Ты (СИ) - Инош Алана - Страница 20

                   — Может, на банкет я ещё успею, — повторила я, ободренная её поддержкой.

                   Отец махнул рукой.

                   — А, да как хотите... — И добавил упрямо: — Если не поедешь сейчас с нами, можешь не утруждаться приходить на банкет.

                   — Как скажешь, — пожала я плечами.

                   Я села в машину к Александре. На душе у меня выли волки... Так погано мне давно не было. Щёки горели, будто их отхлестали чьи-то злые и жёсткие ладони, а пальцы заледенели и дрожали. Хотелось разреветься, но слёзы высохли на раскалённом от горечи сердце. Я безуспешно тёрла уголки глаз в надежде хотя бы на пару солёных капель.

                   — Тяжело тебе с таким папой, — проговорила между тем Александра. — Упёртый он... Непробиваемый.

                   — Уж какой есть, — буркнула я. И вздохнула: — Такого Бог дал...

                   В глазах твоей сестры уже растаяли серые льдинки, и её взгляд, обращённый на меня, снова согрелся.

                   — Ты умничка. Всё правильно сделала.

                   Солнце светило невыносимо ярко, так что я пожалела, что не надела тёмных очков... Хм, тогда бы я стала похожа на тебя.

                   Входя в зал суда, я пошатнулась: пол поплыл из-под ног. Но Александра была рядом, её рука аккуратно и крепко подхватила меня под локоть.

                   — Тихонько... Не волнуйся.

                   Народу было немного: только семья Риты и семья убитого парня, да ещё Лариса с Олей пришли поддержать подругу и участницу их теперь уже распавшегося трио. Риту ввели под конвоем и усадили на скамью, огороженную решёткой. Она была ещё в своей обычной одежде, и от приговора зависело, останется ли она в своём или же ей скоро выдадут казённое...

                   Наши взгляды встретились, и... Рита улыбнулась. Я пришла поддержать её, но получалось так, что это она подбадривала меня. А я чувствовала себя так, будто это мне должны были вынести приговор, а не Рите.

                   Родные убитого смотрели на Риту, и в их взглядах читалось пожелание ей самого большого срока, какой только был возможен. Полная женщина с квадратной фигурой и светлыми седеющими волосами — видимо, его мать — всё время щурилась и прикладывала платочек к припухшим векам.

                   Мама Риты, маленькая и коротко подстриженная, держалась непроницаемо. Её глаза за стёклами очков смотрели сосредоточенно и строго. Отец, лысеющий и весь какой-то мятый, выглядел словно с похмелья. Он даже не побрился сегодня — так и пришёл с покрытым седой щетиной подбородком.

                   Судья была женщиной — грузной, одышливой, с глубоким грудным голосом. В своей чёрной мантии с широкими плечами она напоминала уличную тумбу для афиш. Её монотонное, скучное бубнение доносилось до меня, будто сквозь глухую пелену:

                   — ...приговаривается к двум годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии общего режима.

                   Больше я ничего не слышала. Все звуки в моих ушах слились в это монотонное "бу-бу-бу", а тело растворялось в этом невыносимо тошнотворном звуке.

                   К реальности меня вернул холодный аромат туалетной воды Александры — как нить Ариадны, вытянул меня в яркий весенний день, к солнцу и небу. Её плечо, шляпа, серебро седины на стриженом виске... Кажется, она несла меня на руках к машине, а рядом по ступенькам спускалась адвокат Риты, Елена Сергеевна — шикарная женщина в светло-бежевом пальто. Один рыжевато-каштановый плащ волос чего стоил... А глаза — голубой огонь. Александра, кажется, говорила, что она — её хорошая приятельница. Я бы не удивилась, впрочем, если бы они оказались больше чем просто подругами.

                   — Ну вот, выдумала ещё — в обмороки падать, — укоряла она, пока Александра усаживала меня в машину. — Риту напугала и расстроила... Неужели нельзя было без этого обойтись?

