Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы - Гэблдон Диана - Страница 116

• Предыдущая
• 116/153
• Следующая

— Так уж и все, — недовольно отозвалась я. — Всего–то одна женщина, да и ту я пока еще не видела.

— Ну ладно. По крайней мере, сумасшествие не заразно. Я надеюсь.

Он чмокнул меня, по–дружески похлопал племянника по плечу и повернулся, чтобы идти.

— Пригляди за тетушкой, Айен.

— Хочешь пойти с ним, Айен? — спросила я. — Я и одна справлюсь, если ты…

— О нет, тетушка! — Он повернулся ко мне со смущенным видом. — Может, я бы туда и сходил, да вот все думаю: а ну как они что–нибудь отыщут? В пепле?

— Тело, ты имеешь в виду, — без обиняков заявила я, понимая, что вероятность обнаружения останков и побудила Джейми отправить племянника со мной.

Парнишка кивнул; чувствовалось, что ему не по себе.

— Ну, не знаю, — честно призналась я. — Скорее всего, после такого пожара вряд ли хоть что–нибудь обнаружат. А если и обнаружат — тебе переживать нечего. Твой дядя знает, что делать.

— Да, это уж точно.

Он просиял, воодушевленный верой в способность дяди найти выход из любого положения. Я тоже улыбнулась и не без удивления поняла, что и сама питаю ту же веру. Будь то пьяный китаец, коррумпированные агенты таможни или мистер Хардинг из страхового общества «Рука в руку», у меня не было никаких сомнений в том, что Джейми справится.

— Ну тогда идем, — предложила я, услышав звон колокола церкви у Пушечных ворот. — Как раз пора.

Несмотря на наложенную отцом Хейсом епитимью, на лице Айена то и дело появлялось мечтательно–блаженное выражение, пока мы поднимались вверх по склону Королевской Мили к жилищу Хендерсона в тупике Кэррубера.

То была тихая, но по меркам Эдинбурга роскошная гостиница с узорчатым ковром на лестнице и цветными витражами в окнах, выходящих на улицу. Мне показалось, что столь дорогие апартаменты не очень–то подходят для скромного священника, но ведь я мало знала о служителях Свободной церкви; возможно, они не принимают обета бедности, как католические клирики.

Мальчишка проводил нас на третий этаж. Дверь открыла плотно сбитая женщина в фартуке, с озабоченным лицом. Мне показалось, что ей лет двадцать пять, хотя она уже лишилась нескольких передних зубов.

— Вы будете та леди, которая должна прийти, как сказал преподобный? — спросила она.

Я кивнула. Ее хмурый взгляд чуть смягчился, и дверь распахнулась пошире.

— Мистеру Кэмпбеллу пришлось выйти, — сообщила компаньонка, растягивая слова на манер жителей равнин, — но он велел передать, что будет признателен за любой совет, способный облегчить участь его сестры.

Значит, это его сестра, не жена.

— Что ж, я постараюсь сделать все, что в моих силах, — заверила я. — Где я могу увидеть мисс Кэмпбелл?

Компаньонка, представившаяся как Нелли Коуден, попросила Айена остаться в гостиной, а меня проводила в спальню.

Мисс Кэмпбелл, как и рассказывал преподобный, «таращилась». Ее бледно–голубые глаза были широко раскрыты, но, похоже, она ни на что не смотрела и не обратила на нас никакого внимания.

Она сидела в широком, низком уютном кресле спиной к огню. В комнате царил полумрак, неяркий свет падал сзади, и черты ее лица расплывались в темноте. Подойдя ближе, я увидела, что лицо у нее округлое, не слишком четко очерченное, с маленьким курносым носом, двойным подбородком, полными, но вялыми отвисающими губами. Мягкие, по–детски тонкие каштановые волосы были аккуратно причесаны.

— Мисс Кэмпбелл! — осторожно окликнула я ее.

Реакции не последовало. Сидящая в кресле женщина оставалась совершенно неподвижной. Глаза ее, правда, моргали, но с меньшей частотой, чем в норме.

— Когда она в таком состоянии, она никому не отвечает, — сказала за моей спиной Нелли Коуден. Она покачала головой, вытерла руки о фартук и сокрушенно подтвердила: — Ни словечка.

— И как давно это с ней?

Я взяла вялую, пухлую руку и пощупала пульс. Пульс был медленный и достаточно сильный.

