Кольцо Соломона - Страуд Джонатан - Страница 63

• Предыдущая
• 63/76
• Следующая

Ашмира нерешительно теребила край пергамента. Надеть его? Но это же царское сокровище, достойное лишь государя… Кто она такая, чтобы посметь им воспользоваться? Она ведь ничто, из нее даже стражницы достойной не вышло… А потом — ей вспомнилось постаревшее лицо Соломона — Кольцо ведь жжется!

— Ты что, хочешь, чтобы оно досталось Хабе Жестокому?! — прикрикнул на нее Бартимеус. — Надевай быстро! Ох, ну что ты за хозяйка? В кои-то веки тебе представился шанс сделать что-то как следует!

Маленький зеленый демон, торчавший у него под мышкой, звонко, раскатисто расхохотался. Теперь Ашмира его узнала: это существо принадлежало Хабе. Она мельком видела его в ущелье.

— Да все это без толку, Барти! — заметил фолиот. — Она ж тупая как пень. Это она положила сверток на перила, на самом виду? Я его за милю углядел!

Джинн вместо ответа произнес только одно слово. Фолиот застыл с разинутым ртом, окутавшись дымной паутиной. Бартимеус, не переставая метать молнии свободной рукой, подбросил демона вверх, поймал его за прочное ухо и, раскрутив, швырнул в темноту.

Впереди, в середине надвигающегося облака, полыхнула ярко-голубая вспышка.

— Ашмира!.. — страшным голосом воскликнул Бартимеус.

Голубое пламя ударило в перила, раздробило их, джинн отлетел назад, окутанный сапфировым пламенем. Его пронесло через галерею в сторону ближайшей статуи, подбросило вверх, и он шмякнулся изнутри о купол башни, неловко разбросав руки и ноги. Пламя охватило его, ярко вспыхнуло и потухло.

Его тело медленно скатилось вниз и наконец замерло на полу в груде битого камня.

Ашмира взглянула на обмякшего джинна, на сверток у себя в руках. Внезапно она выругалась; колебания исчезли. Она разматывала пергаментный сверток, раздирала его, чувствуя, как Кольцо внутри жжется все сильнее и сильнее… Девушка протянула дрожащую руку…

Полыхнула молния; грозовая туча надвинулась на балкон. Статуи зашатались, куски перил рухнули, полетели наружу, в ночь. Буря ударила по галерее, создав расходящуюся воздушную волну, Ашмира рухнула на камни, ее завертело на спине. Пергаментный шар вырвался у нее из рук, упал на парапет. Крошечная золотая искорка запрыгала по каменным плитам.

Вихрь улегся; буря утихла. В центре широкого круга опаленных пламенем камней стоял, злобно озираясь, волшебник Хаба.

За спиной у него вздымало голову что-то более темное и высокое. Тонкие, как бумага, руки, сжимавшие мага в тесных объятиях, разомкнулись. Пальцы, длинные и тонкие, как иголки, вытянулись, указали в сторону Ашмиры.

— Вон там! — произнес мягкий голос.

Ашмира ударилась головой; перила плыли у нее перед глазами. Тем не менее она заставила себя сесть и огляделась в поисках Кольца.

Вот оно, на самом краю, возле зияющей пропасти! Ашмира, не обращая внимания на головокружение, поднялась на колени и поползла к Кольцу.

За спиной послышались негромкие шаги, шелест черного одеяния…

Ашмира поползла быстрей. Она уже чувствовала на лице жар Кольца. Она протянула за ним руку…

Но тут черная сандалия опустилась сверху и придавила ее пальцы к камню. Ашмира ахнула, отдернула руку.

— Нет уж, Кирина! — произнес волшебник. — Это не для тебя!

Он пнул ее ногой, попав в скулу краем подошвы. Она откатилась назад и вскочила на ноги. Но не успела она дотянуться до своего пояса, как нечто вроде когтей стиснуло ее и взметнуло в воздух. В течение нескольких мгновений она не видела ничего, кроме мелькающих звезд и клубящейся тьмы, а потом обнаружила, что снова стоит на разгромленном балконе, только немного подальше. Сжимавшие ее когти не ослабевали; ее руки были крепко притиснуты к бокам. Она чувствовала, что у нее за спиной кто-то есть.

Египтянин по-прежнему стоял над Кольцом и смотрел на него, как будто не веря своим глазам. На нем была все та же туника, что и на пиру много часов назад. Лицо его выглядело изможденным, уголки губ были испачканы пурпурным, свидетельствуя об излишествах, которым он предавался на пиру, однако глаза его возбужденно блестели, и голос у него дрожал, когда он произнес:

— Да, это оно… Это в самом деле оно! Просто не верится!

Он стремительно наклонился — и застыл в нерешительности, почувствовав жар, исходящий от Кольца.

