Тайная песня - Коултер Кэтрин - Страница 44

• Предыдущая
• 44/64
• Следующая

— Я не женщина, я твоя жена!

— Почему вы останавливались? — спросила Дария.

Денвольд хитро улыбнулся.

— Эта женщина — моя жена — обожает плотские утехи. — Он пожал плечами. — Как прикажете поступать? Отказ привел бы ее в ярость — не сомневайтесь, я старался изо всех сил. Мои люди отлично все понимали. Но когда на третий раз я отказался остановиться, они умолили меня внять ее мольбам, и пришлось сдаться.

Филиппа ущипнула его.

— Ты плохо кончишь, Денвольд.

— Ясно как Божий день. Я уже поставлен на колени великаншей, из которой можно было сотворить две женщины нормальных размеров.

— Я пожалуюсь своему венценосному батюшке, что ты не выказываешь мне никакого уважения, оскорбляешь и вышучиваешь меня…

— Король, Филиппа, — перебил ее Роланд, — в данный момент навещает приграничных баронов. Мы оставили его в Тибертоне, крепости графа Клэра. Прибереги свои жалобы на каналью-мужа до осени, пока они с королевой вернутся в Лондон.

— Неужели я оскорбляю тебя, Филиппа? — воскликнул ее муж, сдвинув брови. — Я думал, что это недоразумение разрешилось уже много месяцев назад, ведь ты такая плодовитая женщина и…

Филиппа зашикала на него и зажала ему рот рукой.

— Простите, сэр, — обратилась она к сэру Томасу, — его распущенный язык оскорбляет меня и смущает вас.

Дария не могла сдержать улыбки, пока не почувствовала на себе взгляд Роланда.

— Рассказывай, Ден, — вежливо попросил Роланд. — Итак, вы наконец нашли мастера Гайлза.

— Да, неподалеку отсюда, в лесу. С ним было шесть человек, один из них отъявленный негодяй, и две женщины. Он поймал Дарию и не знал, как получить за нее выкуп. Она ехала, чтобы увидеться с тобой, Роланд. Моя Филиппа поступила бы так же. Женщины! У них нет ни здравого смысла, ни ума. Они действуют так, как диктуют им чувства, и мы должны прийти им на помощь.

Филиппа хотела вставить какое-нибудь язвительное замечание, но ей мешало страшное напряжение, установившееся между Роландом и Дарией.

Она не знала, в чем тут дело, но как ни странно, ей хотелось защитить Дарию.

От Денвольда тоже не укрылись отношения молодых супругов.

— Этот злодей Алан издевался над твоей женой.

— Ты хочешь сказать, что он ее изнасиловал? — вскричал Роланд.

Денвольда порадовало столь бурное проявление чувств со стороны друга. Он протестующе поднял руку.

— Нет-нет, он просто издевался над ней. Правда, толстяк Гайлз бранил его, но я думаю, что это было частью их игры. Наконец ей дали поспать, хотя Алан очень туго стянул ей руки. На рассвете я проскользнул в их лагерь и вызволил ее.

— А затем мой дражайший муж всласть позабавился. Он раздел догола мастера Гайлза, а также всю его свиту и оставил их связанными. Мы забрали их лошадей, одежду и ткани, которые купили. Мастер Гайлз восседал на своем троне голым!

— Поделом ему, — одобрил сэр Томас. — Как вы себя чувствуете, моя дорогая? — спросил он, обратившись к Дарии. — Вы здорово испугались, наверное.

— Все в порядке, спасибо, сэр.

— Совсем недавно ей было плохо, — сказал Денвольд. — Ее рвало так сильно, что я думал, она не доедет.

К его удивлению, лицо Роланда окаменело, и он процедил сквозь зубы:

— Она носит ребенка.

— Дария так и сказала. Тебя можно поздравить, Роланд.

— Я называю это мужской силой, — улыбнулась Филиппа. — Какая мощь!

— Да, — согласился Роланд, не спуская глаз с жены. — Но, по-моему, ко мне это не имеет никакого отношения.

Сэр Томас откашлялся. Ему было не по себе.

— Вы пока что мои гости. Если бы вы приехали через неделю, то были бы гостями Роланда. Как раз перед вашим приездом мы обсуждали вопрос о переименовании Тиспен-Ладока.

— Я не уверен, сэр…

— Молчи, Роланд. Ты начнешь собственную династию. Мой род достаточно пожил здесь. Теперь твоя очередь. И ты должен дать замку имя своих предков. — Он повернулся к Дарии. — Сейчас, когда ваша жена здесь, мы можем спросить ее мнение.

