Обреченные любить - Йон Ларисса - Страница 18

• Предыдущая
• 18/62
• Следующая

Когда они ворвались в кошмарное пурпурное логовище вампирши, Тайла захлопнула дверь, а он запер замок. Кровь сочилась из раны на щеке, оставленной когтями круэнтуса, но, казалось, она не замечала этого.

— Мы рисковали, оставив дверь открытой, — произнесла она, едва переводя дыхание.

«Мы». Очень интересно.

— Ты в порядке?

Она тут же выпрямилась, упрямо вздернув подбородок.

— Все отлично. Могло быть и хуже.

— Ты ведь никогда не прекращаешь борьбу?

Она осторожно посмотрела на него, когда он провел ладонью по ее щеке. Знакомое тепло исходило от его пальцев. Под его руками соединились ткани и сосуды, после чего он вытер кровь с новой кожи без единой отметины.

— Как… как ты это делаешь?

— Все члены моей семьи обладают одним из трех даров, все три связаны с исцелением. — Наверняка умение заживлять раны было не самым главным из них — главным была помощь в репродукции на стадии завершения эсгенезиса. Шейд использовал свой дар для стимулирования ранней овуляции, Рейт — для обольщения и для исцеления умственных расстройств, Эйдолон мог создавать благоприятные условия для оплодотворения яиц.

Она прикоснулась к его лицу, испытывая трепет. Черт, как же она красива с разметавшимися в драке волосами. Ее аромат, ее внешность запустили инстинктивную реакцию его организма; это состояние одновременно раздражало и заводило его. Он ненавидел все, что было связано с ней. Но в то же время страстно желал ее. Снова и снова.

Она задела его, сказав, что он не смог довести ее до оргазма, но желание овладеть ею вновь заглушало уязвленную гордыню. Он не знал никого, кто бы обладал такой неистовой жаждой жизни. Ее пыл приводил его в восторг и держал в железных объятиях, из которых он не мог вырваться.

Желание овладеть ею было сильнее, чем желание ее убить.

Ее глаза вспыхнули, когда она догадалась о его мыслях.

— Я отвезу тебя домой.

— Можешь высадить меня где-нибудь неподалеку.

Несмотря на то что они дрались плечом к плечу, спасая друг друга от смерти, несмотря на то что он залечил ее рану, она не могла заставить себя остаться с ним. И он не винил ее в этом.

— Это не обсуждается. Я доведу тебя до двери.

— Зачем? Чтобы ты смог рассказать своим дружкам-демонам, где я живу?

Он преодолел расстояние, разделявшее их, и навис над ней всем своим большим и сильным телом, давая понять, что если она снова хочет подраться, то он готов принять вызов.

— Помнишь, я говорил, что мои коллеги собирались пытать тебя, чтобы выведать информацию?

— Это сложно забыть и… эй, где мое личное пространство?

— В данный момент ты не можешь позволить себе такую роскошь, как личное пространство, потому что ты в опасности. Я хочу убедиться в том, что мои коллеги не узнали, где ты живешь, и, разумеется, не ждут тебя там.

— Это было бы некстати.

— Да уж.

— Отлично. — Да помогут ему боги. Он проводит ее до дома. И заберется в львиное логово.

Никто в мире демонов не обладал такой чувствительностью, как оборотень накануне полнолуния, поэтому Шейд, завернув за угол административного офиса госпиталя и столкнувшись с Люком, ожидал как минимум угрюмого недружелюбия. Вместо этого Люк улыбнулся, действительно улыбнулся, и хлопнул Шейда по плечу.

— Увидимся на следующей неделе, инкуб.

Люк воздерживался на протяжении всего полнолуния, так что был раздражительнее круэнтуса, но сегодня пребывал в прекрасном настроении.

— Люк, с тобой все в порядке?

— О да, черт тебя подери. — Люк направился дальше, гулкое эхо от его ботинок разносилось по всему холлу.

Странно. Шейд отметил про себя, что нужно проверить запасы наркотиков в госпитале, и тоже продолжил свой обход. Он, прислонившись к дверному косяку кабинета Рейта, смотрел, как его брат надевает кожаную куртку.

— Куда собираешься?

— В Монголию. Эйдолон хочет пополнить свою коллекцию всякого хлама.

