Агент Терранской Империи - Андерсон Пол Уильям - Страница 28
- Предыдущая
- 28/53
- Следующая
— Подвалило! — пробормотал Фландри. — Чайвз, подай мне чего-нибудь выпить.
— Вы последуете совету правителя? — спросил Хоркс.
— Думаю, что да. — Фландри плюхнулся в кресло. — Проведите для нас типичную обзорную экскурсию. Я никогда не бывая на Юпитере, а здесь, может быть, и есть на что посмотреть.
На удивление быстро город пропал из виду. Фландри потягивал виски, взятое Чайвзом из припасов, и краем глаза следил за внушительным ландшафтом. Очень плохо, что он не в настроении, ведь ему и впрямь представился случай, который выпадает немногим терранам. Но он потерял столько часов на выполнение задания, с которым справился бы и второкурсник. Между тем в Сираксе накапливают вооружение. Виксен в одиночку бьется черт знает с кем, а, скажем, госпожа Диана танцует не с ним, а с другими, и Ивар дель Бруно скалится и ждет, когда получит выигрыш. Фландри выругался.
— Какой чудный повод для Фенросса отыграться на мне, — добавил он. — Он в этом деле просто гений. — Фландри залпом осушил бокал и попросил налить еще.
— Мы идем вверх, сэр, — немного времени спустя сказал Чайвз. Фландри увидел дрожащие и гудящие горы, синие туманы, несущиеся над их отливающими сталью вершинами, а потом Юпитер вообще скрылся из виду.
— А куда мы теперь летим? — спросил он и справился по карте. — Что ж, ясно.
— Я бы позволил себе дать понять пилоту, что у нас великовата скорость, — сказал Чайвз.
Фландри слышно было, как ветер за бортом завыл пронзительно, неслышимыми обертонами вызывая дрожь в мозгу. Красный туман проносился мимо, свиваясь кольцами и сплетая их в кружева. А сквозь туман видны были малиновые тучи размером с какую-нибудь Сьерру, и в их чреве полыхали молнии.
— Да, — пробормотал он. — Хоркс, давай потише. Как говорится, туда успеем…
И тут он увидел, что пилот в своей кабине встает, распахивает дверь и исчезает. А через мгновение Фландри увидел, как Хоркс вовсю машет крыльями в будущем кильватере космического корабля, затем имирец пропал из поля зрения. Тут Чайвз увидел что-то прямо по курсу и завопил. Хвостом он обвил Фландри за туловище, а руками и ногами обвил стойку видеостенки.
А потом мир с грохотом рухнул, и наступила ночь.
5
Фландри очнулся. Лучше бы ему спать и дальше. Зеленое неясных очертаний сказало:
— Ваш тиамин, сэр.
— Пшел вон, — пробормотал Фландри. — Чего я такого напился?
— Простите меня за вольность, сэр, — проговорил Чайвз, хвостом прижимая руки человека. Поддерживая голову Фландри за нос одной рукой, другой влил ему в рот лекарство. — Ну вот, теперь нам полегче?
— Напомни потом, чтоб я тебя немножко расстрелял. — На какое-то время Фландри примолк, но вот лекарство подействовало, и он сел. В голове прояснилось, и он посмотрел на экраны.
Все еще работал только один из них, показывая густой текучий багрянец, который прорезали синие и черные всполохи. Сквозь работавшую на пределе своих возможностей силовую защиту пробивался непрестанный резкий треск, словно ломался полярный паковый лед. Боже, какой же тогда грохот снаружи! Пол каюты перекосился, Фландри сидел скрючившись в нижнем углу, но корабль продолжало тащить, и Фландри снова заскользил по полу. Бортовое поле спасло им жизнь, смягчив страшнейший удар, но вышло из строя. Он чувствовал, как ничем не ослабленное гравитационное поле Юпитера притягивало его и каждая клеточка тела изнывала от собственной тяжести.
Он сосредоточил взгляд на покореженной стойке кровати.
— И это сделал я своей собственной головушкой?
— Мы столкнулись с огромной силой, сэр, — объяснил Чайвз. — Я позволил себе перевязать вам голову. Впрочем, достаточно одной инъекции гормона роста, и все травмы заживут за несколько часов, сэр, если нам удастся выбраться из этой передряги.
