Помазанник из будущего. «Железом и кровью» - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/71
• Следующая

- Будет исполнено, - Дукмасов вежливо кивнул головой.

- Хорошо. Натали, у нас что-нибудь прояснилось по 'шахматной доске'?

- Нет Саш, ничего. Англичане с французами пока не договорились и не смогли выдвинуть единого лидера оппозиции. Но появилась вот эта брошюрка, - она протянула небольшую книжицу, которую до того держала в руках. - В ней излагается довольно цветисто, что тебя в Америке подменили, что настоящий цесаревич Александр погиб во время обороны Вашингтона.

- Мило. - Саша покрутил в руках брошюрку и положил на стол. - Значит, началось потихоньку. Все правильно. Они не выдвигают формального лидера, чтобы я не мог организовать встречную травлю.

- Думаешь, будут еще?

- Конечно. Это, - он показал на книжку, - первая ласточка. Вскоре должны появиться еще различные листовки, плакаты и прочее. Причем для прямого противодействия у нас нет никаких возможностей. По крайней мере, сейчас.

- Если нельзя делать такие пасквили на лидера оппозиции за его неимением, то почему бы не начать поливать сатирой всю компанию?

- Опасное это дело. В конце концов, там же императрица. Меня могут не понять.

- Тогда нужно действовать выборочно, - Наталья поправила прическу, - Мы же знаем ключевые фигуры? Вот против них и нужно формировать общественное мнение.

- Хм... интересно. И что мы им можем вменять?

- Да все что угодно. Главное находить их проступки и освещать в печати.

- А нужно ли их находить? - Саша почесал затылок и улыбнулся.

- То есть?

- Что нам мешаем обвинения фальсифицировать? Мы же не в суд на них подаем, а формируем общественное мнение. - Александр взял брошюрку, принесенную Натальей, поднял ее повыше и продолжил. - Вот так примерно. Чистый вымысел, но неподготовленный читатель вполне сможет проглотить эту ложь. Владыко, поправьте меня, если я не прав и в Ветхом Завете Всевышний не завещал нам поступать по принципу 'око за око, зуб за зуб'. Почему бы нам не вернуть эти молодцам сдачу их же монетой?

- Иисус нас учил прощать своих врагов. Но в данном конкретном случае вы правы. Мы же не хотим, чтобы эти поклонники Нечистого получили власть над людьми в нашей державе?

- Наталья, Виктор, Алексей - прошу от вас в недельный срок предоставить мне подробные досье на всех ключевых лиц оппозиции. К ним будет надобно приложить пометки с указанием слабостей. Особое внимание прошу уделить их женам. Мне хотелось бы узнать, какие вещи эти женщины смогут простить своим мужьям, а какие - нет.

...

Мансарда главного корпуса Московской императорской военно-инженерной академии. Апрель 1865 года.

...

- Александр Иванович, да не переживайте вы так, - Путилов искренне пытался успокоить Астафьева.

- Как тут не переживать? Как Алексей Петрович умер, я места себе не нахожу. Одно дело быть его заместителем, а другое - полностью заменить? Как? Вы даже не представляете, как мне не хватает его характера. Помните, как он устраивал разнос московским чиновникам за малейшие глупости? Эх... - Александр Иванович махнул рукой.

- Еще раз вам говорю. Если кто из чиновников будет вредить Академии, вы главное не робейте и сразу сообщайте Путятину . Или, если стесняетесь, то мне. Времена переменились. Мы им сразу такие фитили вставим, что мигом вся дурь из головы вылетит!

- Все так, но не мое это - начальником быть. Тяжело мне.

- Александр Иванович, - с укоризной начал Путилов, - а кому сейчас легко? Вы думаете, я к теще на блины езжу, каждые два-три дня? Да у меня мозги закипают от каждого совещания в Кремле. Цесаревич он такой - все соки выжимает. А сроки, какие ставит? Раньше даже я, - он многозначительно поднял палец, - за столь короткий период только-только раскачивался. И это несмотря на то, что почитался человеком, скорым на решения и результаты.

- Да, сроки Александр ставит всегда какие-то фантастические...

