Выбери любимый жанр

Топ-модель - Валяев Сергей - Страница 20


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

20

— А договора, Карина Арменовна, — напомнила Фая.

— Да-да, договора, — проговорила кутюрье. — Возьмете с собой, девочки. Прочитайте внимательно, изучите, посоветуйтесь с близкими. И уясните, что заключив с нами договор, на указанный в нем срок, вы не можете сотрудничать с прочими агенствами. Все переговоры с какими-то другими заинтересованными сторонами только через наш модельный дом «Парадиз». Повторю, бизнес этот очень сложный. Более того, иногда случаются неприятные истории, — недобро сдвинула мужские брови госпожа Мунтян. — Впрочем, если возникают проблемы мы их решаем, а вам, девочки, — только учиться и добросовестно трудиться, соблюдая все условия договора.

Слова кутюрье имели некий двойной смысл, который прекрасно понимали её коллеги, но не могла уяснить я. Ясно было лишь одно: в проблемной стране любое дело, даже самое безобидное, как, например, стрижка газонов или выпечка булочек, сопряжено высоким, скажу так, напряжением. Как там пишут на столбах электропередач: «Не влезай — убьет!» Однако кто у нас обращает внимания на подобные призывы?

Конечно, я могла отступить от «столба» Высокой моды и жить тихо, пыльно и мирно, освещая эту жизнь безопасным сальником или лучиной. Вот только зачем?

И, получив несколько страниц договора, я без лишних раздумий его подписываю. Это же делает и Танечка. А вот Ольга и Эльвира аккуратно скручивают странички и прячут их в сумочки, словно боясь прогадать судьбу. По этому поводу мы с Танечкой понимающе переглянулись, хмыкнули и поняли, что будем дружить.

По окончанию такого серьезного мероприятия мы вместе с ней выбрались на улицу. Настроение было радостно-приподнятое и беззаботное.

— Пойдем туда, — кивнула Танечка на соседний скверик, тянувшийся вдоль загазованного проспекта. — Там пивной бар есть. Отметим наш маленький успех.

— Пью, курю с трех лет, — пошутила я.

— Надо уметь получать удовольствие. И мы его получим, — засмеялась.

С этим было трудно не согласиться — и мы, перебежав дорогу, оказались в природном парадизе. Из «Парадиза» — в парадиз. По ухоженным дорожках гуляли молоденькие апатичные парочки. На лавочках сидели бодренькие старички и старушки. Со стороны «Старого» цирка бравурил веселый марш. Тени вечера прорастали в ветвях высоких лип. Под ними раскинул свой яркий шатер походной пивной бар с пластмассовыми столиками и стульями.

— Давай, — предложила Танечка, — по маленькой кружечке.

— Можно, — согласилась. — Главное, чтобы завтра быть в форме.

— Главное, чтобы было содержание, — постучала по своему лбу моя новая подружка. — И тогда праздник будет всегда с нами.

Правда, праздник нам хотели испортить. Толстый боров-бармен-бюргер, глянув на нас удивленным орлиным глазом, вопросил:

— А не рановато ли вам, девчонки?

— Наливай, дядя, — бесцеремонно проговорила Танечка. — Мы уже давно не дети. И вообще — мы сдали экзамены. В ветеринарную академию.

— Ишь ты, ветеринары, — ворчал бармен, но решил не связываться с юными коневодками — мало ли чего: а вдруг где-то рядом бродят лягающие жеребцы?

… Пиво пенилось в стеклянных кружках, по цвету оно было желто, как расплавленное в воде солнце. Я и Танечка медленно тянули в себя это «солнце» и говорили обо всем. Было странно хорошо и приятно чувствовать, что нами перейдена некая невидимая граница.

Многие из нас торопились перейти эту границу между юностью и взрослой жизнью. Порой казалось, что время остановилось — и ты будешь вечным ребенком. Ан нет! Наконец наступил этот долгожданный миг — ты имеешь полное право находиться среди незначительных и малоинтересные фигур взрослых и делать вид, что счастлив.

Нет-нет, я была счастлива тем обстоятельством, что сумела воплотить в жизнь свой первоначальный план.

Я — топ-модель. Я буду на неё учиться. У меня впереди потрясающая карьера, которая затмит карьеры многих мировых моделей. Я удачлива, красива, вечна и Бог меня любит.

