Дикая звезда - Коултер Кэтрин - Страница 28

• Предыдущая
• 28/86
• Следующая

Эйлин и Нейоми подали им дымящиеся кружки с ромом и, в свою очередь, получили подарки. Поглядывая на то, как Ирен играла с Мишель, Байрони разворачивала многочисленные подарки, приготовленные для девочки. Та счастливо гукала, размахивая ручками, в которых были зажаты куски оберточной бумаги.

"Ирен — превосходная мать, — думала Байрони. — Как бы я себя чувствовала, если бы мне пришлось делать перед людьми вид, что мой собственный ребенок — не мой? Я жалею ее. — Она упрекнула себя:

— Тоже мне, нашла святую!"

Айра весело смеялся над проделками девочки.

— Она с каждым днем становится все больше и больше похожа на Ирен, — заметил он, — если не считать копны светлых волос.

Да, подумала Байрони, предположив, что Айра доволен тем, что у официальной матери ребенка светлые волосы. Но овал лица девочки и темно-карие глаза были, как у Ирен.

Ирен открыла подарок Мишель от Байрони — украшенную лентами юбочку ручной работы.

— Она ей слишком велика, — решила Ирен и отбросила подарок в сторону.

«Вот благожелательность и святость», — заметила про себя Байрони.

За рождественским обедом они сидели втроем. Еду подали замечательную — фаршированного гуся, свежую зеленую фасоль, картофель и фирменный рождественский пудинг Нейоми. Ирен сидела рядом с Айрой, на коленях у нее была Мишель.

«Я здесь всегда в роскошном одиночестве», — решила Байрони, оглядывая длинный обеденный стол.

Однако честно признавала, что это Рождество было приятнее прошлогоднего. Отец тогда напился, а брат отправился играть в карты с кем-то из своих таких же беспутных приятелей. Мать же, разумеется, ничего не сказала.

Айра подарил ей на Рождество еще и книгу — сборник стихов лорда Байрона.

— Ваш тезка, дорогая, — заметил он.

Остаток дня Байрони провела, сидя в углу дивана перед камином.

Брент и Сент разделили рождественский обед с Сэкстонами.

— Ваша полнота, Чонси, очаровательна, — отметил Брент, широко улыбаясь хозяйке.

— А ваш язык, Брент, когда-нибудь вас погубит!

— Печально, но, по всей вероятности, правильно.

— Ладно, не так уж я пока еще неповоротлива.

Сент, надолго задержавший взгляд на Чонси, распорядился:

— Отправляйтесь-ка наверх и расшнуруйте свой корсет!

— О эти мужчины! — воздела руки Чонси.

— Делай, что говорят, любовь моя, и мне не придется командовать, — заявил Дел.

— Какая очаровательная мужская двусмыслица! — съязвила его жена. — Брент, я рассчитываю на вас, воздайте по заслугам этому умнику, пока я не вернусь.

Брент усмехнулся:

— Боюсь. Чонси, слишком поздно менять таких падших типов, как мы. Что думаешь, Сент?

— Думаю, — отвечал тот, растягивая слова, — что это счастливейший дом в Сан-Франциско.

— Как так? А дом Батлеров?

Сент посмотрел на него долгим, задумчивым взглядом, и Брент поймал себя на том, что смущенно поежился. Почему, черт побери, он не держит язык за зубами?

Дел тоже внес свою лепту:

— Сент, не забывай Стивенсонов!

— Хорошо, — согласился Сент. — Дайте мне выпить, Дел, и к тому времени, когда явятся Хорас с Агатой, я уже буду — сама доброта. Ведь они придут после обеда, не так ли?

— Да, — рассмеялся Дел. — Не беспокойся, можешь дать волю своей жадности — И, подавая Сенту виски, добавил:

— Надо бы мне женить вас обоих.

Сент поперхнулся виски.

Брент отвесил Делани насмешливый поклон.

— Должен сказать, Сэкстон, — лениво проговорил Брент, — что после того как наедимся здесь, мы с Сентом отправимся в салун, где примем участие в настоящем рождественском вечере с Мэгги и со всеми ее девушками.

— О Господи, не намекай мне на то, чем вы, двое недостойных холостяков, намерены заняться на Рождество!

Брент хитро улыбнулся. Селест уже сделала рождественский подарок, подумал он, и уж если быть совершенно точным, то даже два, и оба сегодня утром.

