Подопечный - Костин Сергей - Страница 9
- Предыдущая
- 9/85
- Следующая
Бросившись к ограждению, я попытался перепрыгнуть через него. Меня отбросило, словно котенка. А за оградой, словно в цирке, столпились черные солдаты и откровенно смеялись надо мной.
Я бросался снова и снова, рыча и воя, словно раненый зверь. Смех чужаков только подталкивал меня вперед. Но понемногу, не сразу, но я успокоился. Перестало стучать в висках. Улеглась дрожь. Глаза вернулись на положенное место.
Чего это я тут распрыгался? На потеху первобытным людям? Кому я что докажу? Никому. И ничто. Но должен, должен существовать другой путь. И я найду его. Как там говорил один товарищ из учебника по пятому классу: –" Мы найдем и пойдем другим, так сказать, обходным путем. "
Да, я всего лишь деревенский мужик. Недоучка, ну и что? А они? Они варвары. И я их обману. Перехитрю.
Все подходящие ругательства словно ветром из башки выдуло. Впрочем меня на данный момент занимал другой предмет. Я заметил, что из всех солдат лишь один смотрит на меня с удивлением. И именно он, чуть погодя, сорвался с места, куда-то убежал, но вскоре вернулся. Да не один, а в сопровождении какого-то офицера. Если можно так назвать разодевшегося словно попугая человека. Но то, что он являлся не простым солдатом, доказывал волочащийся по земле огромных размеров меч.
Офицер долго и пристально изучал меня, что-то спрашивал у солдат и иногда поглядывал на растерзанные тела своих бывших подчиненных. Затем резко развернулся на каблуках и скрылся в одном из каменных коридорах.
Я уселся на песок, скрестив ноги и упер подбородок в кулаки.
Сейчас должно что-то произойти. Несомненно, офицер понял, что я абсолютно не похожу на окружающие меня копии. Тело без изъянов. Проявляю ненормальную активность.
Дальнейшие события развивались быстро.
Ворота в заборе открылись. Несколько десятков солдат дубинами и мечами отогнали копошившиеся вокруг меня тела и образовали плотный круг. В него вошел знакомый офицер и еще один. От его вида на меня напала тоска.
Если следовать добрым традициям фантастических книжек этот мужлан с седой бородой должен являться могущественным колдуном или, в крайнем случае, великим шаманом. Черный балахон, скрывающий лицо, спрятанные в просторных складках одежды руки. Ну чем не волшебник? Как вы предсказуемы, ребята.
Сейчас он навеет на меня сон, а солдаты скрутят бесчувственное тело, закуют в цепи и…
Дальше воображение отказывалось рисовать картинки. На кой хрен им нужен я? И все эти муляжи с моим лицом? Жертвоприношение? Нет. Здесь что-то другое. Необычное.
Я стал подниматься с земли.
Солдаты разом ухнули и подались назад. Офицер быстренько исчез за спинами подчиненных, крича что-то вроде:
— Не давайте ему вставать, Он опасен. По башке его, стервеца. По башке.
Я те щас дам — по башке. Голова у меня одна. И нет большого желания подставлять ее под всякого рода дубинки. Боишься? Так и надо. Беги, пока не огрел поперек спины.
Но вот колдун… Он остался стоять на месте, даже не сделал ни шагу назад. Мужественный человек. Или дурак.
Я решил испытать его храбрость. Раскинув руки в стороны, мыча и выкатывая глаза, я двинулся на него.
Вот кремень! Как стоял. так и стоит. Ну что ж?! Тогда и ты испытаешь на себе силу кулаков Василия Веселова, человека с простой планеты Земля.
Шаг. Еще один шаг вперед и… Безумная сила сжала горло, перекрывая воздух, ломая шею.
Я схватился руками а обруч.
Самым невероятным образом металлический ошейник, охватывающий горло, уменьшался. Пытаясь зацепиться пальцами я сломал ногти, но ничего не мог сделать.
Последние капли воздуха рассосались в легких, последние всплески сознания заставили тело сделать последний шаг, и я рухнул безжизненным мешком к ногам колдуна. Последнее, что уловил мой гаснувший разум слова, брошенные стариком в густую бороду:
— Глупец…
Два дня, два бесконечно длинных дня меня держали в каком-то полутемном подвале. Закованного так, что я не мог сделать ни малейшего движения. Изредка заходил старый солдат и силком запихивал мне в рот еду и питье. Все что необходимо делать человеку для нормального существования, я делал в подвешенном состоянии. Вонь в каменном мешке стояла невыносимая.
