и обнимая двух полуголых девах, орет загорелый плэйбой. — Виски „Джин Брин“ — настоящая Америка!»

"Когда все только обещают, мы обещаем вдвойне и втройне! Наши обещания тверды. Фонд «Атлантида!»

Рекламная пауза закончена. На экране появляется скорбно-озабоченное лицо ведущего «Часа правды» Андрюши Карабасова.

— Наш сегодняшний гость, — уведомляет он, — один из лидеров новой партии, стремительно завоевывающей плацдармы в политической и общественной жизни. «Партия обманутых». Знакомьтесь — Сидор Николаевич Сидоров.

На экране возникает лысый бородатый тип в очках «Хамелеон».

— Харизма руководителей «Партии обманутых» в последнее время притягивает электорат других движений, — начинает журчать Карабасов.

— Что за слово — электорат? — взрывается Сидоров. — Я знаю слово электричество. Электростанция. Электромясорубка… У нас говорят — сторонники…

— Ну да. Чистота русского языка. Филологический террор безродных космополитов, — нахально ухмыляется Андрюша Карабасов.

— Это не я сказал. Это вы сказали. Ваше частное мнение.

— Не будем спорить. Лучше скажите-ка, вот были партии обманутых вкладчиков, «Союз трудящихся». Вы что, их духовные и юридические наследники?

— Мы? Их?! Вы называете этих ничтожных политических уродцев нашими предшественниками? Господи, вы же ни в чем не разбираетесь.

— Вот и просветите нас, серых и непонятливых.

— Обманутых вкладчиков были миллионы. Они хотели вернуть свои сбережения. Им больше не надо было. Их ничего не интересовало. Сегодня их вклады в банках Израиля, США. Те, кто брал их деньги, греют спины на Сейшелах. Верно?

Карабасов криво усмехается — эту усмешку можно при желании трактовать и как знак согласия, и как снисходительное отрицание.

— Узость мышления. Узость интересов. Брюхо —

Мерило ценностей. Вот основа тех партий. Мы берем много шире. Не конкретный обман с акциями «Памира», не кража у старушки ста рублей, которые она припасла на похороны. Зри в корень, как говаривал Козьма Прутков. Любой социум состоит из двух основных групп. Наглые обманщики. И наивные бедняги-обманутые. Социологи пришли к выводу, что постоянно обманываемых, облапошиваемых, надуваемых в любом обществе насчитывается не менее восьмидесяти процентов. Колеблющихся — десять. А еще десять — обманщики. Они и пьют, как говаривал классик, кровя из трудового народа…. Нас восемьдесят процентов. Огромная сила.

Язык у Сидорова вился, как флаг на ветру, болтался без всяких усилий. Речь была напориста. Эдакий духовный последователь известнейшего властителя политических дум Вольфа Ширшиновского.

? Обманутые строгают детали на заводах. Обманутые ходят за плугом. Обманщики греют брюхо на Сейшелах.

— Вы говорили — спины, — снисходительно усмехается Карабасов.

— Я могу еще круче сказать, что они греют.

— А вы скажите, — ехидно подстрекает Карабасов, закатывая глаза.

— То, на что похожа физиономия нашего недавнего премьера.

— Ладно, замнем… Мне непонятно. Ведь любой из нас хоть раз в жизни находился в роли обманутого. И в роли обманщика.

— Важен не сам факт обмана. Важно состояние души человека… Вот вы, телевизионщики, прирожденные обманщики.

— А вы… — начал Карабасов, но вовремя сдержался.

• Предыдущая
• 13/42
• Следующая