Счастливчик - Костин Сергей - Страница 60

• Предыдущая
• 60/70
• Следующая

Чертова планета, Великое Светило меня прости. На всем пути одни только камни, камни и еще раз камни.

Тут не до радостных восклицаний. Пальцы болят, ноги болят. Спина гудит. Воздуха на двоих не хватает. Янина ску­лит. А мне так хорошо.

Я бросил работу и уткнулся лицом в переработанный камень.

– Чат! Что ты?

Я проглотил кусок пыли и поджал под себя кисти рук.

– Мы не выживем.

Янина все видела. Янина все понимала. Вот уже десять долгих дней мы карабкались по Дороге. Ни капли воды. Ни заморыша—червячка. Только сплошной камень. И не видно края каменной Тверди.

– Ты сможешь… – Она сама не верит в слова.

– Впереди еще как минимум около километра. Это три дня. Если найдем воду.

Янина молчала. Что могла сказать эта милая девушка? Что доверила мне свою жизнь? Что поверила Ночному Охот­нику?

– Я не хочу умирать. – Странные слова. Кто этого хочет? Жизнь сладка, жизнь прекрасна, жизнь удивительна. – Не­ужели здесь нигде нет хоть глотка воды?

Я ничего не чувствовал. Обычно Ночные Охотники спо­собны распознать скрытый водоем на расстоянии ста мер. За все время Дороги я не почувствовал даже капли влаги. Сухая, безжизненная планета.

– Воды нет. И… Если завтра мы не найдем ее, то ум­рем. – Я не мог повернуться и посмотреть на спутницу. Для экономии сил и времени приходилось делать Дорогу узкой. Только бы хватило места для отработки. – Смерть в тихой каменной могиле, где тебя никто никогда не потре­вожит.

– Не потревожит? А эта противная вибрация? Она меня выводит. От нее мне хочется кричать!

О какой вибрации она говорит?

Я замер, напрягая тело и вбирая все посторонние звуки.

Это дыхание Янины. Тяжелое и усталое. И слишком громкое. А вот стучит ее сердце. Беспокойно и с тревогой. Шелест скатывающихся каменных песчинок. Мертвый, не­движимый воздух. И мелкая, едва заметная дрожь. Словно где—то далеко—далеко ворочается громадный зверь. Город? Нет. Совсем другое. И это находится относительно недале­ко. Два дня пути. Может, меньше.

– Ты почувствовал?

Не отвечать. Беречь силы. Только работа. Даже мысли прочь. Потом все объясню. Все потом…

…Удар. Отколовшийся кусок растереть, спрессовать, в сторону. Удар. Растереть, спрессовать, в сторону. Удар…

Рука наткнулась на холодный металл и отдернулась в сторону. Рефлекс, выработанный годами. Не прикасаться к тому, что не знакомо.

Я вышел из транса мгновенно.

Металл? Значит, я дошел. Я смог.

– Я сделал это, Янина! Она не ответила.

– Янина? Тишина.

Усталость пропала, словно и не было. Руки заработали с тройной силой, образовывая на Дороге площадку для раз­ворота.

Позади меня, закрывая дорогу, громоздилась перерабо­танная масса камня.

Все. Я положил лицо на камень и затих. Все. Янины нет.

Такое случалось часто. Когда переработанной массе уже некуда деваться, она занимает любой объем. Если Янина отстала хоть на три меры, то Твердь не смогла удержаться. Это ее территория, и она вправе поступать, как того захо­чет. Твердь и так слишком расточительна. Целых три меры между жизнью и смертью.

Я представил, как Янина смотрит испуганными глазами мне вслед и ее заваливает нетерпеливая Твердь. И нет воз­духа. И сил, чтобы закричать. Пыль забила легкие. Камень закрыл рот.

Вернуться? Нет. Янина могла отстать и день, и два на­зад. Да пробудь она хоть десять минут наедине с хозяйкой– планетой, это смерть.

Как часто в последнее время я произношу это слово. Накликал, родимую. Накаркал, проклятую.

Расковырять стальную переборку не составило труда. Пальцы за эти дни настолько привыкли к работе, что по­требовалось меньше минуты, чтобы пробуравить дырку.

Я принюхался. Что бы ни скрывалось за стеной, надо быть осторожным. Сил сопротивляться нет. Любой чело­век, любое животное представляет для меня серьезную опас­ность.

