Блестящая идея - Клейтон Донна - Страница 15

• Предыдущая
• 15/27
• Следующая

— Ерунда, — возразил Кайл. — Мы справимся с этим.

Кайл не любил признавать свое поражение. Ни в чем.

— Мы всего лишь выяснили, — продолжил он, — что я, как и ты, нуждаюсь в тренировке.

— Возможно, — сказала Синди, но в ее голосе звучало откровенное сомнение. — Давай устроим отдых нашим бедным ногам. Я пока сварю кофе.

Кайл сжал губы, сражаясь с горячим желанием возразить Синди. Но вместо того, чтобы спорить, он с легким вздохом согласился:

— Хорошо. Кофе так кофе.

Его внимательный взгляд автоматически опустился к бедрам Синди, задрапированным шарфом, когда та выходила из комнаты. Кайл закрыл глаза и отвернулся. Наконец-то он получил короткую передышку в тяжелой борьбе со своими безумными желаниями.

Оставшись один в гостиной, Кайл осмотрелся. Мебель подобрана со вкусом. На диване и стульях лежали большие удобные подушки. Широкое окно во всю стену обрамлено воздушной занавеской, которая создавала в комнате милую теплую атмосферу. Очень уютно. Очень по-домашнему. Кайлу понравилось.

Пока Синди хлопотала на кухне, он успел рассмотреть гостиную и заметил обилие фотографий в комнате. Рамки всех типов и размеров висели на стенах. Заложив руки за спину, Кайл изучал те, что стояли на низком столе у окна.

Он улыбнулся детским изображениям Синди. Она была симпатичным ребенком, с «конскими хвостиками» и огромными зелеными глазами. Почти на каждой фотографии маленькая девочка Синди находилась рядом с красивой женщиной. Ее мать, предположил Кайл. Теперь он знал, от кого Синди унаследовала свои изумрудные глаза.

Женщина рядом с Синди выглядела даже лучше, чем просто красавица. Фигура — образец совершенства. На каждом снимке женщина щеголяла яркими дорогими нарядами, стильно уложенными волосами и полированными ногтями сочных цветов. Да, размышлял Кайл, мать Синди очень изящная женщина.

Нахмурившись, он отметил одну странность. Очень немногие фотографии изображали радостную или улыбающуюся Синди. Обычно детям нравится гримасничать перед объективом. Но большая часть этих снимков запечатлела неулыбчивую маленькую девочку. Но ведь Синди, которую он знает, не отличается ни угрюмостью, ни злостью. Что же случилось с Синди в детстве, какое событие сделало ее такой несчастной?

И тут же в глаза Кайлу бросилась вторая особенность. Многие фотографии оказались обрезаны, со снимка вырезали третьего человека. Кайл мог сказать это совершенно точно, потому что он видел руку на плече взрослой женщины. Мужскую руку.

Кайл задумчиво потер подбородок, рассматривая фотографии. Возможно, Синди была с отцом в плохих отношениях? Произошла размолвка, которая заставила ее выбросить его из своей жизни и с детских фотографий? Это заинтересовало Кайла и, кроме того, вновь напомнило ему, как мало он знает о женщине, которая работает его личны помощником.

— Я помню, ты говорил, что не любишь сладкое…

Кайл повернулся на голос Синди.

— Но я принесла немного печенья. Купила его в магазине. Надеюсь, ты не возражаешь. У меня нет времени, чтобы заниматься выпечкой. — Она поставила тарелку на чайный столик перед диваном. — Кофе уже варится. Будет готов через несколько минут.

Он кивнул.

— Я смотрел на твои фотографии. Ты не шутила, когда говорила, что объездила всесь мир.

Легкий вздох сорвался с губ Синди.

— Да. Я не шутила.

У Кайла сразу же исчезло желание интересоваться у Синди причиной ее мрачного личика на фотографиях. Заодно он промолчал о мужской руке — очевидном свидетельстве семейного разлада.

Вместо этого Кайл проговорил:

— Твоя мать очень красивая женщина.

Кайл немедленно пожалел о своих словах — в воздухе повеяло холодом.

— Да, — сдержанно согласилась Синди. — Так и есть.

Он не ошибся? В ее голосе звучит отчуждение? Неясная настороженность в глазах Синди смутила Кайла, Что он сказал? Неужели случайно коснулся болезненной темы? Но если у Синди проблемы с матерью, то почему здесь так много ее фотографий? Кайл решил, что он, наверное, заблуждается, и вновь попробовал заговорить о ее семье.