Он все еще ощущал связанную с этим приятную расслабленность. Он вручил ей свои подарки, а она ему свое тело. Честный обмен.

— С женой такого быть не может, — начал было он и покраснел, понимая, что произнес слова вслух.

— Чего не может быть? — спросил Сент.

— Да я все об этой системе.., обмена, — непринужденно ответил Брент. — Если у мужчины есть деньги, он может купить себе наслаждение и не беспокоиться о том, что его кто-то станет пилить.

— Циничный шельмец! — заметил Делани, стоя у пылающего камина.

— Он смотрит в корень, — возразил Сент, потирая ухо. — Не всякому так везет, как тебе, Дел.

— Вы только посмотрите на этого глупого беднягу Батлера! Видит Бог, ему не следовало жениться на ней, — заметил Брент.

Делани оперся плечом о каминную доску.

— Про Айру можно говорить все, что угодно, но он не бесчестный человек. Байрони, какой бы она ни казалась тебе неприятной, Брент, — леди. Айра поступил правильно. У женщин так мало возможностей…

Брент фыркнул:

— У них есть то, чего хотят мужчины, которые охотно готовы за это платить!

— У кого есть то, чего хотят мужчины? — весело спросила Чонси, грациозно вплывая в комнату.

— Мы просто болтаем обо всем понемногу, любовь моя.

— Ха! Могу биться об заклад, что так оно и есть.

Ну а теперь, когда я вернулась, ваш разговор действительно пойдет ни о чем, в расчете на деликатные уши леди. Так расскажите же, о чем таком порочном вы тут беседовали?

— Мы говорили о том, что у женщин мало возможностей, — объяснил Брент. — По крайней мере Дел придерживается такой точки зрения.

К его удивлению, Чонси на секунду застыла, и ее выразительные глаза затуманились. Она натянуто улыбнулась.

— Это верно, — тихо проговорила она, — очень даже верно. Женщина, например, не может наняться на работу, занять какое-то положение. В самом деле, кто ее наймет? А если бы кто-то и решился — какой-нибудь мужчина, разумеется, — он не проявлял бы к ней ни малейшего уважения, и она, вероятно, не была бы защищена от любых его претензий. Разве это справедливо?

— Слышать такое от одной из богатейших леди Сан-Франциско! — вздохнул Сент.

— Нет, Брент, — вмешался в разговор Дел, — дело не в обмене. У Чонси куда больше денег, чем у меня. Постоянно ей говорю, что именно поэтому я на ней женился.

— Я не всегда была богата, — продолжала Чонси. — Верьте мне, бессилие женщин известно мне из собственного опыта. Совсем не весело.

— Но если женщина красива, это делает ее всемогущей, — протянул Брент. — Ей остается лишь выбрать свою жертву, и тот падет к ее ногам, предоставляя ей все, чего она только пожелает.

— Я уже назвал его циничным шельмецом, Чонси, — порадовавшись быстрой смене выражения лица жены, сказал Дел.

— Я решила бы, что ему причинила жестокую боль какая-то женщина.

— Как насчет виски? — спросил Брент, почувствовав себя неуютно под проницательным взглядом Чонси.

Чонси охватила лень после одного из очередных превосходных мексикано-китайских обедов, приготовленных Лин. О эта толченая кукуруза с мясом и имбирем!

— Дождь, видно, никогда не кончится, — сказала она Байрони. — Я благодарна вам за то, что вы провели вечер со мной.

Байрони кивнула, прислушиваясь к монотонному шуму дождя. Было еще совсем светло, когда она почувствовала головокружение и тошноту, но тогда промолчала, а теперь с удивлением подумала, уж не заболела ли.

— Надеюсь, Дел вернется до полуночи. Ох уж эти джентльмены с их политическими собраниями! Айра, кажется, сегодня тоже в Тихоокеанском клубе, да, Байрони?

— Да. Он был в восторге, оттого что вы пригласили меня провести вечер с вами. Ему не нравится, когда я остаюсь одна. — Байрони чувствовала сухость в горле и сильный жар. Голова раскалывалась.

«О каком одиночестве ты говоришь?» — хотелось спросить Чонси. У тебя же ребенок, да к тому же Ирен, которая всегда может составить компанию. Вместо этого она заговорила о другом.

— Уже почти конец февраля, — заметила она, а мне кажется, до мая так далеко… Скажите, вы тоже чувствовали лень и умиротворенность, как я? И такое же нетерпение?

• Предыдущая
• 28/86
• Следующая