Средство от одиночества - Милько Л. Г. - Страница 23

• Предыдущая
• 23/23

Джемайма в растерянности остановилась на мостике. Наверное, он уехал домой.

Он обижен. Неужели она владеет такой силой, что смогла его обидеть? Вот именно что владеет, потому что он любит ее, а она испугалась и отказала ему. Джемайма пошла к взятой напрокат машине.

А она любит его. Не так, как любила Рассела. Это было... по-другому. Может, потому что она была моложе, но...

Она стала пугливее. Боится связывать себя с кем-то. Хотя нет, боится, что не переживет, если Майлз разлюбит ее.

Но глаза Майлза, когда он увидел ее в объятиях Рассела... Они перевернули все. Только одно осталось у нее в душе — найти его, поговорить с ним...

Дорога до Лондона показалась вечностью. Можно позвонить Майлзу. Хотя нет, надо увидеть его. И обязательно сегодня. Его адрес есть у нее в записной книжке, а книжка в сумке. Значит, надо сначала заехать домой.

— Джемайма! — удивленно воскликнула мать, увидев, как дочь бежит через гостиную. — Не ждала тебя так рано.

— Знаю. Я... — Джемайма бросилась к сумке и выхватила книжку. — Мальчики в порядке?

— Все хорошо. Они спят.

— Мама, я только что сделала ужасную ошибку, я... — Ее голос дрогнул, мать улыбнулась.

— Майлз? — спросила она ласково.

— Я должна поехать и увидеться с ним.

— Поезжай. Я побуду с мальчиками, можешь не торопиться.

Джемайма вылетела на улицу. Лишь приблизившись к дому Майлза, она почувствовала, что ее бьет нервная дрожь. Подобрав подол платья, Джемайма подошла к синей двери. Она позвонит. Надо позвонить.

Не давая себе задуматься о том, что она скажет или что Майлз скажет ей, Джемайма нажала на кнопку и стала ждать.

Тишина. Может, его нет дома. Может...

Дверь распахнулась.

Майлз выглядел ужасно. Джемайме и в голову не приходило, что он может быть таким... убитым.

Джемайма растерялась, не зная, как объяснить свое появление. Там, в замке, это казалось таким простым. Она любит его, а не Рассела, и хочет, чтобы он знал это.

Майлз стоял и молчал. Джемайма облизала губы:

— Я... Я пришла сказать тебе... Я... — Она снова умолкла, мысленно проклиная себя за то, что никак не может сказать все, что собиралась.

—Да?

— Я пришла сказать, что мне очень жаль, я...

Майлз попятился, словно она ударила его. Джемайма вошла, закрыв за собой дверь.

Никогда еще она не была так растеряна, как сейчас. Что, если Майлз сделал ей предложение, просто поддавшись минутному порыву?

Джемайма провела языком по губам.

— Майлз...

Он взял бокал с виски и отпил.

— Хочешь чего-нибудь? Вина? Чаю? Виски?

Очень трудно говорить, когда он так себя ведет.

— Майлз, — произнесла Джемайма, снова облизнув высохшие губы. — Я пришла сказать тебе, что...

— Что ты возвращаешься к Расселу? — Его голос звучал глухо, страдальческими Джемайма наконец решилась.

— Нет. — Она потрясла головой. — Нет, я пришла сказать, что люблю тебя.

Бокал со стуком опустился на стол, и Джемайма почувствовала, как ладони Майлза нежно обхватывают ее лицо.

— Скажи еще раз, — попросил он, глядя ей в глаза.

— Я люблю тебя, и...

Она не договорила, потому что Майлз страстно, отчаянно стал целовать ее. Хриплый голос повторял ее имя, Джемайма запустила пальцы в его темные волосы.

Все будет хорошо. И не просто хорошо, а немыслимо прекрасно.

Глаза Джемаймы были полны слез.

— Я думал, что потерял тебя.

Из его горла вырвался слабый стон, и он снова стал целовать ее. Его губы были теплые, от него пахло виски, и тело Джемаймы жарко отозвалось на его ласки. С ней никогда ничего подобного не происходило.

Майлз подался назад и провел пальцем по ее мокрой щеке.

— Ты соленая.

— А от тебя пахнет виски.

Он улыбнулся, от этой улыбки у Джемаймы закружилась голова.