Где-то над головой у Ашмиры мягкий голос воскликнул:

— Хозяин, берегись! Эта мощь жжет меня, даже отсюда! Пожалуйста, осторожней, дорогой хозяин!

Волшебник издал странный звук, то ли смех, то ли оханье.

— Ты… ты же знаешь меня, дорогой Аммет. Я… я никогда не откажусь перенести немножко боли.

Его пальцы устремились к Кольцу. Ашмира съежилась, ожидая крика.

Вместо этого — сдавленный возглас, проклятие; выпучив глаза и стиснув зубы, Хаба выпрямился. Кольцо лежало у него на ладони.

— Хозяин! Тебе плохо?

Ашмира задрала голову и увидела на фоне звезд огромную тень, очертаниями повторяющую фигуру Хабы. Она в ужасе разинула рот и задергалась в объятиях чудовища.

Египтянин мельком взглянул в ее сторону.

— Держи девчонку, чтоб не вырвалась! — прохрипел он. — Но… но пока не причиняй ей вреда. Мне… мне еще надо с ней поговорить. А-а-а! — взревел он. — Как же старик это терпел-то?!

Когти, сжимавшие грудь Ашмиры, стиснулись плотнее, так что она охнула от боли. Одновременно с этим она слегка изогнулась, как будто державшее ее существо внезапно сделало пружинистое движение, чтобы подобрать нечто, лежавшее сзади.

Снова послышался мягкий голос:

— Хозяин, Бартимеус тоже у меня. Он жив.

Ашмира слегка повернула голову и увидела рядом красивого юношу. Он висел без чувств, точно тряпичная кукла, зажатая в гигантском сером кулаке. Из многочисленных ран на его теле валил желтый пар. От этого зрелища ей внезапно сдавило сердце.

— Что, не сдох? Тем лучше. — Хаба шел в их сторону, слегка прихрамывая, прижимая к груди правую руку. — Вот и первая птичка для наших новых клеток, Аммет. Но сперва — девчонка…

Он остановился напротив Ашмиры, пристально разглядывая ее. Его лицо исказилось от боли; он молча кусал верхнюю губу. Надеть Кольцо он, однако, не спешил.

— Как ты это сделала? — внезапно осведомился он. — Какого уровня твоя магия?

Ашмира пожала плечами и покачала головой.

— Ты что хочешь, чтобы Аммет тебя пополам разорвал? — осведомился Хаба. — Ему и так не терпится это сделать. Говори!

— Это было довольно просто.

— А как же охрана Соломона и его ловушки?

— Я их обошла.

— А Кольцо? Как тебе удалось его снять? Во сне?

— Нет. Он не спал.

— Тогда как же, во имя Ра?..

Хаба осекся, посмотрел на свою окаменевшую, сведенную судорогой руку. Его передернуло от боли; он, похоже, потерял мысль.

— Что ж, подробности ты расскажешь позднее, когда мне некуда будет спешить, по своей воле или помимо нее. Сейчас мне нужно знать одно: как умер Соломон?

Ашмира вспомнила хрупкого царя, сидящего в своем кресле. Что он сейчас делает? Наверное, зовет стражу или пытается бежать из башни… Она поняла, что ей хочется, чтобы он успел это сделать.

— Его задушил Бартимеус, — сказала она.

— Ага. Это хорошо. Большего он и не заслуживал. Ну что ж, Кирина… впрочем, это ведь не настоящее твое имя? Хотел бы я знать, как… Ничего, мы и это выясним со временем. — Хаба криво улыбнулся ей. — Кто бы ты ни была, я тебе очень обязан. Мне самому много лет хотелось совершить нечто подобное. Как и остальным Семнадцати — мы не раз это обсуждали. Да, но всем нам было страшно! Мы не решались действовать! Кольцо приводило нас в ужас. Но тебе, в сопровождении этого… этого заурядного джинна, тебе это удалось! — Хаба изумленно покачал головой. — Воистину, это весьма примечательно. Я так понимаю, это ты подняла шум рядом с сокровищницей?

— Да.

— Недурная тактика. Большинство моих коллег и до сих пор возятся там. Если бы это зависело от них, тебе удалось бы ускользнуть!

— Но как вы нас нашли? — спросила Ашмира. — Как этот зеленый демон…

— Мы с Гезери и Амметом искали тебя полночи, с тех пор, как ты меня ограбила. Гезери из нас самый зоркий. Он заметил блеск на балконе под куполом. И явился сюда, чтобы выяснить, в чем дело. Я наблюдал за ним с помощью этого. — Волшебник показал отполированный камень, висевший у него на шее. — Представь, как я был удивлен, когда мы обнаружили, что причиной всему ты!

• Предыдущая
• 63/76
• Следующая