— Теперь я вижу, — с улыбкой прокомментировал Кайл, — где ты взяла свои прекрасные зеленые глаза. Получила их в наследство от матери.

Синди резко опустилась на диван, нахмурилась. На ее лице промелькнула тень сомнения.

— Ты действительно так считаешь?

Синди застенчиво посмотрела на Кайла. В ее интонациях слышалась беззащитность.

Она действительно не осознает, как хороша,— подумал он.

— Ядействительно так считаю, — заверил ее Кайл. — На самом деле.

Синди невнятно пробормотала «спасибо». Однако по ее голосу, по опущенным векам, по всей ее позе Кайл догадался, что она не поверила его словам. Он хотел бы повторить их, чтобы Синди поняла — он говорит чистую правду. Она — прекрасная женщина. Очень привлекательная. Желанная для любого мужчины. Но Кайл вовремя спохватился. Его признание не принесет ничего, кроме взаимной неловкости.

Синди бросила взгляд на фотографии, которые рассматривал Кайл, и грустно произнесла:

— У нее никогда не хватало на меня времени, единственно, что ее интересовало, это как подцепить очередного ухажера.

Горечь в ее голосе, подчеркнувшая последнее слово, заставила Кайла нахмуриться.

— Мы могли бы прекрасно обойтись и без них, — продолжила Синди. Ее голос невольно понизился до шепота. — Я всегда хотела лишь одного — чтобы рядом со мной был человек, который любит меня. Поддерживает меня.

Ее слова озадачили Кайла. Заявление Синди оказалось слишком неоднозначным и весьма откровенным. Пустое место на диване рядом с ней притягивало Кайла, как мощный магнит. Он пересек комнату и сел возле Синди, мягко накрыв рукой ее ладонь.

Зная, что не нужно спрашивать ее о подробностях, Кайл просто ждал. Синди не разочаровала его.

— Я думаю, ты мог бы назвать мою мать… э-э-э… общительной.

Кайл чувствовал, что Синди слегка дрожит. У него создалось впечатление, что ей с трудом далось признание.

— Маму беспокоило только то, как она выглядит, — сказала Синди. — И с кем встречается.

Кайл понимал, что Синди сообщает ему что-то очень важное, что-то большее, чем детские разногласия с матерью, но его так встревожила внезапная боль, возникшая в ясных зеленых глазах, что он даже не пытался уяснить смысл проблемы.

— Больше всего я ненавидела переезды с места на место, — призналась Синди. — О, я имела все, что только может пожелать ребенок. Одежду. Игрушки. Сладости. Огромные спальни, целиком отданные мне одной. Но я была застенчивой и очень одинокой. А комнаты… Стоило мне привыкнуть к новой детской, как мы уже переезжали в другой город. В другой дом. Видишь ли, — Синди постаралась объяснить свои слова, — моя мать родилась в семье с высоким общественным положением. Она имела известное, уважаемое имя, но у нее не было денег. Однако она довольно быстро выяснила, что у нее есть ценный товар — ее красота. И она пользовалась ею. Ее лицо и тело стали ее счастливым билетом в хорошую жизнь.

Она сделала паузу, прикусив нижнюю губу.

— Я предполагаю, что и моим билетом тоже, ведь я путешествовала с мамой все свое детство. Но потом я решила сойти с этого поезда. Мне не понравилось жить за счет внешности.

Когда в ресторане Синди сказала, что объездила весь мир, Кайл решил, что судьба наградила ее увлекательным, волнующим детством. Но сейчас он вынужден был признать, что жизненный опыт Синди — вечные переезды, как она только что сказала, — не настолько безоблачный и волнующий, как он себе вообразил.

— Детские годы заставили меня задуматься над одной проблемой, — призналась Синди. — Я хотела, чтобы моим билетом в будущее стали умственные способности, а не внешность. — Она горько рассмеялась. — Не моя возмутительная красота.

Последнее, понял он, видимо, было сказано из чистого самоуничижения, и только. Кайл хотел бы обсудить эту тему, но придержал язык. Он боялся сказать или сделать что-то, что могло бы оборвать рассказ Синди о ее прошлом. Кайл слушал, затаив дыхание.

• Предыдущая
• 15/27
• Следующая