Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ - Мелехов Андрей Михайлович - Страница 26

— Ладно, так и быть, пациент, повернитесь ко мне, и я займусь вашей грудью!

К удивлению Лейтенанта, в голосе юной блондинки послышалась как раз та хриплая нота, появления которой он так боялся в голосе своем. Наш герой не заставил себя ждать и резво перевернулся на спину. Увидев покрасневшее и какое-то беспомощное лицо Тани, он понял, что сейчас что-то произойдет. Сердце его бешено застучало, к голове прилила кровь, в висках больно заныло. Таня набрала в ладони очередную порцию белой простокваши и, вывалив небольшой кучкой посередине груди молодого человека, стала медленно размазывать ее по обожженному солнцем торсу. Она избегала смотреть в глаза Лейтенанта, и он вдруг отчетливо понял: как только они встретятся взглядом, он должен будет поцеловать ее. Ему не пришлось долго ждать этого момента. Он наступил, когда скользившая по его туловищу рука Тани замерла в глубокой выемке между двух грудных мышц:

— Пациент, да у вас сильное сердцебиение! По-моему, солнце вам не показано!

— А что же мне показано? — низким хриплым голосом спросил Лейтенант, беря маленькие ладошки семнадцатилетней девушки своими более темными ладонями.

Таня наконец встретила его настойчивый взгляд своими лучистыми голубыми глазами. Увидев в них то, что мечтал бы увидеть любой мужчина, он нежно положил ее руки на свою грудь и притянул белокурую головку к своему лицу. Таня не сопротивлялась и закрыла глаза. Очень медленно наш герой покрыл своими губами ее нежные губы и слился с нею в волшебной влаге первого поцелуя. За первым, когда у нее не хватило дыхания, последовал второй, потом третий, после чего они сбились со счета, забыв обо всем на свете. На каком-то этапе его рука, повинуясь древнему инстинкту, потянулась вверх по ткани сарафана и, помедлив, охватила крепкую девичью грудь, прятавшуюся в легком лифчике. Таня тихонько застонала от наслаждения и прошептала: «Боже, как хорошо! Мой мальчик…». После этого Лейтенант совсем потерял голову и попытался освободить девушку от одежды. Она тут же поняла его намерения и не колеблясь решила помочь ему. Привстав над его уже впитавшей простоквашу голой грудью, она — с приоткрытыми губами и помутившимся от желания взором — уже начала было снимать через голову легкое трикотажное платьице, как вдруг произошло нечто абсолютно неожиданное. Потемневшие от страсти голубые глаза московской школьницы вдруг расширились от ужаса. Замерев, она с трудом сдержала крик, приложив ко рту ладонь. Лейтенант, до этого в меру сил помогавший ей избавиться от одежды, тоже замер, пораженный произошедшей в ней переменой.

— Что, Танечка? Что случилось?

— Лежи и не двигайся! И не издавай громких звуков! — с показным спокойствием сказала Таня, не отрывая глаз от какого-то предмета, находившегося прямо за ее возлюбленным.

Лейтенант, повинуясь, замолчал, хотя его и охватил мгновенный озноб страха перед невидимой, а потому еще более пугающей опасностью где-то за его головой. Таня очень медленно, по-прежнему не отрывая глаз от столь испугавшего ее предмета, осторожно опустила руку вниз и подняла с пола свою теннисную туфлю.

— А теперь, — все так же шепотом сказала она, делая медленное движение телом в сторону от Лейтенанта и давая ему простор для движения, — на счет три ты закроешь глаза и ничего не будешь делать, пока я тебе не скажу! Понял?

Лейтенант покрылся испариной. Ему было по-настоящему страшно.

— Таня, что это?

— Змея! — коротко ответила та. — Маленькая пестрая тварь! А теперь делай, что я тебе сказала! Приготовились! Раз, два, три!!!

Лейтенант в ужасе закрыл глаза, над его лбом прошла волна воздуха, раздался звук соприкосновения подошвы с чем-то небольшим, но твердым, а затем и звук удара этого «чего-то» о деревянный пол и жуткое шипение.

