Песня огня - Коултер Кэтрин - Страница 24

• Предыдущая
• 24/96
• Следующая

Грэлэм нахмурился. Такое угощение было позорно предлагать дяде короля!

— Нэн, — рявкнул он, — принеси угощение для герцога!

— Свежее молоко, — задумчиво произнес герцог, — как давно я его не пил, миледи. Да, очень давно.

— Говорят, она благотворно действует на здоровье, милорд герцог. Пожалуйста, соблаговолите сесть.

Грэлэм изумленно смотрел на жену. Она вела себя как подлинная леди и хозяйка, но это почему-то рассердило его. Что, если ее трепетная нерешительность в его присутствии была всего лишь лицедейством и она была такой же строптивицей, как Джоанна?

— Я позабочусь о молоке для вас, милорд, — сказал он герцогу. — Этот стакан предназначен для моей жены.

И подумал с несвойственной ему извращенностью ума, что ей оно нужнее, чем герцогу.

Кассия торопливо подняла глаза на мужа. Он добрый, убеждала она себя, и нет причины его бояться. В конце концов не его вина, что он уродился таким огромным и суровым.

Герцог только хмыкнул, видя, как засуетился лорд, и с любезной улыбкой разместил свои старые кости на стуле хозяина замка.

— Расскажите мне о Бретани, миледи, — неспешно попросил он, отпивая молоко из стакана, который Кассия передала ему.

— Корнуолл очень напоминает Бретань, милорд, — сказала Кассия, усаживаясь на край скамьи. Она старалась быть приятной и не разочаровать старого герцога. — Может быть, здесь немного похолоднее.

Кассия невольно вздрогнула, обводя взглядом влажные каменные стены зала.

— Вулфтон долго оставался без хозяйки, миледи, — любезно сказал герцог, — Лорд Грэлэм — воин и поэтому отдает все свое внимание фортификационным сооружениям. Во время его пребывания в Святой Земле Вулфтон находился на моем попечении. Боюсь, его крестьяне обленились.

— Я ничего не знаю о науке фортификации, милорд, — убежденно сказала Кассия, — но я постараюсь сделать Вулфтон более приятным для вас, когда вы нанесете сюда визит в следующий раз.

Герцог слегка пошевелился на своем стуле. До этого он считал Кассию прелестным юным существом, почти ребенком, но она показалась ему слишком мягкой, бесхребетной. Теперь его мнение о ней изменилось и его охватило беспокойство за нее. Грэлэм был не из тех, кто мог позволить женщине руководить собой.

Молчание герцога вызвало у Кассии тревогу.

— Мой муж… принял меня, милорд герцог? — робко поинтересовалась она, не сознавая, что ее пальцы крепко вцепились в складки шерстяного платья. Герцог нахмурился.

— Так Грэлэм говорил с вами о возможности объявить брак недействительным? — в свою очередь, спросил он. Кассия кивнула.

— Вчера вечером. — Она подняла голову и посмотрела прямо в глаза герцогу; теперь взгляд ее был вызывающим и гордым. — Он должен меня принять, милорд герцог. Мой отец выбрал этого рыцаря мне в мужья, чтобы он защищал меня и Бельтер. Возможно, он предпочитает леди Джоанну, но я принесу ему в приданое состояние и весьма ценные земли.

— Да, мне об этом известно.

Герцог поставил пустой стакан и, упершись в колени своими худыми костистыми пальцами, подался вперед, к Кассии.

— Миледи, — начал он, — ваш муж — могущественный человек. Альянс с семейством де Морлэ прибавил бы ему еще могущества и богатства. Он близкий друг моего племянника, короля Англии. Вы предлагаете ему земли, это верно, но для того, чтобы удержать их, ему придется воевать. А это, миледи, требует немалых усилий.

— Вы хотите сказать, милорд герцог, что мой отец потребовал от лорда Грэлэма слишком многого?

Герцог усмехнулся.

— Нет, мое дорогое дитя. Грэлэм не такой человек, чтобы позволить руководить собой кому бы то ни было. Ему приятнее крушить черепа, чем просто сидеть в замке. Он рожден для того, чтобы воевать. Но я предпочел бы, чтобы он сражался в Англии, если уж это так необходимо, и оставался на службе короля. Я говорю вам это, чтобы вы правильно поняли положение дел. Брак — это союз домов, и каждый приносит другому пользу и прибыль. Вы принесли ценности лорду Грэлэму, но для того, чтобы их удержать, он будет вынужден искушать своих бесчестных соседей, которые непременно захотят воспользоваться его отсутствием.