— Я полагаю, Грелем и Кассия не знали, что ты убежала из Уолфетона? Она покачала головой:

— Не знали.

Роланд почувствовал, как в нем вскипает ярость, и резко сказал:

— Извините меня, но я должен поговорить с моей женой. Дария, идем со мной. Филиппа, в доме есть хлеб и сыр. Скажи слугам принести их.

Дарии больше всего на свете хотелось остаться в этом сыром мрачном зале и попивать теплый эль.

Она столько перенесла, чтобы встретиться с Роландом, а теперь, когда он в нетерпении стоял перед ней, ей не хотелось двигаться.

Он взял ее за руку и повел по узкой винтовой лестнице в восточное крыло замка. Ступени были очень крутыми, узкими и самыми неровными из тех, которые она когда-либо видела. Роланд шел впереди. Вдоль темного коридора были расположены три комнаты, и он повел ее во вторую.

— Я теперь здесь сплю. Когда замок будет моим, а это произойдет через неделю, я перееду в комнату Томаса.

— А где будет Томас?

— Он отправится в Дувр. Его дочь живет около замка Корф со своим мужем и кучей детей. У Томаса нет наследников по мужской линии, поэтому он продал мне Тиспен-Ладок. Семья его дочери очень нуждается. Когда люди короля приедут от твоего дяди, я смогу расплатиться с ним.

— Сколько денег останется, после того как ты заплатишь сэру Томасу за ремонт этого замка? Ведь он в ужасном состоянии.

Роланд думал то же, только в более грубых выражениях, однако ее неудовольствие только подлило масла в огонь.

— Отныне это ваш дом, мадам, и вам придется изменить свои представления о том, что считать ужасным. Хочу также заметить, вы не имеете права указывать мне, как распоряжаться деньгами. А теперь объясните, почему вы так глупо покинули Уолфетон, оскорбив Кассию и Грелема своим недоверием. Скажите, почему вы так дерзко переходите границы приличий.

— Если бы не мастер Гайлз, я бы благополучно доехала сюда, — пробормотала Дария, глядя на узкое окно с прибитой над ним шкурой какого-то животного. — Мне просто не повезло, что я наткнулась на его лагерь.

— Ха! Тебе чертовски повезло, что тебя спас Денвольд. Мир кишит такими подонками, как мастер Гайлз. Ты представляешь, чт» с тобой могло случиться?

Она уставилась на свои руки, избегая смотреть в его холодное, злое лицо, которое при первой же встрече показалось ей знакомым.

— Я много дней была пленницей, Роланд, так что прекрасно все представляю.

— Однако это тебя не остановило. Почему ты так поступила, Дария? Почему?

Она сжала руки, но не могла унять дрожь. Медленно подняв голову, девушка тихо сказала:

— Я хотела быть с тобой и не могла оставаться чьей-то нежеланной гостьей.

— Черт возьми, — произнес Роланд низким и глубоким голосом, в котором слышалось разочарование. — У меня сейчас нет времени на то, чтобы возвратить тебя в Уолфетон. — Он резко повернулся к ней. — Впрочем, иногда ты можешь быть мне полезна. Клянусь всеми святыми, слуги здесь ни на что не годны.

Дария промолчала, и его разозлило, что она стоит как каменная.

— Ты — бессловесная овца. Останешься в этой комнате, пока я не пришлю за тобой. Поняла?

— Да.

Он знал, что был груб, но не стал извиняться.

Пусть она научится повиноваться.

Ну почему, думала она, глядя ему вслед, почему он хочет оставить ее здесь одну. Неужели он стыдится ее? Роланд ушел, даже не взглянув на нее. Она пыталась вернуть того Роланда, который был ее другом и спасителем. Этот же Роланд только ненавидел ее и считал лгуньей. Дария несколько раз пересекла комнату из угла в угол, потом решительно вскинула голову. Неужто ей опять суждено быть пленницей? Нет! Дария вышла из комнаты и осторожно спустилась по лестнице. Приблизившись к последнему повороту, она услышала голос Роланда. Его тихие слова оглушили ее, словно он прокричал их во всю глотку:

— Той ночи достаточно, Гвин. Здесь сейчас моя жена.

— Ты не любишь ее, — услышала Дария бархатный женский голос. — Я видела, как ты избегал ее взглядов, притворялся, будто ее не существует. Я согрею тебя, мой господин, и сделаю счастливым.

• Предыдущая
• 44/64
• Следующая