— Я был очень расстроен.

Джемайма сделала глубокий вдох и спросила, глядя в блестящие голубые глаза:

— Ты женишься на мне?

Майлз медленно провел пальцем по ее губам.

— А ты хочешь этого? — спросил он.

— Так женишься?

— Попробуй мне помешать.

Джемайма стояла около церкви почти в панике. Что она собирается делать? Может, не надо?

Что, если Майлз через пять лет передумает? Что, если он однажды утром проснется и поймет, что больше не любит ее? А может, он уже понял, что ошибся, и уже жалеет, что пришел сюда?

— Ты готова? — спросила Рейчел.

— Я боюсь. Боюсь, что все это ошибка.

Рейчел взяла ее холодные руки в свои ладони.

— Ты выходишь за Майлза. Тебе нечего бояться.

Я выхожу за Майлза. Джемайма повторила про себя эти слова, и страх ушел.

— Я была свидетелем, как ты принимала не слишком умные решения. Не часто, но бывало. — Рейчел улыбнулась. — Так вот, нынешнее не такое.

Ну конечно не такое. Совершенно не такое.

Рейчел выпустила ее пальцы, Джемайма посмотрела на обручальное кольцо, подаренное Майлзом, но увидела не прекрасный бриллиант, а прекрасного человека, который надел кольцо ей на палец.

Она увидела, какие у него были глаза, когда он дарил кольцо. Это было одно из тех мгновений, которые остаются в памяти на всю жизнь. Майлз достал из кармана маленькую бархатную коробочку и сказал, что любит Джемайму.

Она немножко робела в тот день. Почему-то в душе ее таился страх, что если она позволит себе быть слишком счастливой, потом, когда она все потеряет, будет еще больнее. И Майлз это понял.

Джемайма взяла у Рейчел букет и улыбнулась.

— Я выхожу замуж за Майлза.

— И он любит тебя, — сказала Рейчел. — Очень любит. Все плохое у тебя позади.

Больше никаких бед. Эта мысль не выходила из головы на всем пути к алтарю.

Джемайма лишь смутно слышала музыку, возвестившую о появлении невесты, лица друзей и знакомых виделись ей как сквозь дымку. Только Майлза, ожидавшего его, она видела ясно. Рядом с ним стоял Бен.

Майлз повернулся к ней. Высокий, стройный, красивый... даже очень красивый... и принадлежит ей. Рейчел неправа. Плохие времена еще будут, но будут и счастливые...

И еще будет Майлз.

Ее Майлз. В радости и в горе. В болезни и здравии.

Она верит ему. Всей душой.

Это значит, что если Майлз клянется любить ее до конца дней, то так оно и будет, что бы ни сулило им будущее. Время сомнений ушло.

И когда Майлз надел кольцо Джемайме на палец, она была тиха и спокойна.

— ...объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать свою жену.

Джемайма заглянула в голубые глаза Майлза, и он прошептал:

— Я люблю вас, миссис Кингсли.

— Ты лучше поцелуй меня, — сказала она. Майлз обхватил ладонями ее лицо и поцеловал, и его губы сказали больше, чем брачный обет. А потом он погладил Бена по голове. Простой жест, но Джемайма никогда его не забудет.

И еще в ее памяти навсегда останется разрисованный цыганский фургон, запряженный одной лошадью, который выехал из-за угла к церкви.

Джемайма вопросительно взглянула на мужа.

— Ты хотела что-нибудь оригинальное, — сказал он, беря ее за руку. — Тебе нравится?

Джемайма почувствовала, как к горлу подкатили и смех, и слезы одновременно.

— Потрясающе. — Она коснулась его лица. — Я люблю тебя.

— Только меня, — сказал он с напускной строгостью. — И больше никого.

Джемайма кивнула и подняла руку:

— Клянусь.

— Я прослежу за этим, — проговорил Майлз, подводя ее к фургону. — И твое «что-нибудь голубенькое» мне очень нравится. Весьма сексуально.

Новобрачная ведь должна выглядеть сексуально, правда?

Джемайма провела рукой по своему простому, но элегантному голубому платью и подняла взгляд на Майлза.

— Ты еще не видел, что у меня под ним, — заговорщицки прошептала она. — Думаю, останешься доволен.

КОНЕЦ

• Предыдущая
• 23/23