                   — Лен, ну ладно тебе, — мягко защитила меня Александра. — Ты же понимаешь, что она это не нарочно.

                   Сердце сжалось озябшим комочком. Расстроила Риту... Наверно, она хотела броситься ко мне, но её не пустил конвой.

                   Александра достала из аптечки нашатырь, дала мне понюхать. Весенний воздух привёл меня в чувство, но слабость ещё не хотела отступать.

                   — Так, ну, куда тебя везти? — спросила Александра. — Домой, наверно? Тебе сейчас надо бы отлежаться.

                   Меньше всего на свете я сейчас хотела оставаться одна. Нет, нет, только не это. Я просто сойду с ума, разобью голову о стену. Мне отчаянно хотелось прильнуть к тебе, но ты была сегодня на работе. И твоей сестре, как оказалось, тоже приходилось вернуться к делам.

                   — Лёсик, малыш, я б с тобой посидела, но сегодня, как назло, дел дофига... Еле выкроила время, чтоб на суд тебя свозить. — Её тёплые ладони осторожно коснулись моих холодных щёк. — Давай как-нибудь... держись, а? Ну, не раскисай. Блин... Лен, ну что мне делать-то? Я не могу её в таком состоянии оставить.

                   Я попыталась взять себя в руки. В самом деле, ведь твоя сестра — очень занятой человек, мы и так по максимуму воспользовались и её временем, и связями, и деньгами... наверное. Мне не хотелось, чтобы она беспокоилась из-за меня. Из-за моей дурацкой слабости.

                   — Всё нормально, — глухо прозвучал мой голос — тихий, неузнаваемый. — Я буду в порядке.

                   Конечно, я не могла быть ни в каком порядке, но я должна была успокоить Александру. Я обняла её и прошептала:

                   — Спасибо вам большое... Не знаю, как вас благодарить за всё, что вы сделали.

                   Глаза Александры тепло заискрились улыбкой.

                   — А я знаю, как, — сказала она. — Переходи уже наконец на "ты". И зови меня просто Саша.

                   Меня отвезли домой. Александра уехала на работу, а великолепная Елена Сергеевна около часа побыла со мной. Каблуки её чёрных лакированных сапог постукивали по полу кухни, когда она заваривала чай. Я хотела сделать это сама — всё-таки, она была гостьей, но Елена Сергеевна отмахнулась:

                   — Да сиди ты.

                   Я млела в волнах свежего аромата её духов, ненавязчивого и элегантного. Не только профессионал, каких поискать, но ещё и красавица. Пусть ей и не удалось полностью выцарапать Риту из когтей правосудия, но, по крайней мере, она уберегла её от дикого и абсурдного произвола — пятнадцати лет за убийство при самозащите.

                   — Ересь, конечно, полнейшая, — сказала она, потягивая несладкий чай маленькими глоточками. — Но, к сожалению, у нас такое возможно.

                   Конечно, Елена Сергеевна тоже была занятым человеком, и я неизбежно осталась дома одна. Впрочем, вскоре позвонила Александра:

                   — Ну, как ты там?

                   Моё сердце невольно согрелось от такой заботы. Всё-таки повезло тебе с сестрой. Хотела б я такую же... Но у меня был только брат — в очках, с круглым пузцом и женой-наседкой, готовящей вкусные обеды. С понедельника по пятницу, а также иногда и по субботам он протирал штаны на работе, вечером приходил домой, сытно кушал и — за компьютер либо к телевизору. Время от времени его донимал отпрыск: "Папа, ну поиграй со мной!", а его половина пекла пирожки и смотрела сериалы. Вот такая царила у моего брата семейная идиллия, в которой он был, судя по лоснящейся круглой физиономии, вполне счастлив и доволен. Звонил раз в месяц: "Привет-пока". Иногда консультировал меня по компьютерным вопросам и ставил мне антивирус.

                   Счастья примерно по такому же сценарию желали и мне. Но вместо того чтобы выйти замуж, нарожать детей и растолстеть, я осмелилась полюбить тебя.