Блондинка в черном парике - Коултер Кэтрин - Страница 10

• Предыдущая
• 10/88
• Следующая

– Хотите стать моей клиенткой? Это будет стоить вам кучу денег!

– Мой отец был богат, но не я. У меня нет ни цента.

– А как насчет мужа? Если не ошибаюсь, он – большая шишка, юрист крупной финансовой компании?

Она мигом вскочила.

– Думаю, мистер Квинлан, вам пора идти. Возможно, все дело в том, что вы – частный детектив и задавать вопросы – ваша работа, но сейчас вы перешли все границы. Мои дела вас не касаются. Забудьте все, что вы видели по телевизору. Очень малая часть из того, что они говорили, – правда. Я прошу вас уйти.

– Хорошо. Я пробуду в Коуве еще неделю. Вы могли бы спросить у своей тети, не помнит ли она пожилую пару, Харви и Мардж Дженсен. Они путешествовали на своем «виннебаго» и, вероятно, заезжали в Коув отведать здешнего знаменитого мороженого. Как я уже сказал, их сын нанял меня, чтобы я разыскал их следы. С тех пор как они исчезли, прошло больше трех лет.

Хотя Джеймс уже расспрашивал об этом Амабель, но все же ему хотелось, чтобы Салли расспросила ее тоже. Интересно, поймет ли она, что ее тетя лжет.

– Хорошо, я ее спрошу. До свидания, мистер Квинлан.

Она проводила его до входной двери, которая, к счастью, все же оказалась не сорванной с древних петель.

– Мы еще увидимся, Салли.

Помахав на прощание рукой, Джеймс побрел прочь по безупречно подметенному тротуару.

Температура резко упала, надвигался шторм. Ему еще много чего предстоит сделать до того, как буря разразится. Джеймс ускорил шаг. Итак, ее муж – запретная тема. Интересно, она его боится? Она не носит обручальное кольцо, но на ее пальце осталась широкая белая полоска – доказательство того, что это кольцо когда-то у нее было.

Да, он допустил серьезный промах. Это на него не похоже. Обычно Квинлан бывал очень осторожен, осмотрителен, аккуратен – особенно с такими хрупкими людьми, как она, с теми, кто балансирует на самом краю.

С тех пор как он повстречал Сьюзен Сент-Джон – худенькую молодую женщину, насмерть перепуганную покойником, позвонившим ей по телефону, – ничто больше не казалось ему простым и ясным.

Интересно, много ли времени потребуется Сьюзен, чтобы понять, что он врал ей в глаза? Может статься, она так никогда и не узнает. Почти все, что ему было о ней известно, он почерпнул из досье, заведенного на нее в ФБР. Не удерет ли она, если вдруг обнаружит, что он знает больше, чем когда-либо сообщалось широкой публике? Квинлан надеялся, что нет. Теперь его самого заинтересовали таинственные человеческие вопли, которые она слышала среди ночи. Возможно, Амабель была права, и девушке действительно все это приснилось – как-никак, первая ночь на новом месте, все ОСНОВАНИЯ для беспокойного сна. К тому же она сама призналась, что ей снились кошмары... Черт его знает!

Джеймс огляделся вокруг. По обеим сторонам улицы выстроились очаровательные маленькие домики. Почти везде росли цветы и невысокие стриженые кусты, с западной стороны защищенные от океанских ветров деревянными загородками. Да, местным жителям пришлось потрудиться! Должно быть, штормовой ветер с океана мог запросто переломать растения, если их не защитить.

Город ему по-прежнему не нравился, но теперь он уже не казался голливудской декорацией. И на самом деле он вовсе не напоминал родной город Терезы в штате Огайо. Была в Коуве какая-то атмосфера безмятежности, теперь не вызывавшая у него прежнего безотчетного отвращения. У него было ощущение, что буквально каждый житель считает свой городок милым, приятным и ни на что не похожим. Горожане продумали, что хотят сделать из своего города – и сделали это. Джеймс был вынужден признать, что городу действительно присущи неподдельные очарование и живость, хотя за все три часа, что прошли с момента его появления здесь, ему ни разу не попался на глаза ни ребенок, ни хотя бы молодой человек.

Когда шторм наконец разразился, была уже поздняя ночь. Ветер, завывая, бил в окно. Салли поежилась под горой одеял, прислушиваясь к шуму дождя. Ливень низвергался почти вертикально, громко колотил по крыше. Она мысленно помолилась, чтобы в крыше не оказалось дыр, хотя Амабель еще раньше заверила ее, что крыша совсем новая – настелена всего лишь в прошлом году.

