Подопечный - Костин Сергей - Страница 56

• Предыдущая
• 56/85
• Следующая

— Тараканы, симпатичные насекомые, живущие в тесной дружбе с человеком и доставляющие ему немало радостных мгновений своими смешными выходками, — словно по писанному выложила Зинаида, старательно облизывающая свой хвост.

— Мда, ты где этого набралась? — определенно у Зинки крыша рухнула.

— А, не знаю, — небрежно отмахнулась Зинаида, –Накатило просто.

— Ей бы бульдозером поработать, покаталась бы, — Мустафа тоже стал слишком ворчлив, — Васильич, поколдуй?

Хорошо говорить — поколдуй. Моя крысиная сущность так и норовит куснуть этого стервеца-ангела. Какая может идти речь о волшебстве? У нас один выход, ждать, пока действие порошка закончиться. Так я и сказал.

— А ты слышал когда-нибудь о периоде распада?— хранитель мотнул мордой в сторону, схватил зазевавшегося кузнечика и с аппетитом захрустел пойманной добычей. Зинку стошнило, а мне стало завидно, — А ежели твой порошочек рассасывается гораздо дольше, нежели все наши жизни вместе взятые? Я уж не говорю, что крысы живут гораздо меньше человека.

Сразу же после этих слов Мустафу как-то неестественно раздуло до неимоверных размеров, лапы его стали вытягиваться, а сам он приобретать вполне человеческие очертания. Через несколько секунд над нами возвышалась гора, состоящая из массы свежего мяса.

— Ух ты!— восхищенно запищала Зинаида.

— Не ух ты, а надо что-нибудь сожрать, — посоветовал я и зашнырял в траве в поисках съестного. Зинка путалась под ногами и сыпала дурными советами. Это нельзя, то нельзя. Это вредно, а это настоящий отрава. Наконец мне все надоело и я, зажмурив крысиные веки, проглотил свалившуюся на траву муху. Дохлую. От старости.

По мозгам ударило, желудок взбунтовался, но земля стала стремительно уноситься вдаль. Раз, и я снова человек. Легко и просто.

— Привет, Васильич, — поприветствовал меня Мустафа, — А Зинка что телиться?

— Пирожное ищет.

Шнырявшая под ногами крыса присела на задние лапки и засунула в пасть пучок зеленой травы.

— Ставлю всю получку за прошлый год, что не поможет, — со знанием дела заявил хранитель.

Зинаида через минуту выросла и выплюнула остатки зелени.

— А что вы такие грустные, мальчики?-поинтересовалась она.

— Да Мустафа мне зарплату проиграл.

— Так что? Радоваться надо.

— Так он же сейчас скажет, что в прошлом году не работал. Или у вас там тоже инфляция?

— Да нет, — ангел повеселел, — У меня вся зарплата на алименты уходит. Так что извини, друг.

Я его извинил.

И мы пошли все вместе дальше.

Основной возникшей проблемой являлось отсутствие одежды. Первое время мы топали, старательно прикрывая друг от друга достоинства, но потом Зинка сообразила собрать из веток и травы что-то вроде набедренной повязки и стало намного веселее. Вторая проблема заключалась в постоянном холоде. На что сообразительный Мустафа предложил играть в догонялки. И идти быстрее и согреваешься. Мы с Зинкой категорически отказались. Нашел дураков по голой степи полуголыми носиться.

— Слышь, подопечный, а сотвори одежку то, — вдруг вспомнил ангел, — Ведь умел когда-то. А то давай я попробую.

— Дерзай, если желание имеется, — кивнул я.

Ангел набычился, заиграл желваками, закатил глаза.

Чуть не придавив нас всех, с неба громыхнулся огромный рулон марли.

— Ты о чем думал?

— Об одежде, — ангел казался слегка сконфуженным, — Разве я виноват, что у нас все в этом ходят. Так сказать стандартная униформа.

— Да оставь ты его в покое, — Зинаида подскочила к рулону, нашла конец и, сделав кругов двадцать вокруг, принялась мастерить одежонку. После небольшого вложения фантазии и ручного труда Зинаида превратилась в узкую улыбающуюся капусту.

— А ничего, — примерился ангел и принялся отматывать кусок себе.

