Ты (СИ) - Инош Алана - Страница 62

                 — Да нет, не против, — пробормотала я, от смущения делая вид, что для меня чрезвычайно важно, чтобы крышка тщательно прилегала к краям контейнера, хотя тщательнее там было уже некуда. — Пойдёмте... Тут недалеко.

                 Я направилась к месту нашей стоянки, а Ксения, водрузив шляпу обратно на голову, мягкой и грациозной, хищной поступью большой кошки последовала за мной. Из-за стволов слышался твой голос, звавший меня:

                 — Лёня! Птенчик! Ты где?

                 — Здесь! Иду! — отозвалась я, ускоряя шаг тебе навстречу.

                 При виде тебя, сиротливо стоявшей в десяти шагах от палатки и, казалось, всем телом напряжённо слушавшей пространство, я ощутила угрызения совести: как я могла покинуть тебя в лесу так надолго, да ещё и без предупреждения?

                 — Всё нормально, Ясь, — успокоила я тебя, подойдя и сжав твою руку. — Я тут недалеко ежевики набрала. Там просто заросли её... Вкусная! Хочешь?

                 Краем глаза я наблюдала за реакцией Ксении. Моя новая знакомая была совершенно спокойна, её обаятельное большеглазое лицо не отражало и тени удивления.

                 — Здравствуйте, — сказала она, приветливо протягивая тебе руку.

                 Ты только чуть повернула голову на звук её голоса, а твои руки остались опущенными вдоль тела. Я жестом показала Ксении, слегка удивлённой твоей напряжённо-каменной неподвижностью, что ты — незрячая: поднеся пальцы к глазам, я отрицательно качнула головой. Та слегка изменилась в лице, но не растерялась и сама взяла твою руку, чуть пожала и отпустила.

                 — Ян, познакомься, это Ксения, — представила я тебе будущего прототипа моей Аиды. — Мы случайно в ежевичнике встретились. Ксения тут тоже отдыхает. — Вспомнив розыгрыш, я со смешком добавила: — А я сначала подумала, что она — из лесной охраны, и слегка сдрейфила. Думала — ну, щас нам будет...

                 — Лёня сказала мне, что замужем, — проговорила Ксения с улыбкой. — Теперь мне всё понятно... Вам досталась изумительная половинка, Яна, поздравляю. Даже завидую вам. По-хорошему, конечно. Когда я увидела её, собирающую ежевику, это было прямо как по классику: "Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты..." Точь-в-точь. 

                 — Может, позавтракаем вместе? — предложила я, смущённая таким обилием комплиментов. — Нам как раз надо остатки нашей еды прикончить, чтобы обратно с собой не тащить.

                 — Я не против, — весело согласилась Ксения. — Я, кстати, не с пустыми руками, у меня тоже кое-что найдётся к столу.

                 Из рюкзака она достала пирожки, пакет румяных ранеток, хлеб, крупные спелые помидоры, ореховое ассорти с изюмом, сухарики и бутылку чая "Нести". Я тоже вытащила остатки наших припасов из сумки-холодильника, и мы уселись на травке вокруг "скатерти-самобранки".

                 — Угощайтесь, яблочки мытые, — сказала Ксения, развязывая пакет с ранетками.

                 Я поблагодарила, взяла одно яблочко себе, ещё одно вложила тебе в руку. Сжав его и понюхав, ты проговорила небрежно:

                 — У нас своих таких навалом в саду. Но спасибо.

                 Я исподтишка толкнула тебя локтем: мол, невежливо, дарёному коню в зубы не смотрят. Однако ты, похоже, решительно настроилась быть сегодня букой, и мне пришлось поддерживать разговор за нас двоих. Заметив гитару, Ксения оживилась:

                 — О, вы играете?

                 — Это Яна играет, — пояснила я. — Она профессиональный гитарист, композитор и аранжировщик. А ещё преподаёт в музыкальной школе для слепых детей и иногда выступает в клубе.