— Ну, в этот раз вот уже два дня. — Заинтересовавшись, мисс Коуден подалась вперед, всматриваясь в лицо своей подопечной. — Обычно такое состояние длится с неделю, а то и поболее. Однажды это продолжалось тринадцать дней.

Медленно двигаясь — хотя мисс Кэмпбелл не казалась встревоженной, — я начала осматривать неподвижную пациентку, задавая по ходу дела вопросы компаньонке. Мисс Коуден сообщила, что мисс Маргарет Кэмпбелл тридцать семь лет. Она единственная родственница преподобного Арчибальда Кэмпбелла, с которым проживает последние двадцать лет, со времени смерти их родителей.

— А что провоцирует это состояние? Вы знаете?

Мисс Коуден покачала головой.

— Не могу сказать, мэм. Ничего такого не происходит. То есть мисс Кэмпбелл смеется, разговаривает, кушает. Все вроде бы нормально, а потом раз — и началось!

Компаньонка щелкнула пальцами, наклонилась и щелкнула снова под носом у мисс Кэмпбелл.

— Видите? — сказала она. — Можно провести через комнату шесть трубачей, и она их даже не заметит.

Для меня было очевидно, что недуг мисс Кэмпбелл имеет не физическую, а психическую природу, но я все равно произвела осмотр, настолько полный, насколько можно было это сделать, не раздевая неподвижную пациентку.

— Но это ничего, гораздо хуже бывает, когда она выходит из этого состояния, — сообщила мне мисс Коуден, присев на корточки рядом со мной, когда я опустилась на колени, чтобы проверить подошвенные рефлексы мисс Кэмпбелл.

Ее ноги, освобожденные от туфель и чулок, были влажными и испускали затхлый запах.

Я решительно провела ногтем по подошве каждой ступни, проверяя рефлекс Бабинского, который мог бы свидетельствовать о наличии органического поражения мозга. Но нет, пальцы ног согнулись в соответствии с нормой.

— А что происходит потом? Крики, вопли, о которых упоминал преподобный? — Я поднялась на ноги. — Пожалуйста, принесите зажженную свечу.

— Ага, крики да вопли, они самые.

Мисс Коуден поспешила исполнить мою просьбу и зажгла от очага вощеный фитилек.

— Она кричит что–то ужасное, кричит и кричит до изнеможения. Потом засыпает, спит сутки напролет, беспробудно, — и просыпается как ни в чем не бывало.

— И она в порядке, когда просыпается? — спросила я, медленно поводя горящей свечой в нескольких дюймах от глаз пациентки.

Зрачки сузились в автоматической реакции на свет, но радужная оболочка осталась неподвижной. Я испытывала непреодолимое желание взяться за надежную рукоятку офтальмоскопа, чтобы проверить сетчатку, но, увы, такой возможности не было.

— Ну, не сказать чтобы в полном порядке, — медленно произнесла мисс Коуден.

Я посмотрела на нее, и она пожала массивными плечами, натянувшими полотно ее платья.

— Головкой страдает, бедняжка, — сообщила она обыденным тоном. — Почитай, уже двадцатый год.

— Но ведь вы, наверное, заботились о ней не все это время?

— О нет! Мистер Кэмпбелл нанимал женщину ухаживать за ней, еще там, где они жили, в Бэрнтисленде, но та женщина была немолода и не хотела покидать свой дом. Приняв предложение миссионерского общества отправиться в Вест–Индию, преподобный стал подыскивать для своей бедной сестры компаньонку. Женщину с крепким здоровьем и хорошим характером, которая была бы не против путешествия. Вот. Я и подошла.

В подтверждение своих добродетелей мисс Коуден одарила меня беззубой улыбкой.

— В Вест–Индию? Он хочет посадить мисс Кэмпбелл на корабль, отправляющийся в Вест–Индию?

Я была потрясена, потому что знала: подобное путешествие было бы нелегким испытанием и для совершенно здоровой женщины. Впрочем, следующая мысль была о том, что, пожалуй, Маргарет с легкостью перенесет плавание, если будет, как сейчас, пребывать в трансе. Не исключено, что она его просто не заметит.

— Он подумал, что перемена климата пойдет ей на пользу, — пояснила мисс Коуден. — Решил увезти ее подальше от Шотландии и всех этих ужасных воспоминаний. Давно надо было это сделать, вот что я вам скажу.

— А что это за ужасные воспоминания? — спросила я и по блеску глаз компаньонки поняла, что попала в точку: той не терпелось посплетничать.

• Предыдущая
• 116/153
• Следующая