Ночной огонь - Коултер Кэтрин - Страница 73

• Предыдущая
• 73/79
• Следующая

Она ощутила, как с губ готов сорваться долгий воющий стон.

— Все сделано, дорогая девочка.

Она не подняла головы, когда Этьен появился на пороге и, предусмотрительно заперев за собой двери, торжествующе потер ладони. По всему видать, он был в превосходном настроении, просто в превосходном. Все шло так, как он и задумал.

Этьен приблизился к Ариель и слегка погладил по щеке. Та отпрянула так далеко, как позволяли узы.

— Не такой уж я урод, Ариель, правда? Ты должна, конечно, признать это. В отличие от отца я не толст и гнилых зубов у меня нет. Женщины не раз говорили, что я хороший любовник. Возможно, как шлюха, ты гораздо лучше, но я не уступлю тебе. Ну же, прекрати капризничать!

— Отпусти меня!

— Посмотрим, насколько хватит твоего упрямства! — усмехнулся Этьен, отвязывая ремень от перил и освобождая Ариель. Она нагнулась, чтобы развязать веревку, стягивающую щиколотки.

— О нет, не сейчас!

Этьен снова грубым рывком выпрямил ее и перекинул через плечо.

— Ты совсем ничего не весишь, Ариель. Скоро я узнаю, не слишком ли ты похудела. Мне хорошо запомнилось, какой ты была той ночью, когда твое тело так мягко светилось в пламени свечей. Ты была очень стройной, но не тощей. Ах, твои груди… я еще подумал тогда, что они слишком полные для такой изящной фигурки. Я так много ночей грезил о той минуте, когда твои бедра сомкнутся вокруг меня.

Ариель больше не могла этого выносить. Она дернулась, подняла сцепленные кулаки, обрушив их на голову Этьена. Тот пошатнулся, сдернул ее вниз и поставил перед собой.

— Попробуй еще раз проделать такое, и горько пожалеешь. Поняла?!

Он тряхнул Ариель с такой силой, что ее голова откинулась назад, а шея, казалось, вот-вот сломается. Ариель почему-то сразу поверила ему и устало обмякла, опустившись на пол. На этот раз Этьен не перекинул ее через плечо, а заставил делать короткие, мелкие шажки по коридору, в сторону спальни Пейсли.

— Ну вот, теперь ты можешь приложить все силы, чтобы вновь не свалиться прямо лицом вниз вместо того. чтобы сосредоточиться на том, что я говорю. Кстати, на чем я остановился? Ах да, скажу тебе, дорогая, что я вовсе не такое чудовище, как мой папаша. Не может быть и речи о наказаниях.

Он подождал несколько минут, а потом добавил странным, мечтательно-сонным голосом:

— Если, конечно, ты не вынудишь меня прибегнуть к этому.

Ариель снова почувствовала, как тонкий жалобный вой готов вырваться из глотки.

— Ну, вот мы и пришли. Надеюсь, старая ведьма успела натаскать воды. От тебя несет конским потом, дорогая, и даже неизвестно почему этим проклятым гусем.

Этьен затащил ее в спальню. С окон были откинуты гардины. Яркий солнечный свет струился сквозь стекла. У камина стояла медная ванна. В этой спальне, в отличие от других, мебель не была закрыта чехлами, но на полу лежал толстый слой пыли и повсюду ощущался нежилой запах плесени.

— Пожалуй, стоит снова стянуть тебе руки. Обещаю, больно не будет. Помнишь этот крюк, вон там? Отец рассказывал, как привязывал тебя к нему на длинной веревке и часами любовался твоим обнаженным телом. Ты принадлежала ему, и только ему.

— Нет, Этьен! Нет!

— Наконец-то ты соизволила заговорить. Правда, я предпочел бы слышать другие слова из этого прелестного ротика. Я буду делать все, что пожелаю, Ариель. Запомни это и смирись.

Он нашел в комоде длинную тонкую веревку, обмотал вокруг ее запястий, потом, встав на стул, привязал веревку к крюку, укрепленному в потолке, и приспособил ее так, чтобы Ариель могла стоять с поднятыми над головой руками.

— Сейчас, — пробормотал Этьен и наклонился, чтобы освободить ей щиколотки. Ариель ощутила тупую боль в затекших от слишком тугих пут ногах. Этьен начал растирать их, пока слезы не навернулись на глаза Ариель: кожу закололо словно десятками крошечных иголочек. Но Ариель не издала ни звука. Этьен продолжал сидеть на корточках, и Ариель, почти машинально, не думая о последствиях, отвела ногу и лягнула его в пах. Несколько мгновений Этьен неверяще смотрел на нее и, завопив от боли, повалился на спину, свернувшись комочком и обхватив себя руками.

