Между Западом и Югом - Кузмичев Иван Иванович - Страница 6
- Предыдущая
- 6/67
- Следующая
На одиннадцатом курсант упал лицом на плац, с веселой обреченностью поднялся на руках, вскинул голову, обвел взглядом замершие шеренги и приготовился принять новую порцию ударов…
После двадцать девятого удара витязь не смог подняться. Из последних сил он на дрожащих руках тянулся вверх, силясь удержать колышущееся тело в равновесии.
Белоснежные снежинки, упав на спину или плечи курсанта, превращались в кровавые льдинки. Они будто охлаждали пыл обессиленного Андрея. Но он продолжал бороться, даже тогда, когда двое друзей, подхватили его под руки и бегом потащили в лазарет. Приговор, не приведенный в исполнение, отложили на неопределенное время: забивать мальчишку до смерти старший наставник запретил.
По злой иронии на соседних кроватях в натопленной длинной палате царства Гиппократа лежали два курсанта. Один получил сотрясение мозга и лишился передних зубов, а другой на всю жизнь получил страшные шрамы на спине…
Весна в Болгарии расцвела пышным цветом, благоухали полевые цветы, деревья радовали глаз девственной зеленью, наливающейся жизненной силой. Мир преобразился так быстро, что мне стало как-то неловко. Я провел здесь прорву времени: договаривался с посланниками повстанцев, слушал доклады о передвижениях турок, засылал тайных гонцов к австрийским Габсбургам, а в это время моя царица с наследником вынуждена томиться в столице, решая государственные проблемы, о которых должен думать только я. Есть в этом что-то неправильное…
— Ваше Величество?
Негромкий голос князя Григория Федоровича Долгорукого прогнал прочь несвоевременные мысли.
— Все хорошо, генерал, продолжайте, прошу вас.
Наши войска, уменьшившиеся до 52 тысяч солдат, встали на квартиры в предместьях Софии и ближайших городках. Добровольческие полки, присоединившиеся за 7–8 месяцев, стояли отдельным лагерем. Там их гоняли русские офицеры, стараясь сделать из пришедшего люда боеспособные батальоны, пусть не равные нашим по боевым качествам, но хотя бы имеющие представления о построениях и отражению атак противника. Надо заметить – стремление православных освободиться от ига Османской Порты действовало сильнее любого телесного наказания. Хотя неприятные инциденты с участием черногорцев, сербов, венгров и греков случались постоянно, что поделаешь, менталитет у людей разный, все импульсивные, драчливые. Но ведь русские офицеры и поставлены во главе батальонов и рот, для того чтобы обуздать яростную непокорную натуру. Объединять повстанцев в полноценные пехотные полки по решению Генштаба не стали – применили принцип башкирских казачьих пятисотенных полков, с той лишь разницей, что там была исключительно кавалерия, а здесь пехота.
Часть армии заняла пустующие дома, часть расположилась в походных шатрах и палатках, отдельные батальоны и роты распределились по гарнизонам в отвоеванных у османов землях. За полгода, прошедших с момента последней битвы у Софии ситуация в западных землях Османской империи, раскинувшихся за Дарданеллами сильно изменилась. И надо заметить – изменилась не в лучшую для Порты сторону.
Потерпев два крупных поражения, турки вынуждено отошли к Пловдиву, попутно стремясь сохранить греческие земли в полном подчинении и любым путем не допустить там опасного брожения местных народов. Хотя когда в Османской империи был мир, многие греки по- своему боролись с игом: часть устраивала бунты, часть занималась разбоем на море. Пиратство в Эгейском и Средиземном морях процветает день ото дня. В этом ремесле с греками могли сравниться разве что алжирцы, да некоторые увядающие карибские флибустьеры, перебирающиеся на морские просторы Африканских путей. Ну а когда в земли турок вторглись наши войска, разбив армию визиря, греки, точившие клинки войны не одно десятилетие выступили против старых захватчиков, в считанные дни, прервав сообщение между городами и крепостями.