Несколько раз, я чувствовал и даже слышал, в боковое окошко кто-то разглядывал меня, с кем-то советовался. И еще иногда слышался смех. Чем-то знакомый. Но где я его слышал, не могу вспомнить. Да и нет у меня такого желания. Вспоминать.
Сознание мое работало наполовину, вырывая из окружающего мрака отдельные эпизоды, абсолютно не складывающиеся в единый узор. Полусон, полуявь.
Через два дня меня сняли с цепей.
Тело рухнуло к ногам "освободителей", бесчувственное и неуправляемое.
Ругаясь почем зря, солдаты потащили меня, кто за руки, кто за волосы по длинным коридорам. Долго, долго наверх…
Свет. Я не знал, что он так ярок.
Наконец солдаты доперли меня до конечного пункта. Им оказался неглубокий бассейн.
Удерживая меня за волосы, дабы я не утонул, стражники прополоскали меня, воспользовавшись для этой цели жестким подобием швабры.
Тело постепенно начало оживать. Нет, оно еще не чувствовало ни холода воды, ни боли. Кровь убыстряла свой бег, разнося по всему телу острые иголки.
Любое движение заставляло меня корчиться от острой, нестерпимой щекотки. Никому не пожелаю испытать подобного.
Но сознание… Сознание ликовало. Жив! Жив, чертушка! И никогда вам гады не сгубить и не сломить русского человека. Злыдни.
Из бассейна я выбрался сам. Кое-как, но вылез. Пошатываясь, прихрамывая и подхихикивая от щекочущей боли, я поплелся в сопровождении солдатиков в следующую комнату.
Снова бассейн. Но на сей раз — горячий.
Какое блаженство вновь оказаться в горячей воде и окончательно смыть с жалкой кожи остатки пыли, грязи и человеческого испражнения.
Ребята в форме вылупились на меня как на последнего умалишенного. Я плескался, кувыркался, смеялся, растягивая подвалившее удовольствие как можно на большее время.
Но очевидно солдаты получили вполне определенные инструкции относительно длительности моего пребывания в индивидуальной (слово то какое!) бане. Как только наступило время "Ч", меня бесцеремонно вытолкали в следующую комнату, где уже поджидали… кто бы вы думали? Дюжина симпатичных девчонок.
Я, естественно, ладошками свои причиндалы прикрывать. И что?. . Девок так вышколили… Ни одна, повторяю, ни одна даже взгляда не кинула. Обидели. На меня даже коровы засматривались, а тут… Что за странная страна?
Ну ладно. Это все не по делу. Девчонки подскочили с полотенцами. Вытерли насухо. От и до. (Повторять не собираюсь.) Я и так ошалевший.
Натерли меня какими-то мазями. Вонючими. Бабскими. У нас в деревне так только от Райки-продавщицы воняет. Ее мужик из города всякие штучки возит.
А потом началось самое интересное.
Достают девки эти трусы, не трусы. Штаны, не штаны. Кусок желтого материала размером что мой кулак, и знаками показывают, одевай мол на себя.
— Куда напяливать-то? — спрашиваю, — У меня ж все вывалится.
Хоть бы одна улыбнулась. Забальзамированные они какие-то. Но забегали, замельтешили. Собрались в кучку, пошушукались, а потом одна, самая смелая, стала на меня это богатство примерять. И так, и сяк, ни в какую. Минут десять мучилась. Взмокла. Но вот что интересно, одела все-таки, зараза.
Мама родная, ты бы меня не узнала. Как одежда меняет человека. Глянул я на себя в огромное зеркало и обалдел… Всякое в жизни видал, но такого!. .
Любоваться долго не позволили, повели дальше. Я только хотел взбрыкнуться, мол, девчонки, одежки то маловато, так не дали. За стол усадили.
Похаживал я в своей жизни по свадебкам, да по поминкам, но такого стола нигде не встречал.
Рассказываю. Стол. Метров пять в длину, два в ширину. Деревянный. На резных ножках. А на столе!…
И это, и то, и даже не знаю как обозвать. И ни одного свободного места. От угла и до угла. Флакончики, бутылочки, миски. Дымиться, парится, шевелиться…
- Предыдущая
- 9/85
- Следующая