Не замерзать же, раскинул и я мозгами. Портной из меня никудышный. Пришлось наделать квадратов с дырками для шеи и подпоясаться скрученным куском. Во общем неплохо получилось. А вот с Мустафой пришлось повозиться. Он решил попросту себя обмотать с ног до головы.

— Как на двор ходить станешь?— поинтересовался я, — Или дырки прикажешь делать?

Так или иначе вторая проблема решилась самым лучшим образом. Но оставалась еще, наверно, самая важная. Где найти спуск в подземное логово Клавдии.

— Давай, думай, Мустафа, — подгонял я ангела, — Ты у нас специалист по подземным переходам. Ищи.

Наверно не стоит долго заострять внимания на наших поисках. Достаточно сказать, что через две недели изнурительного шастанья по всем типам местности, бесконечных препирательств и пустой ругани, тщательного, порой безрезультатного поиска пропитания, мы наконец нашли то, что искали.

Здоровенный такой валун, с белой стрелкой, указывающий строго вниз.

— А не ошибся? — Мустафа отрицательно покачал головой, всем видом показывая, что не стоит обижать необоснованными подозрениями в его профпригодности.

— Ну что же, мальчики, поднимайте его.

А нас самих хоть на катафалках вези, неподъемные мы. Уставшие.

— Ну что ж, тогда придется мне самой, — заявила Зинаида, демонстративно отворачиваясь от тупого мужского бессилия. Мы с ангелом переглянулись и заржали.

Но самоуверенная девчонка не обратила внимания на смех. Она долго ходила вокруг камня. Замеряла его растопыренными пальцами, обхватывала руками и, наконец, намазюкала на булыжнике точку.

— Здесь.

— Что, здесь?

— Здесь находиться самое слабое место расчетного механизма, представляющего собой элементарную точку в пространстве. Азы механики. А делается это так.

Зинаида уперлась ногами в землю, надавила плечом на глыбу, и она неторопливо перекатилась на другой бок, обнажая дырку, уходящую глубоко в землю.

— И не надо так на меня смотреть, мальчики, — Зинаида скромно уставилась на свои грязные ноги, — Все это только ради нашей дружбы.

В последний раз подышав свободным воздухом, окинув взглядом заросшую деревьями местность, мы сиганули вниз.

Первые десять часов мы с ангелом не могли отдохнуть по причине бесконечного крика и восторженного визга Зинаиды. Вот где оторвалась. Она кувыркалась, словно дитя. Подлетала, то сзади, то спереди. Щипала за бока, дергала за уши, во общем всячески старалась нарушить наше спокойствие. Но вскоре успокоилась и мирно, раскидавшись на нас, заснула.

Вновь потянулись бесконечные часы плавного полета. Добираться пришлось с некоторыми неудобствами, так как с нами находилась женщина. Успокаивало одно, темнота. Мустафа правда несколько раз попытался воспользоваться темным преимуществом, но по звукам пощечин и пыхтению, я понял, что ничего у него не вышло. Вот и все развлечение.

Приземление прошло на редкость удачно. Я бы сказал, слишком мягко. В воду.

Отплевываясь и отхаркиваясь, нам пришлось вылавливать Зинку, которая совершенно не умела плавать. Вытащив ее на берег, я позволил провести Мустафе искусственное дыхание, мотивируя это тем, что у него есть уже достаточный для этого опыт.

Через полчаса, все живые и здоровые, в просушенных повязках, двинулись в глубь, так сказать, континента. Где-то там, за невысокими холмами находилось единственное средство, способное уничтожить зло.

Но мысль о том, что носителем его является любимый человек, портило настроение. На что Мустафа философски заметил.

— Другую найдешь, — у них на небесах все гораздо проще.

Долго ли шли мы, коротко, о том не скажу. Часов у меня нет, а день и ночь под землей понятие довольно растяжимое. Хочется спать — ночь. Кушать приспичило — день наступил. Жаль только, что когда ангела со страшной силой тянуло на боковую, у меня жутко урчал живот.

В один из таких приступов, мы тогда взбирались на каменистый выступ небольшой горы, меня потянуло в сторону, к кустам, обсыпанными красной, крупной ягодой. С некоторых пор я с осторожностью относился к случайной еде, но в данный момент выбирать не приходилось. Оседлав куст, я принялся судорожно запихивать горсти ягод в рот, когда сверху послышалось чертыханье Мустафы и сдавленный шепот Зинки:

• Предыдущая
• 56/85
• Следующая