— И вы полагаете, — медленно проговорила Кассия, — я допущу, чтобы мой брак признали недействительным?

— Милое дитя, вы слишком порядочны, слишком честны. Вы не сможете одна защищать интересы отца и лорда Грэлэма. Я подозреваю, что пока вы ставите интересы своего отца выше интересов мужа. Позвольте лорду Грэлэму принять решение и не вмешивайтесь.

В течение нескольких минут герцог сидел, наблюдая за тем, как Кассия обдумывает его слова. Она умна, решил герцог, и это наблюдение не слишком его смутило, несмотря на то что Кассия была всего лишь женщиной.

— Я верю, — произнесла наконец Кассия, — что лорд Грэлэм уже принял решение. Он представил меня вам как свою жену.

— Да, миледи. Но ваши проблемы далеко не решены. Есть еще Шарль де Марсэ, герцог Бретонский, и его тоже надо умилостивить. Ваш кузен, по-видимому, пользуется особым доверием своего герцога, и тот прислушивается к его наушничеству. Вы должны в течение этого года родить сына, миледи, иначе Шарлю нетрудно будет поверить наветам вашего кузена, утверждающего, что ваш брак недействителен.

Родить ребенка! Кассия даже сглотнула; руки ее непроизвольно потянулись к животу.

— Ах, Грэлэм, я даю твоей юной супруге советы, какие только может дать старый человек.

Кассия вздрогнула. Она и не заметила, что муж стоит рядом. Де Моретон поставил перед ней бокал с молоком. Глядя на герцога, он поднял черную бровь, но не произнес ни слова.

— Возможно, тебе стоило бы взять на себя труд свозить Кассию в Бельтер и к герцогу Бретонскому, когда она будет носить твоего ребенка. Я уверен, пополневший стан будет хорошим аргументом и заставит замолчать ее кузена.

При этих словах герцога Грэлэм искоса бросил взгляд на жену. Кассия спокойно пила мелкими глотками свое молоко. Глаза ее были опущены.

— Вы правы, — сказал рыцарь неторопливо. — Но сначала миледи должна восстановить силы и укрепить здоровье.

— Я уже здорова, милорд. — Кассия вздернула подбородок.

Герцог Корнуоллский откинул назад голову и от всего сердца расхохотался. Грэлэм заметил, как кровь отхлынула от щек его жены. Он усмехнулся, понимая, что она не сознавала смысла своих слов.

— Это мудро, не правда ли, Кассия, — сказал он, — тщательно подумать, прежде чем произнести что-то.

«Я ее дразню», — подумал де Моретон, сам несколько удивленный своим поведением. Он редко позволял себе шутить с женщинами. Повернувшись к герцогу, рыцарь помог ему подняться со стула.

— Я покидаю тебя, сын мой, — сказал герцог, — и на прощание хочу дать тебе всего один совет. — Старик, прищурившись, остановил взгляд на Кассии. — Смирись с тем, что Вулфтон наконец-то обрел хозяйку, и радуйся этому.

«Да, похоже, и не одну», — подумала Кассия, вспоминая выражение лица дерзкой служанки.

— Эта леди, поверь старику, прибавит комфорта и блеска твоему дому.

Герцог помолчал, наблюдая, как хмурится лорд Грэлэм. Он и сам понимал, что вмешивается в дела, которые его не касаются.

— Да, — добавил он, решив подсластить пилюлю, — замок обрел прелестную хозяйку. Возможно, я увижу вас обоих в Лондоне. Если мне удастся убедить своего племянника вернуться в Англию, я сам буду надзирать за его коронацией.

— Эдуард любит роскошь и пышность, — отозвался Грэлэм. — Пусть он почувствует их вкус в ваших письмах, и, возможно, вам удастся соблазнить его вернуться домой.

— Возможно, удастся, — согласился герцог, потирая руки, — возможно, я намекну ему на то, что нам угрожает мятеж. Эдуард — как ты, Грэлэм де Моретон. Больше всего он любит воевать. Ну, мне пора. Миледи, я приехал в Вулфтон, опасаясь надолго впасть в хандру от церемонии, которая нам предстояла. Встреча с вами стала очаровательным и неожиданным сюрпризом, внесшим разнообразие в мою стариковскую жизнь, и я благодарен вам за это.

Кассия тщательно подобрала юбки из опасения запачкать их в размякшей от дождя глине. Дождь шел сегодня с полудня. Просто позор, думала она, что грязь развезло так близко от кухни. По-видимому, ее муж не проявлял интереса к помещению, где для него готовили пищу; однако Кассия пока что решила держать свое мнение при себе.

• Предыдущая
• 24/96
• Следующая