Мы сидим с Танечкой, смакуем пиво и я слушаю всякие необыкновенные истории из жизни модельного бизнеса. Оказывается, у Танечки была подруга Элла, идеальная модель: ноги-руки и все остальное. За год она успела сделать умопомрачительную карьеру. И почему? Потому, что знала — счастье надо искать в Париже.

— В Париже? — восхищаюсь я.

— Ага. Только был у неё жених Степа, — смеется Танечка. — Шоферюга и простой, как колесо.

— И что?

— Вот с ним у неё были проблемы. Ревновал страшно, — и далее следует полуанекдотическая история о нашем доморощенном ваньке, который решил во что бы то ни стало «защитить» свою любимую от порочного мира моды и золотого тельца.

И пока Элла отбивалась от приехавшего из запыленной саранской тьмутаракани ревнивца, в столицу заявился знаменитый французский модельер по имени Жан.

Кутюрье оказался типичным представителем зажравшейся буржуазии: поджар, находчив и обходителен, как все портяшки. К доверчивым русским матрешкам. Нет, поведение импортного швеца отличалось безупречным поведением. До тех пор пока он не увидел Эллу на подиуме — увидел и потерял голову. Влюбился по-настоящему. Такое случается в прекрасных сказках. А, влюбившись, предложил Элле сумасшедший контракт со своей фирмой. Наша простая девушка была готова на все, даже без контракта. А тут — Степан, готовый придушить модного модельера голыми руками. Что делать? — вечный вопрос для русского человека.

Между тем случился легкий фуршетик, куда наш Степан проник, как в тыл врага. Гений же французской жакетки от чувств-с понес полную ахинею, мол, парфенис при бель-де-меф обиганы анграуз апланте ля фам,[2] пытаясь поцеловать восторженную Эллочку в щечку. Потом, стараясь не привлекать общего внимания, тиснул в ручку юной ветреницы визитку, прошитую золотой ниткой.

И встреча состоялась — случайная, Степана и кутюрье. У входа в гостиницу «Метрополь». И не успела накрахмаленная французская манишка понять в чем дело, как оказалась в гостях — в русском и диком лесу. Как это случилось, недотепистый галл, толком так и не постигнул. Только что был людный сахарный дворик «Метрополя» с лейб-гвардейскими швейцарами, и вот никакого доброжелательного пра-здника, лишь шишка на лбу, да озверевшие комары.

Бесхитростный Степан допустил ошибку, решив, что после этого Жан и близко не подойдет к Эллочке. Увы, любовь портняшки оказалась сильнее комариных укусов. Более того, наш простой парень за хулиганство международного масштаба получил два года и убыл кормить гнус на красивые северные болота. А Эллочка — в вечный и прекрасный Париж.

— Ну за любовь! — смеемся мы с Танечкой. — Кому-то везет!..

Мне хорошо, пиво пьянит и такое впечатление, что я уже в Париже. Эх, Париж-Париж!

К сожалению, это продолжается недолго. Все портит Танечка. Она предлагает мчать в некий спортивный зал, находящийся у черта на куличках Марьино. Я удивляюсь: зачем? Танечка заговорщически подмигивает: там, в Марьино, у неё есть знакомые ребята, хорошие такие массажисты. «Массажисты» — она произносит таким скверным и вульгарным тоном, что даже я догадываюсь, о каком массаже идет речь.

— Нет, спасибо, — говорю. — Я не люблю «массаж».

— Ты что девочка? — удивляется подруга, признаваясь, что честь свою потеряла ещё в классе седьмом. — Ничего тогда не поняла, — смеется. Нажрались, попихались в подъезде, и больно не было.

— В подъезде?

— Ага. На последнем этаже. Ночью. Нормально. У мусоропровода. Там у нас культовое место. А чё?

Смотрю на подругу и понимаю, что по сравнению с ней я — святая. Мало того, что отгоняла мысли о подобных связях, так ещё решительно всего этого не хочу. Мне неинтересен «последний этаж» отношений…

— Ну ты, подруга, даешь, — говорит Танечка. — Ты где жила?

— У моря.

— Хорошо сохранилась, — качает головой. — Трудно тебе будет здесь.

— Почему?

— Тут моря нет.

«Я сама море», молчу.

Впрочем, хотя сейчас во мне безмятежность и покой, однако первые признаки надвигающей бури можно приметить опытным глазом. Я чувствую, что меня ждут большие волнения вплоть до девятибальных айвазовских штормов.

вернуться

2

Набор слов, тарабарщина (Авт.)

20

Вы читаете книгу


Валяев Сергей - Топ-модель Топ-модель
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело