Грядущая буря - Джордан Роберт - Страница 83

– Да, – сказал он с горечью. – И отреклась от трона.

– Нет, – отрезала Туон. – Трон принадлежит тебе. Это и есть невежество, о котором я говорила. Ты долженвести за собой людей. У них долженбыть король. У меня нет ни времени, ни желания выполнять твои обязанности вместо тебя.

– Ты полагаешь, что власть Шончан на твоей родине ограничивает свободу твоего народа? Это не так. Он будет более свободным, более защищенным и более могущественным, когда признает наше господство.

– Я занимаю более высокое положение. Но разве это так неприемлемо? С мощью империи ты сможешь удерживать границу и охранять свои земли за пределами Эбу Дар. Ты говорил о своем народе? Я приказала кое-что подготовить для тебя. – Она кивнула в сторону, и грациозная да’ковалесделала шаг вперед, держа в руках кожаную папку.

– Внутри,- сказала Туон, – ты найдешь цифры, собранные моими разведчиками и стражей. Ты сможешь сам посмотреть отчеты о преступлениях, совершенных во время нашего пребывания здесь. У тебя будут доклады и доказательства – показывающие, как люди жили доВозвращения и как после.

– Я думаю, ты знаешь, что там найдешь. Империя – это шанс для тебя, Беслан. Могущественный, сильный союзник. Я не стану оскорблять тебя, предлагая престолы, которых ты не хочешь. Я хочу заинтересовать тебя, пообещав стабильность, продовольствие и защиту твоему народу. Все это за небольшую цену твоей верности.

Немного помедлив, он взял папку.

– Я предлагаю тебе выбор, Беслан,- сказала Туон. – Если желаешь, можешь выбрать казнь. Я не сделаю тебя да’ковале. Я позволю тебе умереть с честью. Народу скажут, что ты погиб из-за того, что отверг клятвы и отказался подчиняться Шончан. Если хочешь, я позволю этому свершиться. Твой народ узнает, что ты умер непокорившимся.

– Но ты можешь и лучше послужить своим людям. Ты можешь выбрать жизнь. Если поступишь так, то тебя возвысят до Верховного Высокородного. Ты будешь править, как подобает, своим народом и оказывать ему помощь. Обещаю, что я не буду вмешиваться в дела твоего народа. Я буду лишь требовать положенные ресурсы и людей для моей армии, и ты не сможешь отменять мои приказы или противоречить им. А в остальном твоя власть в Алтаре будет абсолютной. Никто из Высокородных не будет иметь права приказывать, причинять вред или лишать свободы твоих людей без твоего разрешения.

– Я приму и рассмотрю список знатных семей, которые по твоему мнению должны быть возвышены до Низших Высокородных. И я возвышу не менее двадцати семей. Алтара станет постоянной резиденцией Императрицы по эту сторону океана. А значит, здесь она станет самым могущественным королевством. Можешь выбирать.

Она двинулась вперед, расставив пальцы.

– Но учти. Если решишь присоединиться к нам, то будешь должен поклясться в верности в сердце, не только на словах. Я не позволю тебе пренебрегать клятвами. Я даю тебе этот шанс, потому что считаю, что ты можешь быть сильным союзником. Я также считаю, что ты был сбит с толку, возможно из-за того, что попал в изощренные интриги Сюрот.

– У тебя есть один день, чтобы принять решение. Хорошо подумай. Твоя мать считала, что это лучший выбор, а она была мудрой женщиной. Империя означает стабильность. А восстание – только страдания, голод и безвестность. Сейчас не время обособляться, Беслан.

Она расслабилась, увидев, что Беслан разглядывает папку в своих руках. Он поклонился в просьбе удалиться, хотя движение было неловким,

будто из-за растерянности.

– Можешь идти, – сказала она ему.

Он встал, но не развернулся, чтобы уйти. Как только Беслан уставился на руки и папку в них, в комнате воцарилась тишина. Она могла прочитать внутреннюю борьбу на его лице. Да’ковалеподошел к нему, чтобы поторопить, но Туон подняла руку, останавливая слугу.

Она подалась вперед, несколько Высокородных переминались с ноги на ногу в нетерпении. Беслан продолжал разглядывать папку. Наконец, он решительно посмотрел на Туон. А затем, неожиданно, снова встал на колени.