                 — Здорово, — проговорила Ксения, разрезая карманным ножом помидор и посыпая половинки солью. — То, что вы делаете, Яна, вызывает уважение и восхищение. Не сочтите за наглость с моей стороны, но нельзя ли услышать вашу игру?

                 Ты что-то буркнула и впилась зубами в бутерброд. Извинившись перед Ксенией, я взяла тебя под руку и отвела в сторонку на пару слов.

                 — Утён, что с тобой? — зашептала я, сжимая твои плечи. — Ты чего такая бука, м? Сыграй, ну что тебе стоит?

                 Ты, жуя бутерброд, пробурчала:

                 — Угум, щас. Я что — медведь ярмарочный, чтобы играть на потеху первому встречному? Перетопчется. И вообще, домой пора. Мне на работу завтра.

                 Твои незрячие солнца потухли, лицо стало угрюмее тучи. Сначала меня поразил твой грубоватый ответ, но потом, осенённая догадкой, я уткнулась своим лбом в твой и затряслась от тихого смеха.

                 — Ясь... Ну, ты чего? Ревнуешь, что ли? Глупости какие... Мы же с тобой — вот! — Я взяла твою руку и покрутила на пальце кольцо. — В горе и в радости, пока смерть не разлучит нас, разве нет? Ты же знаешь, я твоя и больше ничья. А Ксения... Ну, просто вроде случайного попутчика: как встретились, так и разойдёмся. А ты и я — это навсегда. Не думаешь же ты, что я... Утя, ну ты даёшь!

                 — "Как мимолётное виденье, как гений чистой красоты", — проворчала ты с набитым ртом. — Откуда она вообще такая взялась в лесу? Нахалка... И в теме, похоже.

                 — Ну... Да, по всем признакам — в теме. Сама удивляюсь, как так совпало, — вздохнула я. И снова фыркнула: — Утя, ты так смешно ревнуешь... Ой, я не могу!

                 — Смешно ей, — хмыкнула ты.

                 — Ладно, не играй для неё, сыграй для меня, — предложила я альтернативу. — Для меня-то ты не откажешься это сделать? Мм? Уть?

                 Десяток заискивающих чмоков в щёки, подбородок и нос постепенно возымели своё задабривающее действие, и ты, дожевав бутерброд и утерев губы, снисходительно усмехнулась:

                 — Ладно... Если мадам просит, её покорный менестрель споёт.

                 Мы вернулись на место, где Ксения спокойно и терпеливо доедала помидор с хлебом. Усевшись и взяв гитару, ты дотронулась до струн и насмешливо сказала:

                 — Ну что ж, сама напросилась. Щас спою.

                 Да, я напросилась. Я ожидала услышать одну из твоих песен — лучших, с мудро-крылатыми словами, от которых так щемит сердце, но... Со всё тем же иронично-шутовским видом ты запела:

                 Ну, и далее по тексту песни легендарного БГ, звучавшей в фильме "Асса". Когда ты спела "попрятались суки в окошки отдельных квартир", меня даже покоробило: настолько это была не твоя интонация и не твой стиль. Ты была насмешливой, язвительно-ехидной, какой-то далёкой и чужой. Такой я тебя ещё не видела. Потом ты исполнила "Не пей вина, Гертруда" того же БГ и, прикрыв струны рукой, усмехнулась:

                 — Ну, мадам довольна?

                 Я вздохнула. Настроение испортилось, мне стало грустно.

                 — Ясь, а спой что-нибудь своё, а? — попросила я. — Ту песню, которую ты пела, когда мы с тобой ещё только познакомились... Там слова такие: "Свет в окне оставить не забудь".

                 — Что-то не припомню, — ответила ты, откладывая гитару. — Ксения, извините, нам пора домой. Мне нужно кое-что доделать по работе, да и жарко уже становится... А Лёня плохо переносит жару, давление может подняться.

                 — Вот как? Я, собственно говоря, тоже уже собираюсь возвращаться, — сказала Ксения. — Моя машина стоит тут неподалёку, могу вас подвезти.