— Вставай! Быстро! — Таня выкрикнула это каким-то грудным и жестким голосом. Лейтенант даже в этой ситуации успел подумать, что, судя по всему, у этой с виду столь доброй и обаятельной девушки мужества и силы воли, пожалуй, побольше, чем у многих его знакомых в военной форме. Оказавшись рядом с нею в противоположном углу комнаты, он увидел, что возле стола с никогда не мытой электроплиткой угрожающе извивалась небольшая змейка желто-зеленого цвета. Лейтенант подумал, что уже видел таких прежде. Советские военные называли их «манговыми». Именно из-за них они и не собирали манго в Африке, хотя этот фрукт им чрезвычайно нравился. В отсутствие антидота укус одной из самых ядовитых в природе змей мог в течение считанных минут убить взрослого человека самым мучительным образом.

Пришедший в себя юноша хладнокровно обдумывал варианты дальнейшего поведения. Расстрелять змею из автомата? В такую-то маленькую дрянь еще надо было попасть! Вдобавок, в закрытом помещении, с возможностью рикошета, он скорее убил бы самого себя. Впрочем, автомата все равно не было. Оставить змею в комнате и убежать? Но тогда Олегу пришлось бы ночевать на улице. Наконец он принял решение.

— Таня, выходи из дома! — твердо скомандовал он.

— Что ты собрался делать? — с тревогой спросила она, даже не подумав подчиниться.

— Плясать гопака! — с угрюмым юмором ответил он, надевая «антикобры» Олега и не отрывая глаз от желто-зеленой рептилии, которая, играя кольцами, постепенно приближалась к нему.

Лейтенант взял в руки армейское зеленое одеяло и одним верным движением, будто бросая рыболовную сеть, накрыл одеялом шипевшую гадину. После этого, угадывая ее местонахождение по вздымающейся ткани, он прыгнул на нее и в течение нескольких минут дико топтал, пока на одеяле не появились пятна темной крови.

В этот момент в двери деликатно постучали, и появился пришедший из клуба Олег.

— У них вместо второй части оказался индийский боевик двадцатилетней давности! Господи! Что это у вас? Что случилось?

Лейтенант вместо ответа осторожно поднял одеяло и продемонстрировал растоптанную змею.

— Вот это да! — Олег тоже узнал разновидность мертвой рептилии. — Наверное, с улицы забралась! Такое иногда случается! Мать ты моя женщина, слава Богу, что обошлось! Ух! Давайте выпьем, что ли?

Таня и Лейтенант с благодарностью приняли от него стаканы с португальским бренди и тут же осушили их.

— Не лягу спать, пока не обыщу всю комнату! А вдруг здесь остался ее рассерженный супруг?

— Я помогу тебе! — сказал Лейтенант и обратился к Тане:

— Спасибо тебе, Танюша, за простоквашу! Мне стало гораздо легче!

Таня не стала притворяться. Она обняла его, как обнимают чуть было не потерянных навсегда любимых, и крепко поцеловала в губы.

— Спокойной тебе ночи, мой хороший! — сказала она и ушла в душную, пахнущую экзотическими цветами африканскую ночь.

— Что ж, по крайней мере, я не зря полтора часа высидел в клубе! — прокомментировал Олег сцену расставания. — Давай займемся поисками, а потом врежем еще по стаканчику. А то и по два. А, брат? Считай, твое второе рождение!

Пока они осторожно осматривали комнату в поисках смертоносных гостей, Лейтенант поведал товарищу, что с учетом его путешествия по минному полю это рождение могло считаться третьим. Добравшись в своих поисках до кровати, Олег лишь подивился необычайной способности Лейтенанта попадать в трудные ситуации и с честью выходить из них.

— Ты, парень, в рубашке родился? — рассуждал он, переворачивая матрас. — Таких, как ты, нужно брать с собой космонавтам и прочим работникам опасных профессий! Твоего везения хватит и на тебя, и на…

В этот момент Олег, перевернувший матрас, нашел нечто, что заставило его прервать свой философский монолог и нахмуриться.

— Это, случайно, не твое? — спросил он, показывая целлофановый пакетик с остатками воды и крупинками не успевшего растаять льда. — Может, это тебе Таня к спине прикладывала? Или ты себе — к противоположному месту,чтобы не перегрелось?

Лейтенант отрицательно покачал головой и вдруг вспомнил дискомфорт какого-то бугорка под матрасом. Нахмурившись, он взял пластиковый пакет за край и посмотрел его на свет. В остатках воды он увидел темное пятнышко. При ближайшем рассмотрении им оказалась крохотная змеиная чешуйка.