Ариель молча наблюдала за ним. Дура, тысячу раз дура! Совсем беззащитная и одинокая и умудрилась к тому же так сильно ударить его! Возмездие не заставит себя ждать.

Она в ужасе закрыла глаза. И в самом деле Этьен довольно скоро пришел в себя. Волны тошноты улеглись. Ему даже удалось подняться и распрямиться.

Понимая, что Ариель сознает, какую совершила глупость, Этьен улыбнулся и, подойдя ближе, провел костяшками пальцев по ее побелевшей щеке:

— Бедная, маленькая дурочка! Попробуй еще раз взмахнуть ножкой, и клянусь, ты пожалеешь, что родилась на свет! Я еще не решил, стоит ли наказать тебя за причиненную мне боль. Но еще одна такая проделка, и ты будешь вопить еще громче меня. Усвоила?

Глаза Ариель были крепко зажмурены. Она ничего не ответила.

— Усвоила?

Он стиснул ее подбородок и начал трясти, пока Ариель не открыла глаза.

— Да, — прошептала она, — понимаю.

— Прекрасно.

Он поцеловал ее, и Ариель охнула, пытаясь отстраниться, но безуспешно. Этьен пытался просунуть язык ей в рот, но Ариель лишь плотнее сжала губы. Он отступил, казалось, погрузившись в серьезные размышления;

— Я так давно не видел тебя… Не могу решить, какую часть тела я хотел бы обнажить первой. У тебя есть какие-нибудь предложения, дорогая?

Ариель молча отвернула голову.

— Ну что ж, тогда начнем снизу.

Он встал перед ней на колени, стащил сапожки для верховой езды и небрежно бросил их через плечо:

— Теперь юбка.

Она почувствовала, как его пальцы расстегивают пуговицы жакета, нащупывают застежки юбки. Они легко поддались, и тяжелая ткань поползла вниз.

— Очаровательно, — пробормотал Этьен, развязывая ленты нижней юбки, и Ариель ощутила дуновение холодного воздуха на обнаженных бедрах. Этьен начал скатывать чулки, легонько поглаживая ноги Ариель. Вскоре она стояла перед ним в короткой сорочке, блузке и жакете.

— Поистине изысканная картина! Великолепно! — воскликнул Этьен.

— Я нашла крем, мисс Ариель. Они ошеломленно уставились на Доркас. Та, медленно шаркая, вошла в комнату, протягивая склянку.

— Что тебе нужно, проклятая старая кляча?

— Крем, — преувеличенно терпеливым тоном, каким всегда разговаривала с Ариель, когда та была ребенком, пояснила Доркас.

— Не желаю, чтобы у мисс Ариель остались шрамы. Вы ее связали, она всегда ненавидела это и даже плакала. Только почему-то сейчас не плачет. Не понимаю.

— Убирайся, безмозглая старая кляча! Доркас сконфуженно огляделась:

— Хорошо. Я подожду вас, мисс Ариель, в вашей спальне. Крем у меня. Я поухаживаю за вами, как обычно.

Ариель застонала.

— Боже, да эта старая дура совсем спятила! Этьен проводил Доркас до смежной двери, и Ариель услыхало, как он приказывает горничной принести ведра с горячей водой. Та, устало согнувшись, втащила ведра и вылила поду в ванну, раз, другой, третий, пока не наполнила до середины.

— А теперь, — объявил Этьен, улыбнувшись Ариель. — боюсь, дорогая, что нам придется пожертвовать твоей блузкой и жакетом. Не стоит, однако, жалеть. Отец говорил, что ты привыкла проводить с ним наедине целые часы совершенно голой, в костюме Евы. Ты даже вышивала, когда он не пользовал тебя, так что он целыми днями наслаждался созерцанием прелестного тела. Неужели не помнишь, Ариель?

— Твой отец был сумасшедшим, Этьен, полностью и совершенно, злобным, омерзительным животным. Ты сказал, что не похож на него. Послушайся, прекрати все ато1 Ты должен отпустить меня.

— Не волнуйся, я не стану обращаться с тобой так жестоко. Сколько раз повторять? И прошу не упоминать больше эту тему, меня она раздражает.

Он подошел к письменному столу и, открыв ящик, вынул нож для разрезания бумаг, с перламутровой ручкой и коротким лезвием. Ариель невольно вздрогнула, но Этьен только аккуратно разрезал рукава и плечевые швы жакета и стащил его. За жакетом последовала блузка. Ариель осталась в одной сорочке из тонкого батиста.

• Предыдущая
• 73/79
• Следующая