Шейд, рассмеявшись, потому что Эйдолон всегда посылал Рейта за редкими артефактами, зельем и оборудованием для госпиталя, которое вряд ли когда-нибудь понадобится, вошел в комнату размером чуть больше старого клозета. Работа Рейта в медицинском центре, по правде говоря, заключалась в том, чтобы выполнять нетрадиционные поручения, уникальные для демонической медицины, и его кабинет отражал его бессистемный метод поиска и выполнения этих самых поручений.

Шейд привык все держать под контролем, и отсутствие систематичности у Рейта в любой сфере жизни доводило его до изжоги.

Рейт взял набор ножей и спрятал пистолет в кобуру на бедре. Еще два лезвия он засунул в специальное крепление на лодыжке, прихватил пузырьки с зельем и святой водой и рассовал их в дюжину карманов пальто. Этот парень не тратит время впустую, когда дело касается задания, тем более куда бы он ни пошел, его везде поджидают враги.

— Я беспокоюсь об Эйдолоне, — сказал Шейд. — Недавно он ударил меня по лицу.

Рейт присвистнул.

— Ударил? Эйдолон? Это на него не похоже.

Нет, этого не могло быть. Рейт и Шейд не раз нарывались на неприятности, но еще ни разу Эйдолон не лез в драку.

— Видимо, он стал таким неуравновешенным из-за эсгенезиса.

Рейт фыркнул.

— Нет, это потому, что он вылечил убийцу, вместо того чтобы прикончить или отдать Юрию, я лично против этого, но, во всяком случае, это было бы лучше, чем подвозить ее до дома.

Несколько секунд Шейд обдумывал слова брата.

— Эйдолон занимался сексом с этой сучкой эгис? В госпитале?

— Да. Я застал их как раз после этого. — Рейт присел на край стола, при этом все ручки и бумажки рассыпались по полу. — Мистер Сознательность занимается сексом в госпитале. С пациенткой. Мало того, с врагом. Может, нам посадить его в яму за такое поведение?

Шейд потер переносицу, что означало, что у него начинается мигрень. Черт. Все намного хуже, чем он думал. Было очевидно, что эсгенезис вмешивается в суждения и сексуальные предпочтения Эйдолона, а это значит, что у них большие проблемы. Если братец не возьмет себя в руки, у Шейда и Рейта почти не останется надежды.

— Его нужно женить, — это не остановит эсгенезис, но поможет прекратить бесконтрольное оплодотворение всех женщин преисподней.

— Да, ты прав. Как часто мы находили женщин, которые согласились бы провести с нами последующие шесть сотен лет? Не знаю насчет тебя, братец, но нет ни одной женщины во Вселенной, с которой я смог бы провести столько времени.

И это главная причина, по которой так мало демонов-семинусов были женаты. Жена — это на всю жизнь, и единственный путь избавиться от этих пут — убийство. Страх перед женитьбой часто перевешивал страх перед эсгенезисом. Шейд не знал ни одного женатого демона. Только Эйдолон высказывал такое желание, но достойные женщины встречались реже, чем падшие ангелы, так что пока он так и не воплотил в жизнь свою идею.

— Эйдолон должен перестать бороться. Может, это и не так уж плохо. Мы ведь знаем демонов, которые не особо менялись после, перехода.

— Назови хоть одного, — сказал Шейд и тут же подумал: «Не говори ничего!»

— Роуг.

Черт бы тебя побрал. Он ненавидел разговоры о Роуге, ненавидел то, как Эйдолон и Рейт относились к его смерти. Роуг никогда не понимал потребность Эйдолона защищать Рейта, даже когда был здесь, в чикагской лечебнице, около восьми лет назад. Когда Роуг умер, Эйдолон был опустошен, но Шейд вздохнул свободнее.

— Роуг не считается. Он был таким ублюдком, что думал не головой, а своим…

— Членом? — закончил Рейт. — Ты прав. Он всегда был таким. А как насчет Отто?

Шейд вздохнул.

— Он единственный в своем роде, и ему пришлось бросить ветеринарную практику.

— Он все еще работает время от времени. Есть вероятность, что Эйдолон тоже сможет работать здесь, и садист Юрий не возглавит госпиталь, после того как ты уедешь.

— На это не рассчитывай, — сказал Шейд. — Даже если его психика станет стабильнее настолько, что он сможет работать, то, будучи канцелярской крысой в офисе, быстро исчерпает свой ресурс. — Мужчина после эсгенезиса не контролирует свое стремление к сексу. Увидев любую самку, готовую к спариванию, он тут же сменит обличье и начнет ее добиваться. А если не сможет ее соблазнить, то изнасилует.

• Предыдущая
• 18/62
• Следующая