Сколько она еще сможет оставаться у Амабель? Теперь, когда она в безопасности, когда она надежно спряталась, можно позволить себе подумать и о будущем, во всяком случае, более отдаленном, чем следующий день. Она размышляла о следующей неделе, следующем месяце... Что она собирается делать? Тот телефонный звонок... Как только Салли вспомнила о нем, ее мысли тут же вернулись к настоящему и прошлому. Это был, вне всякого сомнения, голос ее отца. Как сказал Квинлан, магнитофонная запись или голос имитатора., Внезапно шум бури прорезал крик. Это был визг – долгий, протяжный. Сначала едва различимый, он нарастал и закончился на крещендо. Звук доносился откуда-то снаружи.

Салли спрыгнула с кровати и, не чувствуя босыми ступнями холодного деревянного пола, помчалась в спальню тети. Она бежала, пока усилием воли не заставила себя притормозить у двери спальни и тихонько постучаться.

Амабель открыла так быстро, словно стояла у самой двери, дожидаясь ее. Салли схватила ее за руки и воскликнула:

– Вы слышали вопль, Амабель? Пожалуйста, скажите: вы слышали? Слышали?

– О, детка, это был просто ветер. Я тоже услышала и подумала, что ты испугаешься. И как раз собиралась к тебе. Ты опять видела страшный сон?' – Это был не ветер, Амабель. Это кричала женщина.

– Нет, нет. Пойдем, я провожу тебя обратно в кровать. Посмотри, ты же босая, подхватишь простуду и умрешь. Ну же, детка, пойдем в кровать.

В этот миг крик раздался снова. На этот раз он был кратким, на высокой ноте и внезапно оборвался. Это был женский визг – такой же, как и предыдущий.

Амабель выронила ее руку из своей.

– Нy, теперь ВЫ мне верите, Амабель?

– Думаю, мне нужно просто позвонить кому-нибудь из мужчин, чтобы они пришли и проверили, в чем дело. Беда в том, что все они слишком стары. Если кто-то из них и выйдет из дома в такую погоду, то может подхватить пневмонию. Может быть, это все же ветер? Что за женщина может кричать снаружи? Да, это все проклятый ветер, Салли. Давай просто забудем про это.

– Нет, я не могу, Амабель. Это кричала женщина, и кто-то причинял ей боль. Я не могу так просто лечь в постель и забыть о том, что слышала.

– А почему бы и нет?

Салли воззрилась на нее, онемев от изумления. – Ты хочешь сказать, что, когда твой отец бил маму, ты пыталась ее защищать? – Да.

Амабель вздохнула.

– Мне очень жаль, детка. Но на этот раз ты слышала действительно вой ветра, а не мамин крик.

– Можно позаимствовать ваш дождевик, Амабель?

Тетя снова вздохнула и крепко обняла племянницу.

– Ну хорошо, я позвоню преподобному Ворхизу. Он не такой древний, как остальные, и еще довольно крепок. Он прочешет окрестности.

Когда преподобный Хэл Ворхиз прибыл к дому Амабель, с ним были еще трое мужчин.

– Это Гас Эйснер, Сьюзен, – тот самый, который может починить все, что имеет колеса и мотор.

– Мистер Эйснер, я слышала, как кричала какая-то женщина. Дважды. Это был жуткий вопль! Наверное, ее избивали.

У Гаса Эйснера был такой вид, словно он хотел сплюнуть, если бы только где-то поблизости стояла плевательница.

– Это ветер, мадам, – авторитетно заявил он, – всего лишь ветер. Я слышу его всю жизнь, почитай уже семьдесят четыре года, и порой он издает такие звуки, что волосы встают дыбом! Это просто ветер.

– Но мы все равно проверим окрестности, – добавил Хэл Ворхиз. – Со мной здесь Пурн Дэвис, владелец универмага, и Ханкер Доусон – ветеран второй мировой и самый большой специалист по цветоводству.

Салли кивнула. Проповедник ободряюще сжал ее плечо, кивнул Амабель и вслед за остальными направился к двери, бросив на ходу:

– Вы, дамы, оставайтесь дома, никуда не выходите и не отпирайте никому, кроме нас.

– Слабый пол, маленькие женщины, – усмехнулась Салли. – У меня такое чувство, что я должна быть босой, беременной и готовить кофе, сидя на кухне.

• Предыдущая
• 10/88
• Следующая