Сумасбродка - Коултер Кэтрин - Страница 11

• Предыдущая
• 11/63
• Следующая

— Мне тоже. А теперь спи, нам еще предстоит обратная дорога.

Через пять минут барон сам уже начал сонно посапывать.

Ей никогда не приходилось лежать в объятиях совершенно голого мужчины. Ощущение было довольно странное, и к тому же она не знала, что ей теперь делать. Однако, немного поворочавшись, девушка в конце концов тоже уснула, сморенная усталостью.

Когда Джек проснулась, то обнаружила, что лежит одна, закутанная в солому, как рыба в магазине. Широко раскрыв глаза, она принялась оглядываться, но прошла, наверное, минута, прежде чем ей удалось наконец сообразить, где она находится. Девушка тут же попыталась приподняться, однако от слабости у нее потемнело в глазах, и она вынуждена была снова лечь. Затаив дыхание, она дождалась, пока это пройдет. Наконец взгляд ее прояснился, и тогда она увидела, что Грей как ни в чем не бывало сидит не далее чем в шести футах от нее и натягивает жилетку.

— Значит, наша одежда уже высохла?

Барон повернул голову и улыбнулся. Она в первый раз видела его улыбку. Сказать по правде, такая улыбка никого не оставила бы равнодушным. Если бы она не подозревала в нем волокиту и бабника, то запросто могла бы сказать, что он улыбается лучше всех на свете.

— С одеждой все в порядке. Осталось выяснить, как ты себя чувствуешь.

— Слава Богу, голова вроде перестала кружиться.

Она ощупала себя сверху донизу и убедилась, что боль в тех местах, где на теле ее остались синяки, действительно была уже не такой сильной.

— Все остальное тоже неплохо, но мне бы не хотелось ехать в Лондон — разве что ради того, чтобы оставить там вас с Брюстером. Потом я должна буду вернуться на ту дорогу, по которой наверняка доберусь до Фолкстоуна.

— И не надейся, — буркнул Грей. Он, по всей видимости, гораздо больше был озабочен состоянием своего жилета, нежели ее попыткой убедить его дать ей свободу. Подойдя к Джек, он бросил на солому ее тряпье: — Одевайся, а я пока напою лошадей.

Она едва успела управиться со штанами, как Грей, вернувшись в сарай, возвестил:

— Солнце сияет веселее, чем женщина, которая получила в подарок от любовника бриллиантовое колье!

— Никогда не слышала таких сравнений.

— Иногда и я становлюсь поэтом. — Барон смерил ее насмешливым взглядом с головы до ног и, усмехнувшись, тут же подвел итог своим наблюдениям: — Ну и чучело!

— Сами-то вы не лучше.

— Да, пожалуй, сейчас нам не стоит рассчитывать на теплый прием в светских гостиных! Но по крайней мере на моей физиономии нет такого количества синяков и ссадин — в отличие от твоей. Как бы там ни было, нам давно уже пора подкрепиться, а по моим расчетам, где-то здесь неподалеку должна быть премиленькая деревушка с таверной.

«Жирная гусыня» была самой роскошной таверной в Гриндл-Эббот; фасадом она выходила на главную площадь и даже имела свой дворик, ограниченный двумя рядами старых дубов и небольшой конюшней. Поскольку ей уже исполнилось не меньше трехсот лет, выглядела она довольно ветхой, однако все еще умудрялась сохранять остатки былой роскоши в виде крутой крыши, крытой черепицей, и множества застекленных окон, отмытых до блеска. Что касается общей залы, то она была довольно тесной — в ней помещалось всего четыре квадратных столика со скамьями, обглоданными древесным червем.

Дородный хозяин в засаленном переднике, подойдя к Грею и его спутнице, довольно небрежно поинтересовался:

— Что будете заказывать, парни?

— Будь добр, принеси чего-нибудь поесть, — смиренно попросил барон, — мне и моему брату.

— И побольше, пожалуйста! — не удержавшись, вставила Джек, стараясь говорить не слишком писклявым голосом.

— Смотри-ка, кто это тебе рожу-то так разукрасил? — Хозяин не спеша почесал свое огромное пузо. — Братец, поди, поучил уму-разуму?

— Хватит болтать, — отрезал Грей. — Неси еду, да побыстрее — мы ужасно голодны.

— Ладно, нечего кипятиться! — Хозяин таверны снова внимательно посмотрел на тщедушную оборванную фигурку одного из гостей. — Сейчас попросим миссис Харботтл приготовить чего пожирнее. Свиные отбивные — вот что мигом поставит вас на ноги.