- И мы, все же, успеваем. - Улыбнулся Путилов. - И какой из этого вывод? Эх, Александр Иванович, совсем вы раскисли. Вывод простой - мы можем укладываться в эти сроки! А раньше работали спустя рукава. Бездельничали. И вообще, чем только не занимались, вместо дела.

- Возможно. Но все одно - тяжело.

- Никто не спорит. Но наша работа нужна Отечеству, как это ни странно. Не знаю как вас, а меня эта мысль греет. Я ощущаю себя кавалеристом на острие решительной атаки. Решающей исход не только сражения, но и войны. И знаете, это наполняет мою жизнь смыслом. Какой-то глубиной что ли. Вкусом и цветом. Это как кровь на разбитых губах, обостряющая чувства, вызывающая в тебе ярость и холодную, расчетливую злость. Наверное, как-то так.

- Николай Иванович, никогда не думал, что вы настолько пропитаны воинским духом.

- Ах оставьте. Какой из меня воин? Это просто полнота жизни, ее насыщенность и цельность так проявляется. Никогда не променяю эти ощущения на какой-нибудь сытый покой. Не смогу. Мне проще умереть.

Путилов встал с плетеного кресла и подошел к окну, из которого открывался прекрасный вид на корпуса Академии. Впившись глазами в плац, окраина которого была оборудована спортивными брусьями, кольцами и турниками он застыл и замолчал. Астафьев несколько секунд сидел, наблюдая за Николаем Ивановичем. Потом встал. Подошел. И положил ему руку на плечо.

- Поверьте. Многие из нас, ни за что не вынесут отлучения. Может быть это глупо, но меня самого до мурашек пробирает мысль о том, что меня снова удалят от настоящей деятельности. Опять превратив обучение будущих офицеров в тот жуткий бред, каким оно было раньше, при Николае.

- Офицеров. Да какие это офицеры? Вспомните как их Алексей Петрович крыл? И за дело крыл!

- Так иных и не было! Единицы зерен пробивались сквозь легион плевел.

- Да... пробивались и гибли. Нахимов, Тотлебен... они поплатились своими жизнями за 'оленизм' руководства, - грустно усмехнулся Николай Иванович, - как частенько говорит цесаревич.

- Оленизм? - Удивился Александр Иванович.

- Я и сам не знаю, почему Александр называет некомпетентных и не здравомыслящих людей подобным словом. Чем провинились эти животные? Бог их знает. Впрочем, это не первое необычное слово, которое проскакивает в лексиконе цесаревича.

- И где он их набрался?

- Вы у меня спрашиваете? - Путилов улыбнулся. - А вы раньше за ним необычных оборотов не замечали?

- Нет.

- Видимо, вы мало с ним общались. В приватной обстановке, особенно когда увлечется, он ими просто сыплет. Вроде русский язык, а слова и обороты совершенно незнакомые.

- Любопытно.

- Еще бы. Как что-нибудь скажет, так хоть стой, хоть падай. Смотришь на него. Слова знакомые, вроде бы, а смысл уловить не можешь.

- Может его правда в Америке подменили, как нам в брошюрке запрещенной писали?

- Да Бог с вами! Его подменишь! - Рассмеялся Путилов. - Он же и до поездки в Америку подобными вещами славился. Впрочем, если вам так интересно - поговорите с ним сами. Я в эти детали не лезу. Александр очень странный человек, но дело свое делает хорошо. И мне этого довольно. Да и к необычным выражениям потихоньку привыкаешь. Вон, как видите, даже сам стал кое-что употреблять. Давайте лучше отвлечемся от перемывания его костей и поговорим о новом проекте. Я, собственно, ради него к вам и пришел.

- О каком именно проекте?

- Вы уже видели генеральный план развития Москвы? Насколько я знаю, Александр планировал передать его в Академию.

- Да, видел. Но мне непонятно, для чего он его нам переслал.

- А он не пояснил?

- Нет. Там все на бегу прошло. Александр сказал, что позже заедет и все объяснит, а я пока должен все изучить и подготовить критические замечания по проекту.

- Раз сказал, что сам все объяснит, то я встревать не буду. А как сама идея?

- Любопытно и необычно. Квартальная планировка с разнесением специализированных центров, развитая транспортная инфраструктура. Все это очень хорошо, но очень дорого и сложно. По большому счету нам придется весь город перестроить.

• Предыдущая
• 13/71
• Следующая