Пошатываясь, Фландри встал на ноги. Казалось, кости так и тянут вниз. Он ощущал, как дрожат стены каюты, слышал, как они скрежещут. Силовая защита выстояла, а это значит, что генератор защиты и главная энергетическая установка при столкновении уцелели. Ничего удивительного, ведь корабли этого класса строили с установкой на «безаварийную работу». Все равно никак не попасть из каюты в кабину пилота — разве что имирцу, так что неважно, годен ли корабль для дальнейшего полета, — торчать здесь человеку и шалмуанцу, пока не помрут голодной смертью. Или, что скорее всего, пока не отключится ядерная установка после какого-нибудь очередного удара. А они так и сыпались.
Что ж, когда пропадет силовое поле, каюту расплющит атмосферным давлением Юпитера, и наступит милосердная кончина.
— Черт бы побрал весь этот грохот, — сказал Фландри. — Не хочу я умереть вот так, разом. Хочу видеть, как смерть приходит, хочу заставить эту дуреху побороться за меня, за каждый мой сантиметр.
Чайвз вглядывался в зловещую малиновую толщу, застлавшую последнее электронное окно. Его всего скособочило, колени дрожали — он еще меньше Фландри был приспособлен к местной силе тяжести.
— Где мы, сэр? — хриплым голосом спросил он. — Перед столкновением голова у меня была занята главным образом мыслями о том, что подать на ленч, и…
— В зоне Большого красного пятна, — ответил Фландри. — Скорее всего на его окраине. Мы, должно быть, сидим на каком-нибудь отбившемся айсберге, или как они тут, черт их подери, называются.
— Получается, что наш гид нас бросил, сэр.
— Черт возьми, да он и подстроил все это. Теперь-то я точно знаю, что кем бы ни был наш противник, один имирец безусловно работает на него. Вот если от нас останется лишь пара мокрых пятен, от этих сведений уже никакого толку.
Корабль вздрогнул и завалился еще больше. Чтобы не упасть на пол, Фландри плюхнулся на кровать, ухватясь за стойку, и торопливо, так как все вокруг ревело и бушевало, грозя гибелью, начал:
— Ты, Чайвз, видел Большое красное пятно из открытого космоса. Уже давно, еще до начала космических полетов, было известно, что пятно это — скопление плавающего в воздухе пакового льда. Боже, какое потрясающее место для смерти! Все дело в том, что на определенной высоте давление в атмосфере таково, что образуется красный кристаллический лед — не белый, на который ты плещешь виски, не черный аллотропный, что лежит на поверхности планеты, и не сверхплотная разновидность из мантии вокруг ядра Юпитера, — а красный. Здесь давление как раз подходящее для образования красного льда, а плотность его и воздуха совершенно одинакова, вот он и плавает. Начало образования льда создало благоприятные условия для его дальнейшего роста в еще больших размерах, так что лед накапливается только в этой зоне, образуя что-то похожее на полярные шапки тех планет, что поменьше размерами. В некоторые годы он усиленно тает — наступает фаза изменения, — и со стороны Большое красное пятно выглядит бледнее, а в другие годы его здесь набивается столько, что кажется, будто на Юпитере открылась блуждающая рваная рана. Но всегда, Чайвз, Красное пятно — это нагромождение летающих ледников, размером поболее всей Земли. Вот об один из них мы и стукнулись.
— Тогда навряд ли случайно мы оказались в таком положении, — невозмутимо согласился Чайвз. — Я бы так сказал, что при наличии всех тех систем обеспечения безопасности полетов, которыми оснащен корабль, Хоркс решил, что представилась единственная возможность избавиться от нас, не оставляя улик. Он может заявить, что айсберг случайно вынырнул у нас по курсу, или еще что-нибудь в этом роде. — Чайвз презрительно фыркнул: — Какое-то неспортивное поведение, сэр. Такое можно ожидать разве что от… туземца.
Пол еще больше накренился, но Фландри успел отпрянуть и не свалился с койки. Пролететь при такой силе тяжести по каюте — ногу сломаешь. Накатывали громовые раскаты, на сохранившемся экране было видно, как клубы белого пара со свистом рвутся вверх по малиновому полю.
— Я плохо разбираюсь в таинствах науки, — сказал Фландри. Его грудная клетка ходила как мехи, пытаясь снабдить кислородом мышцы, с напряжением работавшие при такой силе тяжести, а ребра казались налитыми свинцом, — но, как я понимаю, происходит вот что. Мы поддерживаем безумно высокую в условиях Юпитера температуру, от которой лед тает, и мы мягко опускаемся в айсберг.
- Предыдущая
- 28/53
- Следующая