В очередной раз почесав живот, трактирщик направился на кухню.

— Что такое? — спросил Грей, заметив, как девушка смотрит ему вслед.

— Этот тип ведет себя ужасно нагло. И с чего он взял, что свиные отбивные поставят меня на ноги? — Она вздернула подбородок. — Похоже, нам вообще не стоило сюда соваться. Тетушки вряд ли это поймут. Как можно было ради еды так унижаться…

— А что прикажешь мне делать? Сказать хозяину, что я барон, чтобы он сперва ползал передо мной на брюхе, а потом ободрал меня как липку?

— Ох, нет! — Она засмеялась. — Боюсь, в этом случае он уже никогда не сможет подняться с пола! Да, я совсем забыла — нам хватит денег, чтобы заплатить за еду?

— Если ты не станешь слишком жадничать, то бояться нечего.

— Ну слава Богу; а то для барона вы слишком оборванный и грязный. — Она хихикнула в ладошку, и Грей заметил, как мужчина, пивший эль за столиком в углу, брезгливо поморщился.

— Веди себя осторожнее. — Он наклонился почти к самому ее уху. — Мальчишки никогда не хихикают, а также не стреляют глазами направо и налево. Лучше вообще не поднимай головы и не открывай рта.

Грей и в самом деле сильно опасался, что ни один мужчина в здравом рассудке не примет ее за мальчишку. Стоит любому только посмотреть повнимательнее, и ему сразу все станет ясно.

Тем временем хозяин принес жареного цыпленка, здоровенную свиную отбивную, несколько ломтей теплого хлеба и две кружки эля. Спутница Грея тут же набросилась на цыпленка; она даже не подождала, пока толстяк отойдет от их стола.

— Боже, никогда в жизни не ела такой вкуснятины! — сказала она, дочиста обгладывая косточки. — Честно говоря, я даже не предполагала, что цыплята могут быть такими нежными. А вот эта жирная подметка, наверное, и есть свиная отбивная? — Девушка решительно перекинула свинину на тарелку Грея. — Если мне так необходимо есть эту штуку, чтобы встать на ноги, то уж по крайней мере не всю сразу!

Барон засмеялся и, взяв в руки вилку и нож, принялся резать отбивную.

Сам он легко расправился с тем, что было на его тарелке. Тем временем она лихо сделала большущий глоток из кружки с элем и тут же вытерла губы рукой, чем привела Грея в неописуемый восторг.

— Если бы ты не была такой чертовски хорошенькой, я бы даже на этот раз поверил, что ты мальчишка, — уж очень ловко ты вытираешь рот.

— Так же сделал Реми, после того как поцеловался с горничной и вдруг услышал шаги Куинси. Понимаете, Реми очень мужественный. И я решила, что если вытру рот рукой, то буду выглядеть в своей роли более убедительно.

— Ну что ж, только не переборщи — эль довольно крепкий. Ого, да ты уже выдула почти всю кружку. Вот отчего у тебя и глаза смотрят в разные стороны!

— Ничего подобного! — Она готова была согласиться, что у нее чуть-чуть кружится голова, но это было приятное, легкое чувство, а вовсе не та одурь, от которой человек способен упасть прямо на грязный ободранный пол.

Старательно сосредоточив взгляд на столе, она обнаружила, что на тарелке остался последний ломоть хлеба, и схватила его, пока им не завладел Грей.

Но барон и не думал состязаться с ней в ловкости. Он с довольным видом откинулся на стуле и скрестил руки на животе.

— Надеюсь, теперь-то ты наелась, а то нам уже пора возвращаться. Может, по дороге ты смилостивишься настолько, что признаешься, кто ты такая и зачем нужно было красть у меня Дурбана, а потом мчаться на нем в Фолкстоун. Если же ты ничего мне не расскажешь — ну что ж, мне придется просто сказать тетушкам, что я раскусил вашу игру, и послать Куинси за сэром Генри Уоллесом-Стэнфордом.

— Ох нет, только не это, Грей! Вы не можете так со мной поступить! — Тут Джек растерянно заморгала и, как-то странно наклонив голову, хлопнулась без чувств, уткнувшись носом в свою пустую тарелку.

Несколько секунд Грей молча смотрел на девушку, затем молитвенно поднял глаза к закопченному потолку таверны и трагическим голосом произнес:

• Предыдущая
• 11/63
• Следующая