– Я, Беслан из Дома Митсобар, присягаю в служении Дочери Девяти Лун и в ее лице всей Империи Шончан, отныне и навеки, пока она не освободит меня по ее собственной воле. Свои земли и трон я передаю в ее руки. В чем клянусь перед Светом.

Туон позволила себе улыбнуться. Позади Беслана Капитан-Генерал Галган сделал несколько шагов, направляясь к Королю.

– Так не подобает…

Туон жестом указала ему замолчать.

– Мы требуем от этих людей принятия наших порядков, Генерал, – сказала она. – Будет подобающе, если и мы позаимствуем кое-что у них.

Немногое, конечно. Она поняла это благодаря долгим беседам с госпожой Анан. Возможно, Шончан ошибались, заставляя этот народ приносить клятвы покорности. Так, Мэтрим незамедлительно пренебрег клятвами, когда того потребовала ситуация. Но он сдержал слово, данное Туон, и его люди отзывались о нем, как о человеке чести.

Как странно, что они могут превозносить одну клятву над другой. Этот народ был необычным. Но она должна понимать их, чтобы править, а править ими она должна, чтобы набрать силы для возвращения в Шончан.

– Я довольна твоей клятвой, Король Беслан. Я возвышаю тебя до Верховного Высокородного и даю тебе и твоему Дому власть над всей Алтарой, отныне и навеки, и ничто не будет ограничивать твою волю в управлении этой страной, кроме воли Императорского Трона. Поднимись.

Он встал на дрожащих ногах.

– Вы уверены, что вы не та’верен, Миледи?- спросил он. – Потому что я совсем не ожидал, что совершу такое, когда направлялся сюда.

Та’верен. Этот народ с его глупыми предрассудками!

– Я довольна тобой, – сказала она ему. – Я знала твою мать недолгое время, но находила ее вполне достойной. И мне бы не пришлась по сердцу казнь ее единственного сына.

Он признательно кивнул. Селусия сбоку сделала едва заметное движение: « Использовала ситуацию наилучшим образом. Не совсем обычно, но изящно».

Туон почувствовала тепло от переполнявшей ее гордости. Она повернулась к беловолосому Генералу Галгану.

– Генерал, я понимаю, что вы все это время хотели поговорить со мной, и благодарю за ваше терпение. Король Беслан, можете либо уйти, либо остаться. Это ваше право – без разрешения или приглашения присутствовать на открытых собраниях, которые я провожу в вашем королевстве.

Беслан кивнул, а затем, кланяясь, отошел в сторону, чтобы наблюдать оттуда.

– Спасибо, Верховная Дочь, – уважительно сказал Галган, делая шаг вперед. Он махнул рукой своим со’джин, которые стояли снаружи в холле. Они вошли и, сначала упав ниц перед Туон, быстро поставили стол и разложили на нем несколько карт. Один из слуг принес Галгану сверток, Капитан-Генерал взял его и подошел к Туон. Справа от нее встал Карид, слева – Селусия, но Галган держался на почтительном расстоянии. Он наклонился и расправил сверток на полу. Это было красное знамя с изображенным посередине кругом, разделенным волнистой линий. Одна половина круга – черная, другая – белая.

– Что это? – спросила Туон и подалась вперед.

– Знамя Возрожденного Дракона,- сказал Галган. – Он прислал его вместе с гонцом, чтобы попросить еще об одной встрече.

Он посмотрел вверх, не встречаясь с ней взглядом, но выражая задумчивость и обеспокоенность.

– Сегодня утром, когда я проснулась, – сказала Туон, – я видела в небе образ в виде трех башен и ястреба высоко в воздухе, пролетающего между ними.

Несколько Высокородных понимающе кивнули. Только Беслан, казалось, растерялся. Как могут эти люди жить, не разбираясь в знамениях? Разве они не хотят понимать знаки судьбы, которые подает им сам Узор? Ястреб и три башни – это знамение предстоящего трудного выбора. Оно указывает на необходимость быть решительным.

– Что ты думаешь о просьбе Возрожденного Дракона о встрече? – спросила Галгана Туон.

– Возможно, будет неблагоразумно встречаться с этим человеком, Верховная Дочь. Я сомневаюсь в его притязаниях на это звание. Кроме того, разве у Империи нет сейчас более важных дел?