Влажный воздух. Очень влажный. Это хорошо. Рядом вода. Жаль. Что Янина… Нет. Не надо об этом. Все конче­но. Задание полностью провалено. А если бы она осталась с тем Охотником. Была бы жива. Не надо. Я не хотел.

В воздухе нет движения. Тоже хорошо. Значит, не по­беспокоят. По крайней мере первое время.

Пространство внутри наэлектризовано. Ерунда. Утечка. Я высунулся наполовину из дыры, еще раз все проверил и только тогда позволил себе вывалиться полностью.

Слава Великому Светилу, что пол находился близко. Метров десять. С моим ослабленным телом можно запрос­то заработать кучу переломов.

Я пополз по направлению к воде. Кажется, единствен­но приемлемым способом передвижения для меня стало по­ложение лежа. Привычка, знаете ли, хреновое дело.

Десять метров, двадцать, тридцать, и голова уперлась в дверь. Там вода. Там спасение.

Теперь подняться, опереться о стену и открыть.

Яркий свет ослепил меня. Сбил с ног, повалил наземь.

А еще через минуту я лежал, засунув голову в цистерну с водой и наслаждался.

Видимо, здесь сосредоточена вся вода города. Хранили­ще драгоценной влаги. Огромные, всаженные в толщу кам­ня цистерны. И это все мне одному.

– Ты там не слишком жадничай, Счастливчик. Оторви мне голову, я не верю в это. За спиной стояла Янина собственной персоной. Цветущая и здоровая. Слег­ка пошатывающаяся, но на вид вполне живая.

– Закрой рот, Чат. Я поджидаю тебя здесь со вчерашне­го дня. – Еще одна новость, не поддающаяся объяснению.

– Ты! Меня! Со вчерашнего дня? Но это невозможно!

– О мой милый, для Ночных Охотников нет ничего невозможного. Это твои слова.

– Но Твердь?!

– Я пыталась удержать тебя, но ты словно чумной дви­нул на второй круг. Выкинул меня сюда, а сам вернулся копать свою Дорогу.

Вот уж никогда не подумал, что я страдаю мозговым несварением. Это значит, что я целые сутки зря рылся в камне и страдал от жажды? Вот уж не приведи Великое Светило испытать кому—то подобные завихрения.

– Я тут побродила немного. Пока ты отсутствовал. По­мещение почти автономно. Только один выход. Но он за­крыт с той стороны. Я не смогла открыть его. Теперь, когда ты здесь, мы попробуем вместе.

– Но сначала я слегка приду в себя.

Для того чтобы слегка прийти в себя, не требовалось много времени. Дня два—три. А как же иначе? Организм должен пропитаться влагой, восстановить равновесие. На­браться сил.

За эти дни мы многое обговорили с Яниной, Затея Ко­алиции о военной экспансии зеркального мира выглядела сумасбродной идеей. Два космических содружества, обла­дающих одинаковой промышленной и военной мощью, не могли даже надеяться на проигрыш одной из сторон. Ко всему прочему существовала зеркальная граница. Самая на­дежная из всех известных границ. Сотрудничество? В этом тоже не было смысла. Любое научное достижение одной из сторон мгновенно становилось достоянием другой. Это не параллельные миры. Нечто большее. Это ваше отражение в зеркале. Со всеми рожицами, которые вы корчите по утрам. Со слезами и радостью.

– Значит, нам можно возвращаться? Ты свою миссию выполнила. А у меня, как известно, одна задача. Вернуть тебя в Коалицию.

Я лежал, склонившись над резервуаром, и плескал ладошкой по воде. Интереснейшее занятие для Ночного Охотника. Янина валялась рядом и задумчиво смотрела на потолок.

– И как же мы вернемся?

Хороший вопрос. «Зеркальный гроб» наверняка в руках правительства. Саркофаг Янины, по ее же словам, взорвал­ся. Остается только одно.

– Нам нужен корабль. Попытаемся еще раз проскочить границу. Кто знает, может, повезет двум потерявшимся Охот­никам? Должно повезти.

Не улетевший никуда зеркальный Охотник обеспечивал нам уверенность в том, что при переходе я не встречу никакие неприятности. А странная пара Янина – Росси давала надеж­ду на возможность удачного перехода моей напарницы.

Хорошее решение только тогда хорошее решение, если оно претворяется в жизнь без промедления. Мы достаточно отдохнули, набрались сил, насколько это возможно без еды при наличии только воды.

Недолгие сборы – и в путь. До дверей из подземного бункера.

• Предыдущая
• 60/70
• Следующая