Но так не могло продолжаться долго – султан не зря собирал после разгрома под Беркнишем две армии: в Салониках и Софии. Пускай первая насчитывала меньше воинов, но на плохо организованных, слабо вооруженных греков ее хватит с лихвой.
Обреченность борьбы против османов лидер греков – Иов Гланцис понимал лучше собратьев. Сорокалетний полковник кавалерии, служивший в австрийской армии под командованием принца Евгения еще тогда, когда тот только пришел к императору проситься на службу, послал к русскому царю делегацию, после того как под его командованием оказались три полностью укомплектованных полка ополчения. У большинства его солдат не было фузей, обходились сделанными из подручных средств копьями и крестьянскими вилами вместо рогатин.
Греков царь Алексей принял, благо что ожидал их не один день. Как ни крути, а у православных братьев есть один способ избавиться от мусульманского ига – восстать и пролить кровь за родное Отечество. Если народ не желает этого делать, значит, свобода ему не нужна и в помине. А рисковать жизнями русских людей, получая в ответ вместо благодарности ненависть… нет уж, увольте! Подобных глупостей Алексей совершать не желал.
Итог переговоров озадачил греков. Русский царь не оправдал их надежд, оказывается, ему вовсе не хочется спешить на помощь свободной Греции, он даже не смог выделить несколько полков для усиления армии полковника Гланциса.
Единственное чего добились делегаты от царя – заверения в помощи в случае их активного действия и соединения с русской армией. Проще говоря грекам давался шанс проявить себя без участия русских полков: несколько подуставших, поредевших и вымотанных за лето до предела. Греки не понимали, что резервы, идущие из России, минуя Польшу, Молдавию и Валахию крайне медлительны, да еще разные болезни забирают жизни людей. И это не считая постоянных стычек с османами, не смирившихся с плачевным положением дел на своих западных границах.
— Ваше Величество, господин фельдмаршал…
Князь Григорий Федорович Долгорукий прошелся по комнате, взял со стола разноцветные гвоздики с изображением флагов держав и приготовился отмечать месторасположение войск на карте…
Понимая, что бездействовать в противостоянии России невыгодно Генштаб принял решение начать продвижение вглубь Финляндии. Завоевать край можно только совместными действиями флота и армии приказ выдвигаться к Петербургу получила флотилия контр- адмирала Ивана Боциса и армия генерал-поручика Михаила Михайловича Голицына.
генерал-поручик сумел к началу прошлой зимы выбить шведов из большинства крепостей до Або. А бывший комендант Выборга – генерал-майор Третьяк с вверенными ему войсками захватил Нишлот, сам Михаил Михайлович Голицын разгромил генерала Армфельда с десятью тысячами солдат у столицы Финляндии – Гельсингфорс.
Через сутки русские войска вошли в покинутый шведами город, сразу же выставили караулы и расположились на зимние квартиры.
Этого удалось добиться благодаря постоянным рейдам галерного флота под командованием Ивана Боциса. Не секрет, что из-за проблем с доставкой провианта в финские земли, основным поставщиком провианта и боеприпасов являлся именно флот.
Гребные суда показали себя с наилучшей стороны не только как единственный провиантмейстер, были на его счету и удачные рейды в порты, разведка в шхерах и на отмелях…
Раннее утро. Октябрьское солнце ярко осветило портовые постройки и замершие на волнах корабли. Высокие мачты дрейфующих красавцев нескончаемым лесом замерли в бухте Гельсингфорса. Пробуждающиеся команды боевых кораблей шведского флота вяло копошились на палубах, кое- где юнги драили дощатый настил немного солоноватой водой Балтийского моря. В "гнездах" кораблей пусто – никто не всматривается в даль. Зачем это, если ты у себя дома?
Семь фрегатов, десять шняв и двадцать три шнеки заставят задуматься любого противника. Эскадра адмирала Лиля третью неделю выжидала удобного момента для нападения на торговые караваны противника. Так получилось, что крейсерские рейды стали для шведского флота в последние семь- восемь лет основным видом деятельности и надо отдать должное мастерству шведов – очень успешной деятельностью.
- Предыдущая
- 6/67
- Следующая
